Колин Харрисон - Найти в Нью-Йорке
— Кто?
— Не знаю. Может, кто-то из твоих?
— Ну нет. А не то бы тебе не сдобровать.
— Спасибо, черт подери.
— Эти девчонки в самом деле померли.
— Похоже, что да, — согласился Виктор.
— Но только эти две мексиканки.
— Ты не видел Ричи? — поинтересовался Виктор. — Он прогулял работу.
— Да нет, не видел.
— В общем, сдается мне, что тот, кто устроил эту заваруху, кто бы он ни был, начинает нервничать. Видно, боится, что ему это выйдет боком.
Ушастый пожал плечами:
— Тебе так кажется. С чего бы?
— Я же сказал, кто-то под меня копает.
— И при чем тут твой любимый старый друг Ушастый?
— Я хочу, чтобы ты мне рассказал, кто все это затеял.
— Кто все придумал? Не знаю. Вначале было небо. Луна, звезды.
Виктор воззрился на него:
— Кто с тобой говорил, Ушастый?
— Ты же знаешь, я не обязан отвечать на такие вопросы.
— У меня есть свои предположения.
Ушастый пожал плечами.
— На меня охотится какой-то тип. Как он меня нашел? Значит, кто-то меня подставил. Может, он сам хочет прибрать к рукам мою бензоколонку, понимаешь, куда я клоню?
— Слушай, Виктор, ты говоришь как псих, тебе не кажется?
Виктор не двигался и не отвечал. Может, Ушастый что-то знает, а может, и нет. Кто-то бродит вокруг, поднимает шум. Но не копы. Человек, который на кого-то работает. Кто-то, о ком ты, Виктор, никогда не слышал: как раз такого ты всегда и опасался. И похоже, этот тип знает все ходы-выходы. Это скверно. Виктору это не нравилось. И потом, у него было такое чувство, будто Ушастый точно знает, что происходит. Наймет кого-нибудь, чтобы завалить Виктора, и заберет бензоколонку себе. А киллера отправит обратно во Флориду или откуда он там родом. Следов не найдешь. Дело не распутаешь, особенно теперь, когда нет Ричи.
— Знаешь что? — произнес Виктор.
— Ну?
— Ты прав. Я псих, черт побери. Параноик.
— Точно, — Ушастый кивнул. — Я ж тебе говорил, не переживай.
— Все равно у нас сегодня вечером свиданьице.
— Я принесу деньги. И пускай там будут всякие хорошенькие цыпочки.
— Во сколько — в десять, в одиннадцать?
— Черт, мне придется припоздниться. Жена с детьми у тещи.
— В полночь?
Ушастый поднялся, собираясь уходить:
— Ну до скорого.
Виктор пожал ему руку. Крепко, без дураков. И кивнул. Взаимное доверие восстановлено. Больше никогда в жизни не буду жать ему руку, подумал он.
17
А что, мне нравится Нью-Йорк, подумал Чен, проходя мимо конных экипажей, поджидавших туристов близ Центрального парка. Теперь я понимаю, почему сюда ездят люди, особенно из Китая. Конечно, Нью-Йорк хуже Шанхая, но это и так всем известно. Нью-Йорк уже старый, он теряет свою силу, а Шанхай скоро станет величайшим городом мира. Хотите доказательств? Нью-Йорк даже не отстроил заново Всемирный торговый центр, а ведь прошло уже много лет с тех пор, как его разрушили. Власти Шанхая возвели бы такие здания за год и сделали бы их еще выше. Но конечно, этого и следовало ожидать: китайская экономика растет втрое быстрее, чем в самых развитых странах, и в ближайшие десять-пятнадцать лет станет ведущей движущей силой на планете. Особенно теперь, когда Америка впустую потратила столько ресурсов на войну в Ираке. Он слышал, как кое-кто говорил, что Россия могла бы вновь вырваться вперед, потому что у нее есть нефть, а еще благодаря глобальному потеплению там может укрепиться сельское хозяйство, но он бывал в Москве и Санкт-Петербурге и ему показалось, что русские слабы и слишком много пьют. И с наркотиками у них тоже проблемы. Кроме того, он бывал в Париже, Лондоне, Берлине, Риме, да и во многих других местах, и мог высказать объективное, обоснованное мнение: эти города медленно умирают и не идут ни в какое сравнение с Шанхаем. Но истинная причина, конечно, в том, что азиаты умнее белых. Это доказывают все тесты! Американцы тоже это знают, вот почему они заманивают к себе иммигрантов из Азии. Чтобы поднять средний уровень. Чтобы успешнее соревноваться с Китаем!
Он прошел вдоль южной кромки парка в сторону здания Тайм Уорнер. Потом надо бы зайти в «Сакс», кое-что там купить. У него три подружки, у всех — одинаковые размеры, вот он и решил просто купить все в трех экземплярах и подарить им. Разумеется, то, что можно купить в Нью-Йорке, можно купить и в Китае, но они будут балдеть при виде саксовских коробок и оберток.
Чен остановился у садовой скамейки и вынул свой мобильный — он, конечно, действовал и в Америке. Просто пришлось побольше заплатить. Он набрал домашний номер Рэя Гранта; ответила женщина.
— Рэя Гранта, пожалуйста.
— Старший Рэй Грант не может подойти, — сказала она. — Я полагаю, вам нужен Рэй Грант-младший.
— Да, это верно, — согласился он, тщательно следя за своим произношением.
— Минутку, пожалуйста.
— Алло? — раздался мужской голос.
— Рэй Грант?
— Да?
— Это Чен.
— А, привет, Чен. Не помню, чтобы я вам давал свой номер.
— Я звоню, чтобы узнать, как вы ищете Цзин Ли.
— Работаю над этим, — сообщил Рэй.
— Я рассчитываю, что вы ее найдете. Я жду.
— Я же сказал — я над этим работаю.
— Когда вы думаете ее найти?
— Скоро.
— Это хорошо. Она мне нужна для моего бизнеса.
— Я уверен, она просто мечтает работать на вас дальше.
— Мои люди ее почти нашли. Она жила в доме, где было много бумаг и старых вещей.
— Похоже, вы и без меня отлично обходитесь.
— Нет-нет. Я хочу, чтобы Цзин Ли нашли вы.
— Я тоже хочу ее найти.
— Может быть, мои люди придут и помогут вам искать Цзин Ли?
— Они мне не нужны.
— Они вас ненавидят, и если я скажу им, они придут и схватят вас или придут и сделают больно вашему отцу.
— Это было бы очень неразумно.
Он вспомнил ранения, которые получили его люди. Он знал: теперь они боятся этого Рэя Гранта.
— Я позвоню через два дня. Я хочу, чтобы к тому времени вы хорошо нашли мою сестру Цзин Ли. Понимаете? Два дня — и я звоню.
Рэй Грант повесил трубку.
*Когда Чен вернулся в свои апартаменты в Тайм Уорнерс, его люди сидели в гостиной и смотрели телевизор. Как только он вошел, они мгновенно вскочили.
— Шеф, вам тут пришла посылка, — сообщил один.
— Какая?
Тот пожал плечами.
— Ребята из обслуги здания сказали, что мы им должны за это крупные чаевые. Мы им дали. По сто долларов на каждого.
— Давайте ее сюда.
Его люди вкатили огромный деревянный ящик на колесиках. Он был сделан из древесины высшего качества, имел примерно пятнадцать футов в длину и шесть футов в высоту и был испещрен аккуратными инструкциями по-английски и по-китайски, объяснявшими, как его распаковывать; необходимые для этого инструменты прилагались. Уже сам по себе ящик был настоящим произведением столярного искусства. Мужчины взялись за дело, и через несколько минут стенки ящика упали; внутри стоял громадный мощный бык с рогами, свирепыми глазами и раздутыми ноздрями: одно копыто приподнято, хвост задран в порыве ярости и страсти.
Бык был позолоченный. Такая штука должна недешево стоить — вероятно, сотни тысяч долларов?
Шею быка опоясывал шнур с кисточкой, а на шнуре висел изящный шелковый мешочек.
— Дайте мне, — велел Чен.
Мешочек сняли и принесли ему. Он извинился перед присутствующими, затем открыл мешок и извлек записку на красивом желтом листе с голубой каймой. Иероглифы выведены с большим искусством. Внизу — нью-йоркский адрес и номер телефона.
В записке говорилось:
Мистер Чен,
Вообразите себе мое удовольствие, когда я услышал, что Вы в Нью-Йорке. Я восхищаюсь успехами, которых Вы за последнее время добились в Китае, но до сих пор скромность мешала мне сообщить Вам об этом. Прошу Вас принять от меня этот небольшой приветственный дар в знак того, что мы всегда рады видеть Вас здесь, в Нью-Йорке, где мы столь часто рассчитываем на «бычий» рынок.[26] Возможно, этот термин Вам не слишком знаком. Он означает надежду на то, что в бизнесе и на фондовой бирже будет царить оптимизм. Безусловно, китайский рынок сейчас наслаждается собственными «бычьими» тенденциями. Я убежден, что Вы очень гордитесь своей страной. Я бы счел за величайшую честь, если бы Вы нашли возможным принять мое приглашение на ужин, где мы могли бы обсудить пути взаимовыгодного сотрудничества.
С уважением Уильям МарцЧен провел ладонью по выступающему хребту изваяния. Что греха таить, он впечатлен тем, что нью-йоркский бизнесмен разыскал его, к тому же так быстро. Вот как надо налаживать международные деловые отношения — отмечая их символами уважения и радушия. Он выяснит, кто такой Марц и заслуживает ли этот человек, чтобы Чен тратил на него свое время. Впрочем, дар в виде быка уже предполагал ответ «да».
