Дж Коннингтон - Загадка Линден-Сэндза
— Моя фирма занимается делами уже второго поколения Фордингбриджей, немного напряженно ответил он. — Но я не понимаю, какое это имеет отношение к вашему расследованию.
Сэр Клинтон проигнорировал его настороженность.
— В данный момент мы расследуем исчезновение мистера Фордингбриджа, объяснил он. — И я бы хотел, чтобы вы сообщили мне некоторые сведения. Вы можете уделить мне несколько минут?
Калдер, вовсе не ожидавший такого оборота, тем не менее протестовать не стал и. когда сэр Клинтон и его спутники вышли из комнаты, последовал за ними.
Когда они отыскали место, где можно было рассчитывать на некоторое уединение, сэр Клинтон поведал адвокату о последних событиях.
— Одно из возможных объяснений исчезновения мистера Фордингбриджа таково, мистер Калдер. Как поверенному, ему был предоставлен контроль над крупным капиталом, принадлежащим другому человеку. В целях нашего расследования нам необходимо выяснить, в каком состоянии находится этот капитал. Поэтому я — совершенно неофициально — прошу вас, если возможно, сообщить мне какую-либо информацию на этот счет или хотя бы высказать предположение. Вы понимаете, нам сейчас дорога каждая минута, и мы не хотим тратить время, идя по ложному следу — если это действительно ложный след.
Адвокат поспешил снять с себя возможные подозрения в соучастии:
— Разумеется, каждый раз, когда одному человеку доверяют контроль над чужим состоянием, существует возможность злоупотребления.
— Полагаю, имущественные дела Фордингбриджей были вам хорошо известны, пока Пол Фордингбридж не так давно забрал руководство в свои руки? То есть если бы мне удалось заполучить его бумаги, смогли бы вы, судя по ним, хотя бы примерно сказать, произошло ли какое-либо нарушение?
— Думаю, это возможно.
Сэр Клинтон па минуту задумался, прежде чем снова заговорить:
— Допустим, от его родных или от властей я получу разрешение изучить его документацию. Сможете ли вы, проведя тщательное исследование, указать любое злоупотребление, если оно было?
— Вполне вероятно, хотя это может занять некоторое время.
— Тогда я тем или иным способом постараюсь получить разрешение. Полагаю, все его бумаги должны храниться в его лондонском доме?
— Возможно.
— Тогда сегодня я вместе с вами отправлюсь в Лондон, мистер Калдер, и мы вместе займемся документами.
Адвокат оставил это заявление без комментариев и, так как сэр Клинтон не проявлял никакого желания дольше его задерживать, он откланялся и направился назад к своим клиентам. Лишь только он скрылся за дверью, Армадейл накинулся на Уэндовера:
— Я понимаю, па что вы нацелились, сэр, — с презрением в голосе заявил он. — Вы надеетесь, что ей удастся отделаться статьей «непредумышленное убийство». Да, разумеется, это всего лишь непредумышленное убийство! А убийца — хорошенькая девушка с душещипательной историей. И вы рассчитываете, что мягкосердечные присяжные вынесут ей приговор, равносильный оправданию. Я прав?
Уэндовера искренне развеселил монолог инспектора.
— Какая мудрая мысль, инспектор! — похвалил он. — Мне такое даже в голову не приходило.
— О, неужели? Что ж, в любом случае, не стоит на это сильно рассчитывать. Какие у этой истории есть доказательства? Да никаких, кроме отрепетированных показаний обвиняемой и ее сообщника, состряпанных с помощью проныры-адвоката. Да обвинитель от них в одну минуту камня на камне не оставит!
— Я основываюсь не на ее показаниях, инспектор. Дело сложилось в моей голове в четкую, убедительную картину еще до того, как «обвиняемая» раскрыла рот. И ее показания только подтвердили все пункты моей гипотезы. А вот ваше обвинение — всего лишь мыльный пузырь.
Это грубоватое заявление ни в малейшей степени не задело инспектора.
— Буду рад выслушать ваши соображения, сэр, — ответил он таким тоном, будто пытался успокоить капризного ребенка. — Мне будет в высшей степени полезно выслушать мнение дилетанта, сэр.
Едва слышное ударение на слове «дилетант» несколько оскорбило Уэндовера — чего и добивался инспектор.
— Иногда зритель лучше понимает игру, чем сами игроки, — поучительно изрек он в ответ. — В этом расследовании как раз так и получилось. Вы упустили решающее свидетельство, инспектор. Разве вы не слышали, как миссис Флитвуд сказала, что на Стэйвли не было плаща? Но он был застрелен через плащ! Отверстие в ткани совпадает с отверстием на теле. Это-то для вас достаточно убедительно?
— Вы хотите сказать, что его застрелили позже, когда он уже был в пальто? Нет, сэр, чтобы убедить меня, этого недостаточно. У них с Флитвудом было предостаточно времени, чтобы отшлифовать свои показания и вставить в них вот такие хитрые детали. Да чего стоит такое свидетельство? Ничего, если оно исходит от преступников и ничьи показания не могут его подтвердить.
Улыбка Уэндовера стала шире и приобрела вид проказливой ухмылки.
— Я же сказал, вы упустили из виду важнейшую улику. Мадам Лоре-Деруссо могла бы ее вам предоставить, если бы вы попросили. Но вам это в голову не пришло. А мне пришло.
— Могу ли я узнать, в чем же состоит эта важная улика? — с тяжеловесной учтивостью спросил инспектор.
Уэндовер был готов поделиться с ним своей тайной.
— Дело во времени, когда в пятницу ночью начался дождь, — объяснил он, слегка напоминая учителя, втолковывающего урок нерадивому ученику. — Мадам Лоре-Деруссо сказала мне, что дождь начался внезапно, после того, как отъехала машина Флитвудов.
Инспектору показалось, будто он уловил мысль Уэндовера.
— Вы имеете в виду, что Стэйвли надел плащ, когда начался дождь, и принимаете на веру утверждение миссис Флитвуд, что при встрече с ней на нем плаща не было? Но ее слова некому подтвердить.
— Нет, инспектор. У меня имеется свидетель, видевший, что сначала плащ был у него на руке. Мадам Лоре-Деруссо сообщила мне, что именно так он держал плащ, когда встретился с ней незадолго до одиннадцати часов.
— Он мог надеть его, как только она ушла, — возразил инспектор, не желая сдаваться.
Уэндовер покачал головой.
— Бесполезно, инспектор. Это не последнее свидетельство. Если вы помните, пиджак Стэйвли был насквозь мокрый, хотя поверх него был надет дождевик. Стэйвли застрелили через плащ. Он надел плащ после того, как начался дождь. Но к тому времени как начался дождь, Флитвуды уже ехали в своем автомобиле обратно в отель. Далее: если Стэйвли надел плащ после того, как начался дождь, то выстрел, услышанный мадам Лоре-Деруссо, — очевидно, не был тем выстрелом, который его убил. Теперь понимаете, инспектор?
Этот последний штрих попросту подкосил инспектора.
— Остроумно, — хрипло пробормотал он, не признавая, однако, что Уэндоверу удалось его переубедить. — Вы хотите сказать, что, разговаривая с миссис Флитвуд, Стэйвли держал плащ в руке. Она выстрелила, но ее выстрел в него не попал. После этого миссис Флитвуд бросилась к машине. Потом, когда машина уже отъехала, начался дождь и промочил костюм Стэйвли. Уже как следует промокнув, он вдруг решает надеть плащ, о существовании которого он как-то забыл. И тут появляется кто-то еще и уже окончательно пристреливает его. Так вам это видится?
— Более-менее.
— Хм! — протянул Армадейл, готовясь подвергнуть критике тот пункт, который ему представлялся весьма неубедительным. — Если меня застигает гроза, я обычно успеваю натянуть дождевик — если он у меня с собой. А этот Стэйвли, если вас послушать, был весьма странным субъектом.
Уэндовер помотал головой. Памятуя о недавних издевательствах инспектора, он не мог полностью изгнать из своего тона покровительственный оттенок.
— Это легко объясняется, инспектор, если потрудиться как следует это обдумать. Итак, вот что произошло на самом деле. История миссис Флитвуд вполне верна вплоть до того пункта, в котором упоминается о случайном выстреле. По чистому совпадению сразу после этого выстрела Стэйвли споткнулся или поскользнулся на камне и упал на спину, при этом ударившись головой. Помните ушиб у него на затылке? Он появился в результате этого первого падения.
На сей раз Уэндовер удостоился чести полностью завладеть вниманием инспектора. Прежний оттенок легкого презрения исчез. Было ясно, что уверенность его поколеблена и Армадейл всерьез готов пересмотреть свою позицию.
— Продолжайте, сэр, — попросил он.
— Стэйвли сильно ударился головой о камень, и этот удар оглушил его. Он остался лежать совершенно неподвижно. Помните, что освещение было весьма слабым. И подумайте, какой вывод из всего этого могла сделать миссис Флитвуд. Ее пистолет выстрелил, и в этот же самый момент Стэйвли упал к ее ногам, судя по всему, замертво. Естественно, она немедленно решила, будто попала в него. Она бросилась к машине, чтобы спросить у мужа совета. Полагаю, в данных обстоятельствах этот поступок выглядит вполне естественно.
