Юлия Шилова - Сильнее страсти, больше, чем любовь, или Запасная жена
Увидев перед собой еще один холм, я почувствовала, как стали медленно заплетаться мои ноги, споткнулась и рухнула прямо на песок. Я и сама не знаю, почему я не потеряла сознание. Быть может, бьющийся в крови адреналин не дал мне потерять сознание от страшного потрясения.
Я лежала лицом вниз, задыхалась и пыталась хоть как-то восстановить дыхание. А затем я почувствовала сильные руки, которые перевернули меня лицом вверх и со всей силы ударили прямо в грудь. Я закричала и посмотрела на обезумевшего Анатолия перепуганными глазами.
– Я тебя умоляю, только не бей. Ну пожалуйста, только не бей. Лучше убей, если хочешь. Убей так, чтобы все было быстро, чтобы ничего не чувствовать, чтобы не было больно, но только не бей. Не бей, а то мне будет больно.
Эти слова и в самом деле подействовали на Анатолия. Он замахнулся, затем подержал так руку несколько секунд и опустил ее обратно.
– Послушай, ты что творишь, а?!
– Я просто хочу домой, – проговорила я, тяжело дыша.
– А как же я?
– Не знаю. – Я судорожно замотала головой.
– Значит, тебе на меня наплевать, да? Наплевать?!
– Я боюсь. Я боюсь здесь оставаться. Я хочу домой.
– А я думал, мы вместе. – Анатолий навалился на меня сверху и изо всей силы ущипнул меня за сосок. – Я думал, мы вместе… Я ради тебя на многое пошел. Убил молодую, ни в чем не повинную девчонку, а ты так со мной поступаешь… Я трупы прятал, а ты так меня благодаришь… Нехорошо получается. Ох, нехорошо. Неуважительно как-то. Совсем неуважительно. А я не люблю, когда со мной так поступают. Ох, не люблю. Я люблю, чтобы меня понимали с полуслова или чтобы ко мне хотя бы прислушивались. А ты, я смотрю, вообще без тормозов.
Анатолий взял меня за подбородок и посмотрел мне в глаза.
– Послушай, скажи мне правду, ведь ты в Москву так рвешься потому, что тебя там твой козел ждет?!
– Какой козел?
– Ну, тот, который тебе двенадцать лет мозги парит, который эти самые мозги отмороженными сделал. Ты к нему едешь?! Скажи, к нему?!
– Нет. Нет, – нервно замотала я головой. – Нет.
– Я знаю, что к нему. Я это знаю. Ты ж ему сегодня с моего мобильного звонила. Я трубку взял, набрал номер, который высветился, а там какой-то крендель, на том конце провода. Угрожать мне стал, пообещал закопать на ближайшем кладбище. Хер моржовый. Если бы он рядом был, я бы его сам закопал и черенок от лопаты в то самое место воткнул.
– Этого не может быть. Этого просто не может быть! Это телефон моей подруги!
– Я тебе говорю, что трубку крендель взял. Вадимом представился, сказал, что он твой любимый мужчина…
– Ты врешь! Ты все врешь! Такого не может быть! Это телефон моей подруги, кроме нее, там никто не может взять трубку!
– Я уже не в том возрасте, чтобы врать. А ты обыкновенная шлюха. Я всегда знал, что все бабы шлюхи, думал, что хоть ты не из их числа, но ошибся. Ты точно такая же шлюха, как и все остальные, а быть может, даже и хуже. Я из-за тебя пошел на криминал, я тебе помогал, а ты решила мня бросить в самую трудную минуту и поехала к своему любовнику! Я хотел многое для тебя сделать, я хотел бросить к твоим ногам весь мир, а ты предпочла того, который мечется, как говно в проруби, и не может прибиться ни к одному берегу. Тебе с ним лучше, да?! Ну, скажи, ты к нему летела?! Ты смотри, как ты от меня убегала, прямо как от какого-то убийцы. Только ты позабыла, что ты сама убийца. Ты это позабыла!
– Я не убийца. Я просто защищала себя!
– Это ты прокурору будешь доказывать, а не мне, и то ничего не докажешь! Господи, и какой же я конченый дурак! Надо было сразу полицию вызывать, как только ты Киру замочила, а я за тебя заступаться стал. Помогать тебе начал и даже ради тебя на криминал пошел. Дурак, какой я дурак! Ведь и Саида ты тоже замочила, как же я сразу об этом не догадался.
Больше некому. Ты его ножом оприходовала, а Киру пулей. Подруга, да ведь тебе пожизненное светит. Я еще и Ленку на тебя спишу. Я мстить умею. Уж что-что, а мстить я умею и с людьми расправляться, которые неуважительно кo мне относятся. Ты за всех сидеть будешь – и за Киру, и за Саида, и за Ленку. Где двоих замочила, там есть место и третьему.
– Я Лену не убивала. Ее убил ты.
– А я докажу, что это ты сделала. Я это докажу. У меня есть власть и деньги, а деньги, дорогая моя, решают все, особенно в нашей стране. Я свидетелей найду и сделаю все возможное для того, чтобы ты сидела очень долго и очень плохо.
– Но…
– Никаких «но», дорогая моя. У меня есть деньги.
– А у меня есть совесть.
Анатолий громко рассмеялся и изменился в лице.
– Дорогая моя, кому нужна твоя совесть? Да никому! Людям нужны деньги, а твоей хреновой совестью они себя не прокормят. Она им на фиг не нужна!
– Ты так не сделаешь! – Я убрала руку Анатолия от своего лица и тихонько всхлипнула. – Это неправда. А я расскажу правду, и мне поверят. Я нормальная женщина, при нормальной работе и занимаю нормальную должность. Ни у кого нет оснований мне не верить.
– Тогда я просто тебя убью! Если бы я знал, что ты такая дрянь, то я бы палец о палец не ударил для того, чтобы тебе помочь. Я терпел все твои выходки, все твои дурацкие видения… Я остался с тобой, а не с женщиной, которую так любил, а ты решила дернуть к своему кренделю, даже не сказав мне ни слова!
– Я хотела тебе сказать, – громко всхлипнула я. – Я хотела, но ты бы меня не отпустил.
– Конечно бы не отпустил. Уж если мы приехали сюда вместе, то должны и уезжать отсюда тоже вместе.
– Но ведь я не думала, что здесь столько всего произойдет!
– А кто виноват в том, что здесь столько всего произошло? Кто?! Мне кажется, что виновата ты! Именно ты!
– Виноват ты, потому что ты никогда мне верил, потому что ты никогда ко мне не прислушивался и не хотел меня защитить. Быть может, если бы ты хоть иногда ко мне прислушивался и хоть немного мне верил, то того кошмара, который произошел с Кирой, не было бы.
– Значит, я виноват в том, что ты убила Киру?!
– Я этого не сказала, но ты мог предотвратить это убийство. Ты мог его предотвратить! Ты мог ему помешать! Если бы ты хоть один разочек ко мне прислушался и если бы ты хоть один разочек мне поверил!
Анатолий обозлился еще больше и резко бросил:
– Только не нужно строить из себя ангела с крылышками, а меня втаптывать в грязь. Ты далеко не ангел, а грязи на тебе намного больше, чем на мне.
– Это ты меня вымазал грязью! Ты! – неожиданно вырвалось у меня. – Это все сделал ты! Ты пригласил меня на эту виллу, и ты меня окунул в это дерьмо!
Мужчина отвесил мне хорошую пощечину и прошипел:
– Эту роскошь, в которую я тебя привез, ты называешь дерьмом?! Так? Ну, скажи, так? Да ты в жизни не была в подобном дерьме, оно тебе даже не снилось. Ты просто молиться на него должна. А ты ведешь себя так, словно тебя каждый день привозят на подобные виллы и дарят такую роскошную жизнь!
– Ты меня в чем-то упрекаешь? – спросила я с настоящим презрением.
– Я тебя ни в коем случае не упрекаю, а говорю то, что есть на самом деле! Все это время я обращался с тобой, как с королевой, а ты оказалась обыкновенной шлюхой, которая меня предала и хотела убежать к своему кренделю. Так ты не ответила на мой вопрос: тот козел, к которому ты бежала, лучше меня???
– Я не к нему бежала. Я просто хотела в Москву, – проговорила я сквозь слезы. – Я хочу домой!
– Нет, ты мне ответь. Ответь мне на мой вопрос. Он лучше???
Я попыталась приподняться, но Анатолий не дал мне этого сделать. В эту минуту я почувствовала столько ненависти, столько отвращения, столько злобы к человеку, который полностью меня задавил и все меньше и меньше оставлял мне возможности даже дышать… К человеку, который слишком жесток, слишком самодоволен и слишком себялюбив… Который держит меня взаперти и играет в какие-то жестокие игры по своему, совершенно непонятному сценарию…
– Пусти меня, – глухо сказала я и попыталась его скинуть. – Пусти.
Но вместо этого мужчина еще сильнее вдавил меня в песок, и я начала задыхаться.
– Говори! Я кому сказал, говори! Он лучше?! Лучше?!
– Лучше!!! – закричала я что было сил и яростно плюнула мужчине в лицо.
После моего крика Анатолий окончательно озверел, слегка приподнялся и пополам разорвал мое платье. Затем точно так же одним рывком порвал мои трусы и все таким же обезумевшим голосом сказал:
– С этой минуты ты будешь делать только то, что я тебе говорю. Если ты захочешь выкинуть какой-нибудь фортель против меня, то у тебя тут же откажет сердце… Если ты еще раз посмотришь в сторону аэропорта, то ты тут же ослепнешь. Если ты захочешь от меня убежать, то ты тут же переломаешь обе ноги и будешь навсегда прикована к инвалидной коляске. И не думай, что мне за это хоть что-то будет. Я все устрою как несчастный случай. Просто несчастный случай, и все.
Я пыталась сопротивляться, но силы покинули меня. Анатолий одним рывком спустил шорты и навалился на меня всем своим телом. Я попробовала его укусить, но получила такую здоровенную пощечину, что больше не пыталась этого делать. Он вошел в меня слишком грубо, и все это было похоже на настоящее изнасилование, когда жертва лишь тихонько плачет и, скованная всепоглощающим ужасом, даже не пытается сопротивляться. Мои слезы действовали на Анатолия как бальзам, и с каждой минутой он распылялся все больше и больше.
