Наталья Солнцева - Натюрморт с серебряной вазой
– Дайвингом, чем же еще. Я ничего ни от кого не скрывал. Это не зазорно – срубить бабла честным трудом.
– Ян тебя спрашивал про яхту, про Ордынцева, про ваши находки?
– Вы мне чего шьете? – возмутился Стас. – Ни о чем я ему не говорил! Вазу, между прочим, Руслана сперла! Я парень простой, но с головой дружу.
Блондинка шумно вздохнула и залилась краской. Из песни слов не выбросишь. Было дело… попутал нечистый.
– Не сперла, а взяла… импульсивно, – заметила она. – В полной бессознательности.
– Хм…
– Ян подходил к яхте на своем катере? – спросила Глория.
– Ну подходил… он любопытный. Небось на Руслану пялился. Не каждый день известного человека в нашей тьмутаракани увидишь. И что? – сердито буркнул дайвер. – Море не купленое.
– А потом он звонил? Спрашивал, что вы отыскали на дне?
На лбу и облупленном от солнца носу Стаса выступили капельки пота. К чему клонит эта хитрая дамочка?
– Ну, спрашивал…
В сознании дайвера вспыхнул момент, как он по телефону хвастался Яну, что обнаружил на дне мешок с дорогущей штуковиной и что хозяин пообещал ему премию за ценную находку. О, блин!..
– Намекаете, что Ян неспроста с обрыва упал? – усмехнулся он. – Тоже из-за вазы? Ордынцева из-за нее змея укусила, Ян убился. Так получается?
Глория встала и протянула руку к рюкзаку на коленях Стаса.
– Дайте-ка мне ее. Пожалуйста.
– Зачем?
– Ваза все-таки. Нальем в нее воды, цветы поставим. Желтых роз, к сожалению, у меня нет… а садовых ромашек могу нарвать.
С этими словами она сделала шаг к дайверу, тот дернулся и вскочил, не выпуская из рук свою добычу.
Молниеносный удар кулака в челюсть, и Стас вытянулся во весь рост на циновках между плетеной мебелью.
Лавров посмотрел на него, наклонился и достал из рюкзака злополучный сосуд с нимфами, играющими в кости.
– Невежливо отказывать даме, – назидательно произнес он и водрузил вазу на столик.
– Вы ему лицо разбили! – накинулась на Лаврова блондинка.
Дайвер слабо шевельнулся и застонал. На скуле образовалось красное пятно, из угла рта показалась кровь.
– Изверг… – причитала Смолякова, опускаясь на корточки возле поверженного конкурента. – Стасик… тебе больно?
Тот что-то мычал, не делая попыток подняться с пола.
– Принесите воды, Руслана, – как ни в чем не бывало попросила Глория. – Я схожу за цветами.
– Вы оба звери, – вздохнула телезвезда, отправляясь в кухню. – Никакой жалости! Никакого сочувствия.
– Вазу возьмите, – напомнил ей Лавров. – Цветочки поставить.
– Я думала, вода для компресса нужна…
– Это лишнее, – отрубил он. – Эй, ты… герой! Хватит валяться. Ты же не коврик.
Дайвер невнятно выругался, потрогал лицо в месте удара и скривился.
– Почему я должен исправлять пробелы в твоем воспитании? – пожал плечами Лавров и протянул ему руку. – Давай поднимайся. Извини, если зашиб. Так вышло. Ничего личного.
Было слышно, как в кухне из крана течет вода, что-то звякнуло, упало и разбилось. Руслана ойкнула. Через минуту она вернулась с вазой, полной воды. Тут подоспела и Глория.
Несколько крупных белых ромашек, сорванных во дворе, отлично смотрелись в вазе. Под ними две нимфы азартно бросали кости. В какой-то миг Лаврову показалось, что их по-гречески собранные на затылках локоны шевелятся от ветра.
– Красиво, – оценил он, стряхивая наваждение. – Раненый, тебе нравится?
– Пошел ты…
Стас с гримасой боли ощупывал челюсть. У этого детектива не кулаки, а кувалды. Хотя с виду не скажешь.
– Ты рассказал Яну о находке?
– М-мм…
– В тот самый день, когда поднял вазу со дна?
Дайвер не успевал за сменой вопросов и бестолково мычал, двигая челюстью. Не сломана ли? Кажется, в порядке.
– Ты оглох? – повысил голос Лавров.
– В тот самый день… да…
Смолякова неожиданно бросилась Стасу на помощь:
– Что вы к нему пристали? Сначала бьете, потом допрашиваете. Как в ментовке, ей-богу!
– Хуже, – ощерился Роман. – Какой то был день, дружище?
– Вторник… Хозяин с Русланой после пирушки на берег укатили, и мы с Антохой спать завалились. Точно, вторник.
Лавров отметил про себя, что Ян сорвался с обрыва именно в ночь со вторника на среду.
– Допустим, – кивнул он. – Антон сможет это подтвердить?
– А как же!
– Придется вычеркнуть тебя из списка подозреваемых в убийстве, – с сожалением констатировал детектив.
Заржавелые шестеренки медленно поворачивались в мозгу Муромова.
– Кого убили-то? Яна? Разве он не сам, того?..
Лавров счел излишним пускаться в объяснения. Глория молча любовалась ромашками в серебряной вазе. Лепестки цветов, только что упругие и свежие, чуть поникли и опустились…
* * *Москва
Виктор перевернул страницу книги и зевнул. Авантюрный роман «Сладкая месть» помогал ему скоротать рабочее время. В магазине было пусто и тихо. Посетители не заглядывали в «Раритет» уже несколько дней, но хозяина, похоже, это совершенно не волновало. Он, как обычно, закрывался в своей подсобке и сидел там до вечера, не выходя даже на обед. Что он там делал, оставалось для охранника загадкой.
Время от времени он от скуки подкрадывался к двери, за которой скрывался Раметов, и, затаив дыхание, прислушивался. Ни звука. Спит он там, что ли? Но ведь в подсобке нет ни кушетки, ни дивана, ни даже удобного кресла.
Злость на Раметова закипала со страшной силой, едва Виктор вспоминал о художествах, которые тот отчебучивал в ночном клубе. Чем он берет этих распущенных девиц? Они готовы просто стелиться перед ним, лизать ему задницу ради дешевых цацок, которыми тот разбрасывается. Копеечная бижутерия, а девицы млеют!
В этом Виктор усматривал ту же непостижимость, что и в так называемом «бизнесе» Раметова. Антиквариат у него пустячный, продажи тоже. Откуда деньги берутся?
Из глубокой задумчивости его вывел дверной колокольчик. Динь-дилинь… и в зал вошла дама во всем черном. Черная вуаль закрывала ее лицо.
Раметов, улавливая своим сверхъестественным чутьем появление покупателя, выглянул из подсобки.
Холодная дрожь прокатилась по спине Виктора. Он тоже не был лишен чутья, и оно подсказало ему, что вместе с дамой в магазин вошла угроза.
Тук-тук-тук… – стучали каблучки посетительницы.
Тук-тук-тук-тук… – заколотилось сердце охранника. Неужели грабительница?
Женщина уверенным шагом приблизилась к подсобке, и Раметов – о чудо! – молча пропустил ее внутрь. Прошло две, три минуты. Виктор встревожился. Он отложил книгу и встал, напрягая слух. Из-за двери в «святая святых» Раметова доносились приглушенные голоса. Похоже, хозяин и посетительница беседуют на повышенных тонах.
Виктор на цыпочках приблизился, пытаясь определить, о чем идет речь. Бух! От этого короткого хлопка ему стало нехорошо. Похоже на выстрел, но…
Врываться без позволения в подсобку, когда хозяин закрылся там с дамой, было бы грубым нарушением всех правил. Охранник нервно переминался с ноги на ногу. В его воображении засела зловещая картина: дама достает из сумочки пистолет, стреляет, Раметов падает…
В таком случае ей давно пора выйти и, наставив оружие на охранника, покинуть магазин.
«Если ей нечего терять, она и меня застрелит», – подумал Виктор, не делая, однако, попыток убежать или вызвать полицию. Его что-то сдерживало. Какое-то неодолимое болезненное любопытство. Не зря же он тратит время, наблюдая за Раметовым. Должно что-то открыться…
После «выстрела» голоса за дверью смолкли. Виктор застыл в оцепенении, не зная, что ему делать дальше. Бежать? Ломиться в подсобку? Ждать?
Из всех вариантов он выбрал самый глупый. Потихоньку приоткрыть дверь и взглянуть, что происходит в «святая святых». Медная ручка в виде головы горгоны Медузы дразнила его, показывая язык. Виктор отдернул руку, решимость покинула его… В этот момент из подсобки донеслись звуки не то борьбы, не то возни. Возможно, раненый Раметов оказывает сопротивление убийце, а охранник бестолково топчется за дверью. «В конце концов, он имеет право рассчитывать на мою помощь!» – с этой мыслью Виктор собрался с духом и приотворил дверь…
Щелка была узкая, но он смог увидеть фрагмент абсурдной и дикой сцены. Дама в черном, которая, по его представлению, стреляла… лежала навзничь на столе. Ее белая нога, согнутая в колене и обутая в черную туфлю на каблуке, была прижата к туловищу Раметова, который навалился сверху и двигался толчками с характерным постаныванием…
Виктор остолбенел. Раметов насилует покупательницу? Но почему тогда та не отбивается, не кричит? Ее лицо было повернуто к стене, и судя по ее позе, она не выказывала никакого протеста. Руки насильника мяли ее грудь под расстегнутым платьем, но это, похоже, доставляло даме удовольствие.
Охранника чуть не стошнило от увиденного. Потрясенный, он забылся и расширил щель, через которую подсматривал за чужим совокуплением. Аромат женских духов мешался с запахом гари… и до Виктора не сразу дошло, что так пахнет порох. Значит, выстрел все-таки был! Эту догадку подкрепил валяющийся на полу у ног Раметова пистолет. Кто в кого пальнул? И женщина, и хозяин магазина, кажется, живы и невредимы.
