Анна и Сергей Литвиновы - Вспомнить будущее
– Мы говорим не про тебя – про Сулимову, – напомнила Кононова.
– Да, – еще больше помрачнела Оля-Настя. – Только под протокол не повторю, у меня все равно никаких доказательств нет. Всеми делами с независимыми ювелирами ведала Мика. И товар им на реализацию давала она. Я точно знаю, потому что всегда лично ей отчитывалась: направила сегодня клиентов такому-то и такому-то. А месяц назад в одной из мастерских кража случилась. Вынесли украшений на сто тысяч долларов. Мика рвала и метала, вызвала мастера этого сюда, на разборку. Я подслушала, как он каялся, в грудь себя бил, клялся: хотя не виноват ни в чем, все деньги вернет. Но не сразу. Неоткуда ему такую сумму взять. Но Мика сказала: ждать не будет. Продавай, мол, квартиру. Он начал: не могу, помилуйте, двое детей маленьких, где мы жить будем? А она: ничего не знаю, твои проблемы. До чего договорились – не знаю. Но через неделю ювелира этого машина сбила. Насмерть. Тоже, скажете, понт? И совпадение?
– Я проверю, – сухо откликнулась Варя.
А псевдо-Малеванная вздохнула. Добавила задумчиво:
– Знаете, я даже рада сейчас, что все про меня открылось. Больше не надо от каждого телефонного звонка вздрагивать.
Варя не удержалась от небольшой морали:
– Сама жизнь свою угробила. Кто заставлял банк грабить? А уж от следствия скрываться – вообще глупее не придумаешь.
– Зато на свободе. Целых два года, – нервно облизнула губы, спросила: – А… вы про Анатолия… друга моего… не знаете? Где он, что с ним?
– Понятия не имею, – не стала врать Кононова. И заверила: – Но ты зря надеешься, что он о тебе хотя бы помнит. Ты для него – отработанный материал. Наверняка уже другую дурочку сейчас обхаживает.
– Ну, все-таки он помог мне. Паспорт сделал, – убежденно произнесла девушка.
– Медвежья услуга. Именно по этому паспорту – давно аннулированному – мы тебя и нашли, – пожала плечами Варвара.
Грустно ей было – передавать властям это одинокое, запутавшееся создание. Но что оставалось делать?! Девчонка сама выбрала свою судьбу.
А Варя сама выбрала судьбу свою.
Спешила вечером на свидание с Лешей, и сердце трепыхалось у нее, словно у неразумной четырнадцатилетней Джульетты. Стоило только представить, как окатит ее сейчас Данилов своим взглядом пронзительным, сразу на душе так легко становилось, так радостно! И непонятно: то ли действительно настигла любовь – настоящая, та, что из книг. То ли Данилов с помощью своих умений паранормальных просто приворожил ее. Из интереса. И чем больше она – сотрудница спецслужб! – в нем растворяется, тем Алексею веселее.
А что будет, если об ее безответственном поведении узнает начальник, полковник Петренко?
Пока на службе, к счастью, было тихо.
Варин шеф не заподозрил истинных причин и дал добро на проверку убийства Нетребина. Но если он когда-нибудь узнает, что у его подчиненной к этому делу личный интерес! Больше того: что она – фактически через Данилова! – оказывает частные услуги вдове! Петренко – не Мика Сулимова. Бандитов на нее не нашлет, и даже кричать не будет. Но одного его презрительного взгляда Варя боялась сильней, чем любых кар.
Однако от встречи с Даниловым отказаться не могла.
И знала, – у нее теперь тоже что-то вроде сверхъестественных способностей проявилось, – что сегодня, на третьем свидании, она не устоит. Сколько ни хмурься, ни ершись, ни ставь экстрасенса на место, все равно судьба ее – оказаться в его постели.
И если следствие, что она вела совместно с паранормальными силами, полковнику еще можно как-то объяснить, – проверяла, мол, возможности Данилова, – то вступить с ним в интимную связь означало нарушить все инструкции и наставления.
Но Варя знала: она пойдет на первое в жизни должностное преступление.
И когда Леша вечером взял ее за руку и шепнул в ушко: «Поедем ко мне?», только покорно кивнула.
…Потом, когда, два часа спустя, валялась в его постели изможденная и бесконечно счастливая, промурлыкала:
– Слушай, Данилов! Хорошо-то мне как!
Он взглянул благодарно, чмокнул ее в разрумянившуюся щеку:
– Спасибо.
– Мне-то за что?
– За правду. А то я привык, – улыбнулся весело, по-мальчишески, – что ты все время сердишься на меня, ворчишь.
Обнял ее еще крепче. Но рука его – лежавшая на ее сердце – дрогнула. Данилов произнес почти сердито:
– Что ты теперь-то нервничаешь?!
– Слушай, прекрати мои мысли читать! Ты сейчас не на работе.
– Чтобы чувствовать любимую девушку, экстрасенсом быть необязательно, – парировал Данилов.
– Но ты прав, – вздохнула Варя. – Полчаса назад мне было просто хорошо. А теперь я опять начала ругать себя, что связалась с тобой. Гадать, как у нас все будет. Потом. Когда ты, – она иронично улыбнулась, – раскроешь дело Нетребина и получишь свой гонорар.
– Слушай, за кого ты меня принимаешь? – возмутился Данилов. – Я тебя вызвал, сох по тебе – еще до того, как это дело вообще возникло!
– Ну, это ты так говоришь, – усмехнулась она.
Встретила его хмурый взгляд и примирительно произнесла:
– Ладно, не злись. Лучше доложи, что тебе удалось выяснить? По своим магическим каналам?
Пусть Лешина информация являлась совершенно бездоказательной, но интерес представляла.
Он утверждал, что владелец компании «Бриллиантовый мир» Михаил Нетребин и директор по развитию Мика Сулимова были любовниками. Что ж, такие пары образуются частенько. Он – человек неглупый, но, похоже, безынициативный и мягкий. И она – резкая, безжалостная, беспринципная.
– Ты точно знаешь, что они спали? – задумчиво произнесла Варя.
– Я не могу требовать у своих источников абсолютной достоверности, – улыбнулся он. – Секретарша, с которой я говорил, могла, конечно, напутать. Или придумать.
(Вероятности, что мог ошибиться сам, Алексей явно не допускал.)
– Но мне кажется, она говорила правду, – закончил Данилов.
– Допустим. Они были любовниками. Но разве из этого следует, что Нетребина убила Сулимова? – пробормотала Варя.
– Я могу попробовать с ней встретиться. И выяснить.
– Спугнуть всегда успеешь, – отмахнулась Кононова. – Давай прежде обсудим. Зачем Мике его убивать? Да, они – не только любовники, но и деловые партнеры. Могли не поделить прибыль? Или он – чистоплюй – поймал ее на каком-нибудь явном криминале? Или…
– Она убила его из ревности, – подсказал Данилов.
– Брось, – отмахнулась Кононова. – Я догадываюсь, что за типаж Сулимова. Machine for making money[12]. Любовь, ревность, чувства – вообще не ее.
– А ты знаешь, как она выглядит? – осторожно произнес Данилов.
– Видела в рекламном буклете, – кивнула Кононова. – Демонический такой, весьма эффектный профиль.
– Вот именно, – непонятно отреагировал Данилов. И протянул ей конверт: – Посмотри. Я сегодня вечером ее рассмотрел со всех ракурсов – когда она из офиса выходила.
Варя вытряхнула из конверта несколько фотографий.
На первой из них – боком к объективу – стояла интересная, черноволосая дама. Точеный носик, волевой рот, тщательный макияж. А дальше – Варя прищурилась – та же самая женщина была снята анфас. И было что-то в ее лице… непонятное – но очень отталкивающее…
Кононова с нетерпением схватила следующую фотокарточку. Тут Сулимова была снята крупным планом. Глаза – красивые, но уголок у левого странно опущен. Левая щека – будто впалая, и левый же уголок рта – очень неприятно, негармонично приподнят.
– Пластику, что ли, неудачно сделала? – пробормотала Варя.
– Не знаю, – отозвался Данилов. – Но я ее не только фотографировал – еще рассмотрел, очень внимательно. Знаешь… странное впечатление, на пленке не передать. У нее половина лица – словно мертвая. Говорит, улыбается только правой стороной. А левая… Сулимова была накрашена, но мне показалось, вторая половина ее лица даже цвета немного другого. Бледнее.
– Но что нам это дает? – произнесла Варя в пространство.
Леша усмехнулся:
– Ты дальше слушай. Я, конечно, не удержался. Проводил эту Мику до дома – квартирка у нее, между прочим, совсем не элитная, в девятиэтажке в Беляево. Гаража нет – машину поставила под окнами. А тут я. Вроде мимо прохожу. Спросил: «Вы, простите, из этих краев? Как в стоматологическую клинику пройти?» Она объяснила – неприветливо, но толково. И знаешь, Варечка… думала она в тот момент о ерунде, что хлеба дома нет… Обычно поле у человека в такие моменты совершенно нейтральное. Но я все равно уловил: Сулимова чего-то боится. Ее просто на части разрывает какой-то страх, очень сильный.
– Уважаемый суд, приобщите показания паранормальных источников к делу, – хихикнула Варя.
– Да понимаю, понимаю я: никаких доказательств у меня нет, – досадливо произнес Алексей. – Но ощущение есть. За что она его убила.
– И за что же?
– Ни при чем здесь любовь, ревность. И деньги тоже. У Мики этой к Михаилу Юрьевичу был какой-то счет. Очень давний. И связан он – только не спрашивай, как, все равно не знаю – с роковыми датами в семье Нетребиных.
