Лилиан Браун - Кот, который учуял крысу
Успокаивая кошечку, Квиллер неотрывно думал о коте — замечательном создании по имени Као Ко Кун, который пытался передать ему сообщение, но не мог пробиться к человеческому сознанию… Он разбросал печенье. Изгваздал любимую книгу! Что же, в конце концов, он хотел сказать?!
Через минуту Квиллеру пришла в голову замечательная идея. Он поставил на пол Юм-Юм — очень аккуратно — и, позвонив Кёрту Соловью, оставил для него сообщение на автоответчике.
— Кёрт, это Квиллер. Я решился. Беру всё: Дэвид Робертс, Наполеон и все остальное, если вы считаете это хорошим капиталовложением. Не могли бы вы зайти ко мне завтра, около полудня? Выпьем по «Кровавой Мэри», и вы дадите мне добрый совет. Позвоните мне и, если меня не будет, скажите только одно слово на автоответчик: «да» или «нет».
Квиллер заехал за Полли, чтобы вместе отправиться в «Щелкунчик», и у дверей его встретил Брут, хвостатый охранник-самозванец, который принял из рук журналиста мелкую подачку.
— Хочешь иметь друга — не скупись, — заметил Квиллер. — В отношении кошек это дважды справедливо.
Пока они добирались до Чёрного Ручья, Квиллер объявил своей попутчице:
— Я уже решил проблему с рождественскими подарками!
— А я, к сожалению, нет, — вздохнула Полли. — Что ты придумал?
— Выдам каждому сертификат на татуировку в Арт-студии в Биксби. Теперь считается политкорректным выражать свою лояльность окружающей среде, имея татуировку на лодыжке с изображением представителя флоры или фауны.
Полли залилась смехом, машину тряхнуло, и Квиллер еле удержал руль.
— Кто подал тебе эту дурацкую идею?
— Можно заказать бабочку, мышку или птичку-кардинала.
— Кардиналов уже хватит. Где только их нет: на открытках, на прихватках для кастрюль, на футболках, на корзинках для бумаг — они буквально повсюду, — запротестовала Полли.
— У тебя ещё куча времени впереди. Потом решишь. Я уже представляю себе Арчи с лягушкой-быком на ноге, Милдред — с белым кроликом.
Квиллер держался настолько серьёзно, что Полли так и не поняла, разыгрывают её или нет.
Она задумалась.
— Я тут на днях видела Дерека — сворачивал на нашу улицу. Интересно, что он тут забыл?
— Наверно, они с Погодом Хором придумывают, как развлечь публику на вечеринке. Не удивлюсь, если они будут бить чечетку дуэтом.
Полли никогда раньше не была в высоком кирпичном особняке, где располагались гостиница и ресторан «Щелкунчик».
— Погоди, вот сейчас ты увидишь интерьер так интерьер! — предупредил её Квиллер. — Фрэн Броуди решила оформить зал в «ремесленном стиле» Густава Стикли, в духе гостиницы «Макинтош».
— Атмосфера здесь всё-таки другая, — отметила Полли, входя в зал. — Здесь светлее, обстановка непринужденнее, и воздуха больше. Наверно, из-за этих бледно-коралловых стен.
Навстречу им — поздороваться — вышел менеджер из Чикаго.
— Я говорил с той молодой парой, которую вы мне рекомендовали для управления гостиницей. Они мне понравились: симпатичные, и рекомендации у них хорошие. Я им сказал…
— Мистер Нокс! Мистер Нокс! — закричала молодая девушка в форме горничной, ссыпаясь по лестнице. — Миссис Смит с третьего этажа хочет, чтобы ей прислали обед в номер! На подносе!
— Никаких проблем, — спокойно ответил управляющий. — Передайте заказ хозяйке… И, Кэти, не надо бежать сломя голову, идите спокойно.
Гостям он объяснил:
— Студентка Мускаунтского колледжа. Первый день на работе.
— Как хорошо я помню свой первый рабочий день! — воскликнула Полли.
— Разве такое забудешь!..
В зале ресторана все скатерти тоже были бледно-кораллового цвета. Они оба заказали лососину на гриле — в тон скатерти. Квиллер недовольно буркнул, что повар, наверно, тоже работает первый день в жизни, хотя подмел все до последней крошки.
Полли спросила:
— Догадайся, кто приходил к нам вчера в библиотеку с подарками? Мисти Морган! Она отдает нам два больших пестрых батика ярких расцветок, чтобы оживить читальный зал. Я пригласила её отобедать у «Ренни».
— А куда ты подевала твои вечные сандвичи с тунцом?
— Скормила кошкам — Маку и Кэти. Мисти говорит, что у неё, как у художника, наметанный глаз и она запросто может сказать, была ли у человека пластическая операция. Она стала пристально разглядывать посетителей в ресторане, и мне это показалось невежливым, потому что это что-то вроде вторжения в личную жизнь, но я оставила своё мнение при себе. Она сказала мне: «Сейчас не пялься, потом посмотришь, но вон у того человека все лицо переделано. Наверно, сильно пострадал в автокатастрофе».
— Ну и ты посмотрела на него?
— Конечно, а ты как думаешь! Знаешь, кто это был? Кёрт Соловью! Я всегда говорила, что у него на лице не отражается никаких эмоций. Интересно, как у него идут дела с составлением каталога?
К концу обеда Квиллер спросил:
— А что ты решила насчёт последней вечеринки перед первым снегом?
— Ещё ничего. А ты как? Настроился пойти?
— Похоже, Новый год у нас начнётся не раньше пятнадцатого апреля, но появиться там всё-таки стоит. Пошли отсюда, мне надо быть дома к десяти. Я жду важного звонка.
Когда они выходили из ресторана, менеджер спросил их, понравился ли им обед. Они остановились, размышляя, как бы ответить потактичнее, но в эту секунду с лестницы чуть не кубарем скатилась юная горничная.
— Мистер Нокс! — снова заорала она. — Дама на третьем этаже просит, чтобы кот Никодим остался у неё в номере до завтра. Она скучает по своим пяти кошкам. Можно я его заберу?
Услышав своё имя, пушистый чёрный котище подошёл и стал тереться о ноги собеседников. Глаза у него горели, как раскаленные угли.
— Разумеется, можно, — отозвался мистер Нокс. — Отнесите его наверх. И не забудьте поставить ему воды в мисочке и кошачий туалет.
«Ага! — смекнул Квиллер. — Значит, Мэгги всё ещё здесь!»
Девятнадцать
Когда Квиллер с Полли приехали на вечеринку, соседи встретили их радостными возгласами:
— А мы уже боялись, что вы не придёте!.. Дерек написал новую песню!.. Что будете пить-есть?.. Попробуйте паштет из куриной печёнки.
Погод Хор, сыграв бравурный марш на фортепьяно, объявил:
— А сейчас наступил долгожданный момент! Перед вами выступит Дерек Каттлбринк со своей новой песней «Пикакс — гордость наша!».
Раздались восторженные крики: любимец публики, народный артист, с гитарой наперевес появился перед микрофоном. Взяв несколько аккордов, он запел:
Живёт в нашем Пикаксе славный народ.
Здесь каждый бродячего пса подберёт.
Здесь боссы пекутся о нашей зарплате,
Мы знаем: нет лучшего города в штате!
Становимся краше мы из году в год.
Налоги нас не разоряют дотла,
На старого друга не держим мы зла.
Сосед по судам не таскает соседа,
Любой тебе доллар даст в долг до обеда,
И нос не суём мы в чужие дела!
Кто-то предложил сделать эту песню официальным гимном Пикакса, и жители Индейской Деревни дружно загорланили, выражая одобрение. Дерек многозначительно подмигнул Квиллеру, который тут же ушёл, прихватив с собой Полли и бормоча извинения.
Около десяти часов вечера Квиллер начал готовиться к визиту, ставя на поднос напитки и тарелочку с разными сортами сыра, а сиамцы внимательно наблюдали за ним. Внезапно, как по команде, они разом повернули головы к окну.
На боковой дорожке стоял Эндрю Броуди в рабочей робе, которую он обычно надевал, чтобы сгребать граблями листья в саду. В руках он держал волынку, оглушительно выдувая неистовый мотив народного танца.
Когда стихли дикие звуки, от которых ноги сами пускались в пляс, Квиллер крикнул через окно:
— Энди! Что это за безумная песня?
— «Пьяный волынщик».
— Тогда заходи, протрезвеешь.
Он прошёл на кухню вслед за Квиллером, с ходу бросив свой инструмент на диван. Там кошки могли обнюхать это странное животное и решить, живое оно или мертвое.
— Ну, как сходил в больницу?
— Я играл его любимые мелодии, и он казался умиротворенным, когда я уходил.
Напитки были поданы в гостиной, где за рёшеткой в камине уютно потрескивал огонь. Гость оценивающим взглядом изучал обстановку.
— Какие огромные малиновки! А яблоки настоящие?.. Кувшин — стеклянный? Это что-то потрясающее!..
Потом он спросил:
— А почему ты сидишь дома? Сегодня же последняя пьянка перед первым снегом…
— Вот я и пью с тобой в последний раз.
— Знаешь, есть такие придурки, которые выскакивают на улицу, когда начинается снегопад, и бегают с высунутым языком. Ты тоже так делаешь?
— Не могу сказать, что я подхожу под это определение.
— Говорят, если снежинка упадет на язык, тебе обязательно повезёт. В центре, как всегда, сегодня соберётся куча идиотов: будут бегать высунувши языки, как бешеные собаки.
