Лариса Соболева - Портфолио в багровых тонах
— Я не большой знаток данной среды, не являюсь штатным фотографом агентства, но иногда снимаю девушек. Если вам интересно, скажу свое мнение…
— Интересно, интересно, — заверил он.
— По большому счету делить нечего, уровень не тот. Вся эта мишура с коронами и временной славой в весьма узких кругах застит глаза, ведь модель — звучит красиво и, главное, богато. Им кажется, их ждет мировая известность, кинокамеры, бешеные деньги и что-нибудь еще в духе жанра фэнтези.
— Простите, как я понимаю, девушки надеются выиграть первое место здесь, а это прямая дорога в Москву. Всероссийский конкурс уже серьезный шанс выйти на мировую арену, не так ли?
— Не так, — пренебрежительно фыркнула Ника, поражаясь наивности ацтека. — Ваш рассказ годится для рекламного ролика, привлекающего… э… догадайтесь сами, кого и куда. Горькая правда состоит в том, что каждая структура в так называемом модельном бизнесе выкачивает деньги из кандидаток на корону. Да будь вы хоть коротышкой и толстушкой, вас все равно будут учить быть моделью, только платите, платите.
— Но меня, коротышку и толстушку, к конкурсу не допустят, так? — осведомился Гранин.
— Кто вам сказал? Подобные казусы случались, тут решает цена вопроса.
— А без денег невозможно победить?
— Почему нет? Если компания конкурсанток собирается из равных, в смысле безденежных, то можно рассчитывать на победу. Именно так в прошлом году корона досталась Анжеле, но это редкость.
По всей видимости, Гранин, впервые столкнувшись с конвейером красоты, чуточку разочарован меркантильностью устроителей, но еще не верил до конца в безнадежность предприятия:
— Ну хоть какие-то перспективы после таких затрат у девушек есть?
А Ника вошла в раж, просвещая невежественного следователя:
— Конечно, есть. В лучшем случае девушка станет игрушкой богача, в худшем — проституткой в прямом смысле, правда, дорогой. Но это, на мой взгляд, в худшем, на самом деле многих устраивает карьера дорогой девки.
— И никто-никто не попадает в высшую лигу?
— Исключения. Но не правило. Если в столице нет серьезной индустрии моды, как в Париже или Милане, то в провинции вся эта морока выглядит жалкой. Но им… — Ника указала большим пальцем в сторону выхода, — им всем чудится, что они-то как раз и станут исключением. Хотя в душе, думаю, понимают абсурдность надежд.
— Интересно, очень интересно… — Гранин, неторопливо меря студию шагами, заложив руки за спину, жутким тоном пофигиста вдруг изрек чудовищную мысль: — Итак, вы хотите сказать, причин убить конкурентку нет?
Это был эффект разорвавшейся бомбы, поэтому повисла пауза. Вопрос Гранина нужно было осмыслить и примерить на себя, ведь зачем-то следователь оставил только двоих, наконец, дошло до Ники.
— Убить?! — вытаращилась она. Да и Эд занервничал, заерзав. — Вы сказали убить? То есть?..
— Ну, это одна из версий, — идя ближе к стене с фотографиями, небрежным тоном произнес Гранин, словно данная версия из области… фэнтези, как выразилась хозяйка салона. — Полагаете, Юлию не могли убить?
Внезапно Гранин повернулся лицом к тем, кто, может быть, причастен к преступлению, и успокоил, как ему представлялось, улыбкой, подчеркивающей несерьезность своих слов. Это должно было бы расслабить симпатичную девушку и несимпатичного молодого человека, хотя его внешний вид и манеры отвечают самым строгим требованиям. Так в чем же выражена несимпатичность?
— Да кому это придет в голову? — нахмурилась Ника.
— Ну… тем, кто думает о себе как об исключении.
— Нет… Девочки пока только на этапе мечтаний, что победят на конкурсах, поедут Москву побеждать, потом за бугор побеждать — это же известный бизнес-план всякой смазливой дуры. Но столкнуть с крыши…
— Разве я сказал, что ее столкнули? — подловил Гранин Нику, за которую тут же вступился Эдик:
— Не вы. Весь этот бетонный мешок болтает на все лады.
Иван Николаевич понял, что ему не понравилось в молодом человеке: он закомплексован и не желает стать разоблаченным. Однако Гранин не спускал немигающих глаз с девушки. Если все в этом здании болтают о вчерашнем инциденте, то почему она, пардон, обалдела, услышав, что Юлю могли и убить? Ника поняла, о чем он думает, вспылила:
— Лично я болтовню не слышала. Есть логика, уж вам-то она знакома, не так ли? Или считаете, логика женщинам недоступна? Вы намекнули на убийство. Я снимала Юлю, ранений на ее теле не видела, значит, убить могли, только столкнув вниз. Я не правильно рассуждаю?
Шевельнув бровями, что означало согласие с ее женской логикой, Гранин похвалил работы и распрощался. Ника с Эдиком некоторое время молчали, не вставая со своих мест и с недоумением глядя на выход. Мысли у обоих были наверняка одинаковы, точнее, одна мысль, которую озвучила Ника:
— Что он хотел? Зачем оставил нас?
— Понятия не имею. Он какой-то… скользкий.
— Коварный, — поделилась впечатлением Ника.
* * *Гранин захлопнул дверцу и, заметив, что Андрей Дереза спит, откинулся на спинку кресла, решив не делать резких движений, чтобы не будить парня. Но тот встрепенулся, потянулся, посетовав сонным голосом:
— Ну и долго же вы… Как прошло собеседование?
— Кофе хочешь?
— А что, есть? — изумился Дереза, вытянув и без того длинное лицо. Не представлял он Гранина с сумкой, в которую загрузили термос и еду, не той породы следак.
— Есть, есть, — закивал Иван Николаевич. — В любом кафе, которых в этой части города полным-полно. Так как, пить будем?
— Я только «за».
Гранин повернул ключ зажигания, мотор приятно заурчал, а машина тронулась с места, постепенно набирая скорость. Чувствуя, как не терпится Дерезе узнать, что же было в фотостудии, Иван Николаевич разочаровал его:
— План нашей дорогой Ирины ничего не дал.
— Вы ей льстите, плана не было. Она просто предложила нестандартный ход опроса свидетелей.
— В том-то и дело, что свидетелей нет. Или почти нет.
— Знаю, читал протоколы. Странноватое дело, а? — Дереза как будто страшно радовался убийственным странностям, что и подтвердил через пару секунд с излишней возбудимостью: — Мне то бытовуха достается, то бандитские разборки — надоело, честное слово. А тут интеллект нужен, чтобы шарики под черепушкой катались, ведь три трупа! Свежак! Потому что неординарные три трупа!
— Ты случаем не каннибал, Андрей? — покосился на него Гранин, иронично передразнив: — «Свежак! Потому что неординарные три трупа!» Убийство всегда неординарно, это же человеческая жизнь, дружище.
— Не придирайтесь к словам. — Нет, Дереза не обиделся, для этого, по меньшей мере, нужно иметь трепетную душу, а она у него прочна, как гранит. — Хочется поработать по-настоящему.
— Ну-ну, давай, работай.
— Я вот о чем. Обнаженная девушка в парке с кухонным тесаком в животе — это что-то новенькое, если не считать бытовых преступлений на почве алкоголя. Любопытно, как попал в парк кухонный нож из загородного дома Джагупова?
— Тофика самого проткнули несколько раз его же ножом, — заметил Гранин, но не для того, чтобы напомнить, Андрей без него все прекрасно помнил. Иван Николаевич просто перечислял факты, иногда этот способ помогает соединить их в один узел.
— Вот именно! — воскликнул Андрей. — Итого использовано два ножа. С телефона убитой молодой мужской голос вызвал «Скорую»…
— Знаю, куда ты клонишь. Давай на берегу договоримся, заранее клейма ставить не будем.
— Но подозреваемый скрывается…
— Не будем, — приказным тоном повторил Гранин. — Чтобы потом не жалеть.
— Не понял, — озадачился Андрей, повернувшись к нему. — О чем жалеть?
Иван Николаевич как не услышал. Иногда наваливаются воспоминания, заставляя считать скелетов в шкафу, а это дело безрадостное, мало того, гадостное. Однако один скелет время от времени напоминал Гранину: никогда тебе не отмыться, не замолить мои косточки, которые лежат в земле и лежать там будут до-олго, пока и твои не сгниют.
— Мы должны быть уверены на сто процентов… — Гранин сделал паузу и увеличил проценты: — На двести процентов. По-другому нельзя.
— Я предоставлю вам недостающие сто процентов, — самонадеянно пообещал Дереза.
— Отлично. А пока давай учитывать, что звонивший в «Скорую» умолял… я подчеркиваю: умолял(!) срочно приехать в парк, девушка еще была жива… Ирина говорит, ранения не совместимы с жизнью, а Дина жила, но к приезду медиков умерла. Вы обнаружили газовый баллончик с отпечатками Ники Стригуновой.
— Вот-вот, — поднял вверх указательный палец Андрей. — Опять случайное совпадение: в фотостудии побывал вор, не взял ничего ценного…
— Да не было там ценностей, — вставил Гранин. — Ника фотоаппараты таскает каждый день на себе в студию и обратно домой.
