Лариса Соболева - Луна за решеткой
Обзор книги Лариса Соболева - Луна за решеткой
Лариса Соболева
Луна за решеткой
I. Дочка
1
Всеволод бежал по коридорам и лестницам. На ходу здоровался, отвечал на традиционные вопросы: как провел время, хорошо ли отдохнул – и тому подобное. Недели хватило, чтобы соскучиться по работе и, конечно же, по Руслану. К Руслану и летел на всех парах, мечтая не только о встрече. Первое серьезное дело, в котором участвовал Всеволод, с блеском завершенное в середине мая, принесло славу, недельный отпуск и, что совсем редко случается, – премию. Успех окрылил, весенние события виделись теперь в романтически-приключенческом разрезе, а это сильно подогревало, хотелось еще чего-нибудь не менее острого.
И вдруг Сева резко затормозил, глупо открыв рот. По длинному коридору шла… не шла, а вышагивала особа примерно лет двадцати. Ранее он не видел ее здесь, а просто так по этим коридорам девушки не гуляют, отсюда вывод: она в этом домике своя. Все местные мужики, естественно, сворачивали шеи и алчно смотрели ей вслед. Впрочем, было на что смотреть: высокая, с молочной кожей, особенно выделяющейся белизной в темноватом коридоре, шатенка с длинными прямыми волосами, с крупными чертами лица, не худая и не толстая. Она шла уверенно, гордо, с достоинством топ-модели. Таких девушек сильный пол побаивается, ибо не видит в них слабости. Она поравнялась с Севой, он посторонился, уступая дорогу. Девушка прошла мимо, независимая, и даже не покосилась в его сторону. Кто-то Севу толкнул:
– Рот закрой, а то кишки застудишь.
Руслан! Сева исторг радостный вопль, по-мальчишески подпрыгнув. Они обнялись, словно не виделись лет сто, потом двинули к кабинету.
– Кто такая? – спросил Сева, кивнув головой назад.
– Дочка, – скупо сообщил Руслан.
– Чья?
– Зам прокурора.
Исчерпывающий ответ. Больше и знать ничего не надо. Но Севу разобрало:
– А что она здесь делает?
– Работать будет, – враждебно сказал Руслан и состроил мину свирепую. – Знаешь кем? Слова такого нет! Она будет оперативницей.
– Кем, кем, кем? – переспросил Сева, хотя прекрасно все понял. Просто слово «оперативница» прозвучало дико. Подобного еще не было под этой крышей.
– Тем же, кем и ты. Дочка зам. прокурора закончила милицейскую бурсу то ли в Ростове, то ли в Свердловске, то ли еще где. Там у папы друг, он и помог поступить.
– Иди ты! А папа не мог ей место в прокуратуре добыть? Там тепло.
– Она не хочет, – с необоснованной ненавистью процедил Руслан. – Это все кино и книжки, от них только вред, вот и стукнуло ее по голове стать опершей. Ну, знаешь: пистолет в руке, бандит на мушке, а она круче отвесной скалы. Сева, ты где-нибудь слышал, чтоб корова была оперативницей? Да еще сопливая корова?!
– Вообще-то… я сам, конечно, не видел, но говорят, сейчас берут женщин…
– Чушь собачья! – отмахнулся Руслан. – Это у них там, по ту сторону Кавказского хребта. А у нас, по эту сторону хребта, такого нет и не будет. Да пожалуйста, пускай идет в следаки, трясет воров и хулиганов. Кто против? Я – нет. А ей захотелось – слышишь – захотелось! – оперативницей стать. Ну, я ей покажу… и папа не поможет.
– Да брось, на фиг тебе проблемы? Девчонка потешится и рванет отсюда.
– Нет, это дело чести. Мы и в засаде сидим, и в перестрелках бываем, и ползаем… О чем будет думать опер, видя перед собой не мужскую задницу? А как она станет преступников брать? Извиняться и слезно просить руки поднять? Ее застрелят в первой же переделке. «Дочка» у меня теперь заноза в печенке. И в селезенке.
В отличие от Севы, Руслан был немногословный, из него клещами приходилось все выдирать, но, видимо, «дочка» его сильно по нервам ударила. Они вошли в кабинет, Руслан уселся за стол, а Сева запрыгнул на подоконник. Из открытого окна доносился шум, какой бывает только летом. Начался курортный сезон, в город потянулись первые бледнолицые подправить окрас кожи, значит, прибавится работы. В начале июня море еще холодное, но пляжи уже не пустуют, народ лезет в воду, несмотря на тучи и даже дождь. А на рынке взвинчиваются цены, чем очень недовольны местные жители. Летом город никогда не бывает в покое, он гудит, живет, пестрит яркими одеждами и разнообразными лицами, заполняется до отказа – яблоку негде упасть.
А Руслан, пристально изучая молодого друга, усмехнулся:
– Ну и рожу ты отъел. Всего за неделю. Где гулял?
– Когда живешь на берегу Черного моря, получается, что в отпуск ехать некуда. Не мчаться же к Ледовитому океану? Я там замерзну. А более теплые края находятся за кордоном, а на «закордон» бабки нужны не хилые. На хутор ездил к бабуле. Она меня с утра до ночи кормила парным молоком, мясом и хлебом. Моя бабуля сама хлеб печет по старинке. Знаешь какой? Тает во рту! Ты как? Звание вернули?
– И не только.
Руслан загадочно улыбался, сиял, как новый рубль, значит, произошло нечто исключительное. Всеволод мимически изобразил, мол, не понял, чем и вынудил друга расколоться до конца:
– И вернули… и повысили. Мы теперь… то есть я… майоры.
– Вах!!! – спрыгнул с подоконника Сева и кинулся обнимать его. – Это… это… Справедливость восторжествовала!
– Так это ж еще не все, – отстранился от него Руслан с шутливо-гордым видом. – Сядьте на место, лейтенант. С сегодняшнего дня я начальник, ты дурак. Не въехал? Ну, я старший оперуполномоченный уголовного розыска.
– Ух ты! – неподдельно изумился Сева. – Вовремя упало дело Алекса. Здорово. Нет, у нас не соскучишься: то ни за что лишают звания, то возвращают с процентами. Весело. Слушай, я как-никак тоже принимал участие, помогал вам, товарищ майор, стать майором, гоните магар.
– Поехали, – легко согласился Руслан и встал.
В коридоре столкнулись с девушкой под кодовым названием «Дочка». Она подпирала спиной стену у кабинета начальника УВД. Руслана от ее вида в короткой юбке и с распущенными волосами перекосило. Он сказал, что выкатит машину, и пролетел мимо «Дочки», словно та чумная. А Сева решил познакомиться, чего тянуть? Он подошел к ней очень близко. Прислонился плечом к той же стене, которую подпирала она, и нахально стал изучать ее хорошенькое личико, которому место на обложке журнала, но не в ментовке, тут Руслан прав тысячу раз. «Дочка» сначала скосила на него хитрющие глаза, затем повернулась лицом к лицу, опершись плечом о стену точь-в-точь, как он. В довершение надменно усмехнулась и поставила руку на бедро. В общем, поза вызывающая. Сева потянул носом. Запах едва уловимых духов, смешанных с женским ароматом, сдавил горло. Он сделал глотательное движение и спросил с улыбкой:
– И где же нас таких делают?
– На кровати мама с папой, – выдала она без паузы.
Он выпятил нижнюю губу: «дочка» языкастая, с характером. Скользнув по ее фигуре оценивающим взглядом, отметил, что до «коровы» ей далеко, но на породистую лошадку тянет. А она ждала, что он скажет, не снимая усмешки. Но Севу смутить было трудно:
– И как же нас назвали те, кто делали?
– Допустим, Фрося.
– Фрося… – покивал он головой с пониманием. – Очень емкое имя, такое… простое, такое… доступное… деревенское… и запомнить легко. А я Всеволод. Что вы, Фрося, делаете сегодня вечером?
– Сдаю на разряд по боксу, – с вызовом ответила она.
Врет, конечно. Всеволод ей не приглянулся – это странно. Женский пол был неравнодушен к синеглазому оперу, к тому же остряку, весельчаку, не глупцу. Он очень и очень, а этой… «дочке»(!) не пришелся по вкусу. С жиру, похоже, бесится.
– Разряд по женскому боксу? – нарочито серьезно спросил он.
– А такой есть? – в тон спросила она.
– Раз вы занимаетесь боксом, значит, есть. Жаль, что вечером вы предпочитаете кулачные бои. А я хотел поделиться опытом с вновь прибывшей в наши ряды, чтобы вы не набили шишек.
– Опыт надеюсь приобрести сама, – коварно сказала она. – А шишки… я занималась теннисом, все шишки отпарирую.
Ну да, отпарирует с помощью папы. К счастью, ибо Сева впервые в жизни не знал, что говорить дальше, открылась дверь. Вышел пожилой и крупный мужчина с почерневшим лицом, пошатываясь и ссутулясь, он побрел по коридору к выходу.
– Дианочка, заходи! – донеслось из кабинета.
«Дочка», крутанувшись на высоких каблуках с видом победительницы, скрылась внутри. Сева почесал затылок, разочарованно глядя на дверь, и побежал к выходу.
2
На улице его внимание привлек мужчина, который вышел из кабинета начальника. На слабых ногах он дошел до угла, уткнулся лбом в стену и напряженно замер. Сева рванул к нему:
– Отец, тебе плохо? Чем помочь?
Тот неожиданно… заплакал. Беззвучно, только сотрясалась спина да лицо исказило страдание. Не по себе стало Всеволоду от вида здорового мужика, который горько плакал. Молодой человек растерялся, оглядевшись, увидел Руслана, махавшего ему из автомобиля. Сева тоже махнул рукой, дескать, подожди, и взял мужчину за плечи:
– Отец, ты присядь, присядь… Вон скамейка. Дойдешь?
