Линда Ла Плант - Несущий смерть
Однако его присутствие остро ощущалось в небольшой квартире, которая принадлежала только ей, до того как они стали жить вместе. Чтобы окончательно избавиться от него, нужно было найти другое жилье. Она дала объявление о продаже квартиры, и через несколько недель нашелся покупатель, готовый платить наличными. Это означало, что предстоят срочные поиски новой квартиры.
Они оказались делом тягостным. Ни одна из квартир не была ни такой уютной, ни такой удобной, как та, которую она продавала. Наконец она нашла то, что хотела, — квартиру с отдельным входом на верхнем этаже, в новом доме недалеко от Тауэрского моста, с видом на Темзу, с одной большой спальней, из которой был вход в ванную, гостиной с открытой планировкой, включающей место для кухни и столовой, и видом на реку из окон, расположенных по всему периметру квартиры. Центральная комната выходила на балкон, куда вошли бы небольшой стол и пара стульев. Под ней было всего семь квартир, подземный гараж и лифт на все этажи. Главным достоинством была внутренняя охрана здания.
Анна не спала несколько ночей, размышляя, покупать ли ей эту квартиру. Она понимала, что при ее зарплате выплачивать проценты будет трудновато. В одну из таких ночей, за стаканом теплого виски, она осознала, как мало у нее друзей. Некого пригласить посмотреть квартиру. Ей было одиноко, ее одолевали воспоминания о Ленгтоне. Он жил неподалеку, в Килберне. Переезд сделает разрыв окончательным, не оставив надежды на случайную встречу с ним или его бывшей женой. Анна взяла двухнедельный отпуск, чтобы продать свою квартиру и переехать в новую.
Увлекшись идеей переезда, она открыла счет в универмаге «Джон Льюис» на Оксфорд-стрит и заказала новое постельное белье и новые занавески и ковры. В своем закупочном угаре она даже приобрела огромный плазменный телевизор. Она тщательно упаковала все вещи в коробки, снабдив их надписями и ярлыками, словно занималась широкомасштабной операцией по расследованию преступления. В день переезда она поднялась в восемь утра. Все мелочи, которые могли уместиться в ее маленькой машине, давно были уложены и готовы к погрузке.
А потом она безудержно рыдала, глядя в свои новые окна на реку, а вокруг нее громоздились нераспакованные коробки. Анна никак не могла успокоиться и не понимала, в чем дело, — ведь все напряжение последних недель было позади. Просто усталость или страх, что при малейшей неосторожности она может залезть в серьезные долги? Или все то же чувство одиночества?
Огромным усилием воли она заставила себя распаковать фарфор и стеклянную посуду и поставить все в новенькие шкафы. Она трудилась час за часом, твердо решив разобрать и расставить все по местам до тех пор, когда ей нужно будет выходить на работу. Поздно вечером она в полном изнеможении рухнула на новую кровать. На матрасе еще оставались обрывки упаковки, но у Анны не было сил убрать их. Она завернулась в покрывало и отключилась.
Пару часов спустя она в панике проснулась от громкого звука сирены. Никто не сказал ей, что движение по реке похоже на уличное. Анна стояла в пижаме у окна и смотрела вниз на темную реку, по которой сновали ярко освещенные суда. Над водой серым облаком висел туман. Анна глубоко вздохнула: зрелище было впечатляющее. И тут она поняла, что поступила правильно: жить в таком месте — одно удовольствие.
В восемь утра Анна натянула джинсы и старый свитер, намереваясь вновь заняться распаковкой и устройством на новом месте. Она спустилась в гараж и была поражена количеством дорогих машин: «порше», «феррари», два «рейнджровера» и «лексус». У каждого жильца было свое место для парковки и ключ от гаража. Она решила, что, устроившись, позовет своих соседей в гости, чтобы познакомиться с ними. А пока нужно было съездить за покупками. В отличие от района Мейда-Вейл, где она жила раньше, здесь не было поблизости маленьких магазинов, и Анна отправилась на поиски ближайшего торгового центра. Центра она не нашла, но увидела, что уже открылась кофейня «Старбакс», подъехала к входу и припарковалась.
Стоя в очереди, Анна злилась на себя: нужно было спросить риелтора о магазинах. Придется попозже найти супермаркет и закупить еды. Расплатившись за капучино и булочки, она вернулась к машине и увидела, как дорожный полицейский прикрепляет к стеклу штрафной талон. Подумать только! Хорошо еще, что в ее доме свой гараж. Анна выругалась, включила зажигание — и тут зазвонил мобильник.
— Тревис! — резко ответила она, переключив телефон на громкий режим.
По пути к дому она прослушала запись принятых звонков. Две отпускные недели едва истекли, а ей уже дали новое дело.
В квартире, куда ни посмотри, стояли нераспакованные коробки; и нужно еще предупредить службу охраны насчет доставки. Когда она все устроила и отдала ключи мистеру Берку, агрессивного вида начальнику охраны, было ясно, что на работу она явится как минимум с часовым опозданием.
Потом возникли сложности с дверью гаража. Сколько бы Анна ни нажимала кнопку «открыть», дверь не открывалась. Она уже собиралась нажать кнопку экстренного вызова, но тут появился красивый молодой человек в полосатом костюме.
— О черт, неужели опять заело? — спросил он и, обойдя Анну, нажал экстренный вызов. — Чуть ли не каждое утро, будь она проклята.
Анна слегка улыбнулась:
— Меня зовут Анна Тревис, я только что въехала в верхнюю квартиру.
Он взглянул на нее:
— Джеймс Фулфорд. Квартира 2Б.
Затем развернулся к двери и еще раз нажал экстренную кнопку.
Открылась боковая дверь, и появился мистер Берк.
— Двери заело! — сердито воскликнул Фулфорд.
Берк, бывший моряк с мощной грудью и короткими ногами, кивнул и направился к дверям. Он открыл дверь ключом и перепрограммировал электронный код.
— И сколько раз в неделю вам приходится этим заниматься? — спросил Фулфорд, все еще пылая негодованием.
— Они новые, — немногословно ответил Берк.
Фулфорд нажал на газ, и его «порше» вылетел из гаража. Анна двинулась вслед, размышляя, что насчет гаража тоже нужно было бы спросить заранее. Выезжая, она едва заметно кивнула Берку в знак благодарности.
Анна прибыла на место убийства в Чолк-Фарм с опозданием почти на полтора часа. Она мало что знала о новом деле, кроме того, что там была стрельба. На место происшествия уже съезжались сотрудники убойного отдела. Не спросила она и о том, кто ведет дело. Удивительно, как после столь краткого перерыва она разучилась работать головой. По крайней мере, судя по количеству патрульных машин, неотложек и людей в форме, ограждающих место происшествия, она прибыла туда, куда нужно.
Анна припарковалась как можно ближе и показала свое удостоверение полицейскому, который направил ее к муниципальному дому, стены которого были разукрашены граффити, а часть дома отгорожена специальной лентой. У входа в одну из квартир второго этажа собралось множество экспертов в белых халатах и масках. Никого из них Анна не знала. Она поднялась по зловонной каменной лестнице и, предъявив удостоверение, направилась к девятнадцатой квартире.
Входная дверь и окно рядом с ней были забиты изнутри тяжелыми деревянными досками. Судя по виду квартиры, ее захватили наркоторговцы. Стоя у открытой входной двери, Анна заглянула в убогую прихожую: грязь, битые бутылки и пустые коробки из-под дешевой еды. Большая комната, в которую выходила передняя, была ярко освещена дуговыми лампами, эксперты протянули туда по коридору кабель, и основная работа происходила там.
Когда Анна подошла к входной двери, из квартиры, снимая резиновые перчатки, вышла старший инспектор Кэрол Каннингам — высокая, широкоплечая, одетая в темный брючный костюм с белой блузкой. Волосы у нее были острижены почти ежиком, глаза темно-карие, лицо квадратное, с массивной нижней челюстью. Никакой косметики.
— Вы детектив-инспектор Анна Тревис?
Анну удивил ее мягкий голос и интеллигентная речь.
— Да.
— Я старший инспектор Каннингам, веду это дело.
— Мне жаль, что я опоздала, мэм.
— И мне тоже.
— Дело в том, что я только что переехала. И…
— Меня это не интересует. Будьте любезны осмотреть место преступления. Потом приходите в совещательную комнату. Мы базируемся в участке Чолк-Фарм.
Анна взяла из коробки у входной двери пару резиновых перчаток и надела их. Белых халатов больше не осталось, и она без халата прошла через прихожую в большую комнату, где шла работа.
Огромное пустое пространство выглядело заброшенным, как зал ожидания в аду. Несмотря на все усилия полиции не допускать в квартиру наркодилеров, они вновь ее оккупировали. Смежная с большой комната была местом, где они всегда болтались и хранили товар; на внутренней стороне крепкой двери — маленькое окошко с грубой решеткой, сквозь которое видно всех, кто находился в соседней комнате.
