Светлана Борминская - Клубника в горьком шоколаде
«Она не хочет говорить со мной! Что же делать?!» — оглянувшись на дом, наконец-то поняла она.
И ни сегодня, ни завтра, ни через неделю Ирине так никто и не позвонил.
ЧУЖОЕ СЧАСТЬЕНа стуле висела розовая фата. Кот потрогал её лапой и, зацепившись когтем, утробно мяукнул, глянув на хозяйку. За что через секунду с позором был выдворен на балкон, откуда завопил ещё громче.
— Как же я тебе завидую, — Ирина, опустив голову, грустно разглядывала фату. — Ты слишком счастлива, даже неприятно смотреть.
— А кто тебе мешает, Ир? — писательница оглянулась на одетый в пышное свадебное платье с райскими птицами на подоле манекен.
— Розовая фата и платье из Парижа… Я сейчас заплачу, Полина, — хмыкнула Ирина. — Нет, лучше умру от зависти, а не пойду на твою свадьбу.
— И не ходи, — хмыкнула Байкалова. — Ты ешь много!
— И пью как извозчик, — кивнула Ирина.
— И алкоголичка, — согласилась Байкалова. — В ЗАГС сходишь с нами и иди потом с богом к себе домой!
— Ну, как, мне идёт? — Ирина приложила фату к своей голове.
— Нет, она только мне идёт, а больше никому! — рассердилась Байкалова, отбирая фату.
— Ладно, можешь на меня рассчитывать, госпожа Золотая, так и быть, стану твоей свидетельницей! — Ирина нашла глазами часы. — Сегодня запись шоу о любви. Хочешь, поехали со мной в Останкино? Собирайся, невеста, посидишь среди зрителей, отвлечёшься от свадебной суеты.
С утра подморозило, и вся проезжая часть после полудня превратилась в один большой каток. Ирина смотрела-смотрела в окно на падающий снег и вдруг беззвучно заплакала.
— Ну, вот ещё, — притормозив на светофоре, Байкалова вытащила из сумки платок. — На, он почти чистый, им Сашуля всего разочек нос вытер, — проворчала она, всучив его Ирине.
— Но для меня сойдет? Спасибо, вы очень любезны, — засмеялась Ирина. — К тому же, сразу расхотелось плакать.
За час они доехали до телецентра и стали парковаться на стоянке среди служебных машин Телеканала.
— Ты всё ещё сходишь с ума по этому лысому черепу? — покосившись на джип Хазарова, спросила куда-то в пространство Полина. — Нет, ну не хочешь — не говори!
Они ещё с минуту стояли у телецентра и ловили губами снежинки.
— Пошли, а то опоздаем, — Ирина потянула Байкалову к входу в телецентр.
Они поднялись по тускло освещённой служебной лестнице. Охранник шутливо отдал им честь.
— У меня тушь потекла, — пожаловалась Байкалова.
— Если хочешь, я скажу стилисту, он подойдет к тебе, — пообещала Ирина, перепрыгивая через розовые шары, которыми был усыпан пол студии. Шары перемещались от малейшего сквозняка и попискивали, как мыши. — Всё, я убегаю! Когда во время эфира я подойду к тебе, улыбайся и не строй своих ужасных гримас, хорошо?
— Хорошо, — пообещала Байкалова, усаживаясь во втором ряду среди зрителей.
Через полчаса студия была готова к началу шоу — по углам клубился приторный розовый дым и пахло скандалом от большого количества участников и гостей.
— Все мы любим или хотя бы любили… Давайте, попробуем вспомнить, какие ультиматумы мы выдвигали своим любимым и с какими ультиматумами были вынуждены соглашаться, чтобы не потерять свою любовь? — так началось это шоу. — У нас в гостях две подруги с прекрасными русскими именами — Степанида и Акулина! Встречайте их аплодисментами…
Раздались жидкие аплодисменты, когда в студию вошли две худощавые блондинки лет за тридцать.
— Девушки, проходите! — радушно встретила их Ирина. — Все мы хотим встретить свою половинку и обрести семейное счастье, — и мужчины, и женщины…
На экране за спинами Степаниды и Акулины появились кадры свадьбы: рослый жених, подхватив на руки пышную невесту, побежал по обледенелым ступенькам в ЗАГС.
— Эти люди на экране составят одну из тысяч возможных пар, — прокомментировала ролик Ирина. — К сожалению, половина из них разведётся в самое ближайшее время. Скажите, а что вам мешает найти свою половинку? — Ирина присела рядом с одной из блондинок.
Женщина затравленно взглянула на Ирину и оглянулась на подругу.
— Понимаете, у неё папа профессор-лингвист! — встряла подруга с обручальным кольцом и намечающимся под платьем животиком. — Назвал дочку от чистой души, можно сказать, но совершенно не подумал о последствиях, как Стёпке с таким именем жить?..
— И какой же вы предъявили ультиматум своему папе? — обратилась к Степаниде Ирина. — Улыбнитесь, Степанида, на вас смотрит страна!
Степанида молчала, скривив губы.
— Чтоб он повесился, старая вешалка! — брякнула лучшая подруга Степаниды, глядя на всхлипывающую подругу.
— Кстати, вас ведь зовут Акулина, и насколько я поняла, у вас есть муж? — воскликнула Ирина. — Значит, имя, всё-таки, не главное? Акулина, пожалуйста, объясните телезрителям, как вы нашли мужа?..
Акулина, помявшись, кивнула.
— Просто я нашла своего Гаврилу сразу после школы и замужем уже пятнадцать лет. Но кроме моего Гаврилы мы со Стёпкой никаких Гаврил больше не встречали!
— Как ни искали, — добавила Степанида.
— Да, девушки, с вами невозможно полемизировать, — Ирина направилась к зрителям. — Полина, вот вы, как писатель, что посоветуете Степаниде?
— Уважаемая Степанида, поменяйте имя или хотя бы своё отношение к нему, — обратилась к героине Байкалова.
— Так просто?! Кто за то, чтобы Степанида изменила своё старомодное имя на современное? Кто крикнул Агриппина? — рассмеялась Ирина. — Не считается.
Шоу «Ультиматум» набирало обороты, шёл интерактивный подсчёт голосов, менять или не менять имя героине, решали телезрители. Внезапно Ирина почувствовала, как чей-то взгляд буквально буравит её. За кулисами рядом с режиссёром стояла Тамара Жилянская, главный редактор музыкального телевещания. Горбатый профиль мужчины за её спиной показался Ирине знакомым.
— Профессор Жилянский скажет несколько слов в самом конце шоу, — услышала она подсказку редактора в наушнике. — Я потом озвучу твой вопрос к нему… Ирина, внимание, объявляй следующих гостей.
Запись шоу «Ультиматум» продолжалась… Герои выходили, рассказывали о своих любовных проблемах, затем вместе с телезрителями пытались их решить.
— Ира, познакомь меня с ним, — шепнула Байкалова сразу, как только смогла выйти из толпы зрителей.
— С кем познакомить? — тоже шёпотом спросила Ирина.
— С горбатым папой твоей соперницы, — Полина кивнула туда, где рядом с дочерью стоял профессор Жилянский в расшитом золотыми нитями сюртуке. Острый горб, торчащий из спины профессора, был похож на стилет.
— Ну, пошли, — решилась Ирина и они стали пробираться к профессору. — Виктор Готфридович, позвольте вам представить Полину Байкалову.
— Раз знакомству, — заулыбался в ответ Жилянский. — Кстати, не все профессора садисты, и не все называют своих дочерей Степанидами.
— Мой папа самый мудрый человек, которого я знаю, — пропела Тамара Жилянская из-за спины отца. — И он очень добрый. Да, папа?..
— Да, — сразу же согласился профессор Жилянский и вытащил из кармашка сюртука пачку сигарет. — Я немножко добрый и слегка великодушный, несмотря на горб, милые дамы! Закурите?
— Дорогой профессор, а можно с вами пообщаться на предмет исторического романа, который я сейчас пишу?.. Я много вашего времени не займу, — хихикнула Байкалова.
Профессор вытащил визитку и с поклоном вручил её писательнице.
— Белая кость… Жена магната и дочь профессора, — пробормотала Байкалова, глядя вслед Жилянским. Ирина тоже взглянула на быстро уходящую парочку — горбуна и его дочь.
— Ты о Тамаре?
— О Тамаре Викторовне, — Байкалова, прочитав визитку, перевернула её и понюхала. — Слабый запах миндаля, как интересно…
Когда через полчаса они спустились на автостоянку, то не заметили, как похожий на зонт человек, сел в машину, припаркованную рядом, и поехал следом за ними до Литовского бульвара.
ИРА, ПРИЕЗЖАЙ!В доме явно назревал скандал, и его эпицентр находился в кухне. Ирина только что вошла в дверь и начала раздеваться. Сняв шапку, она прислушалась…
— Яшкин, ты зачем разлил майонез?.. Убирай, поросенок маленький! — ворчливый бабушкин голос.
— Сейчас, только шнурки поглажу, — язвительно ответил сын и чертёнком выскочил из кухни. — Привет, мам! — завопил он. — Вкусненькое принесла?..
— Яш, как ты разговариваешь с бабушкой? — глядя, как сын выворачивает сумку, строго спросила Ирина.
— Пусто, — разочарованно протянул Яшка. — Твой телефон звонит, слышишь мам?..
— Ну и пусть звонит, — Ирина поймала сына за руку. — Яш, пойми, на свете всего три человека, которые любят тебя.
— Почему всего три?.. А папа, а Резеда? — возразил сын.
— Хорошо, но почему ты грубишь бабушке?! Это не по-мужски… И где Пашка? — Ирина рассерженно посмотрела на закрытую дверь детской комнаты.
