Сергей Шведов - Шкатулка группенфюрера
– Не торопись, Виктор, – придержал я Чернова. – У меня есть на примете клиент, а точнее клиентка, заинтересованная в раскрытии тайны.
– Ты имеешь в виду супругу Кружилина?
– Возможно, супругу, а возможно ее дочь.
– Ты что же предлагаешь мне заключить договоры с обеими?
– А почему бы и нет, Виктор. Но, разумеется, их надо поставить об этом в известность. В конце концов, обе дамы хотят одного – истины. И наш долг – помочь им в ее установлении.
Звонок Ксении застал меня у дверей булочной. Вдова бизнесмена Кружилина назначила мне встречу в кафе «Синяя птица», я пообещал непременно быть там через час. Вообще-то я редко хожу в магазины. Да и зачем женатому человеку обременять себя подобными хлопотами. Но сегодня у меня просто не было другого выхода. Все купленные Галькой продукты я уже вымел из холодильника, и пришла пора пополнять запасы.
Зачем в булочной установили игральный автомат, я так и не понял, но к моему удивлению он здесь имелся. Электронный бандит был занят делом – вытряхивал из карманов очередной жертвы пятирублевые монеты. Я купил батон и с интересом стал наблюдать за немолодым уже человеком, интеллигентной наружности, который упорно пытался добиться взаимности от бездушного железного монстра. Многочисленные глаза бандита ехидно подмигивали настырному игроку, но результат оказался нулевым. Наконец деньги у азартного интеллигента закончились. Он принялся лихорадочно шарить по карманам в поисках затерявшейся монетки, но, увы. Перед тем как покинуть булочную, я тоже решил попытать счастье. Я бросил десятирублевую монету в пасть прожорливого негодяя, который благодарно хрюкнув в ответ, разродился целым потоком блестящих кружочков. Стоявший рядом интеллигент грязно выругался. В его смотревших на меня голубых глазах читалось столько ненависти, что я невольно отшатнулся. Такие глаза мне прежде довелось видеть только однажды у пленного чеченца, приятелей которого мы положили в коротком, но очень жестком столкновении. Расстроенный столь неадекватной реакцией на чужую удачу, я махнул рукой на выигрыш и направился к выходу. От дверей я обернулся: обуреваемый азартом и ненавистью игрок вновь вступил в схватку с электронным бандитом. Его буквально потряхивало от возбуждения, а скрюченные пальцы поспешно распихивали по карманам брошенный мною нечаянный дар игрального автомата. Сказать, что я никогда не держал в руках карт, не могу. Правда, играл я больше от скуки и по мелочи. А проигрывая, испытывал разве что легкую досаду. Но, видимо, далеко не все относились к игре столь же равнодушно, и сегодня я убедился в этом собственными глазами.
Сеня Шергунов одарил меня при встрече ослепительной улыбкой, из чего я заключил, что наше кофейное заведение процветает и, возможно, уже не за горами тот момент, когда оно действительно начнет приносить гигантские прибыли. Увы, старый мой приятель, большой дока по части всякой цифири, экономист по профессии и призванию, меня разочаровал. Нет, дебит с кредитом у нас сходился, но душили налоги, а также непомерная арендная плата. С прибылью нам придется подождать, зато зарплату своим работникам мы выплачиваем аккуратно, а посему наше участие в экономической жизни страны нельзя считать совсем уж бесполезным.
– Что ж, – вздохнул я, – придется довольствоваться малым.
– А что ты от меня хочешь?! – возмутился Сеня. – Мы же кафе, а не казино какое-нибудь. Ко мне тут приходили с предложением, установить пару игральных автоматов, но я послал их подальше. Нам здесь только психов не хватало.
– Почему же сразу психов? – удивился я.
– Нормальные люди в азартные игры не играют, – отрезал Сеня и, возможно, был прав в своем неприятии легких способов обогащения.
Для встречи с важной клиенткой Шергунов уступил мне свой кабинет, довольно прилично обставленный, хотя вряд ли способный поразить роскошью избалованную даму. Впрочем, я не собирался пускать Ксении пыль в глаза и угощать ее деликатесами. Мы договорились всего лишь о деловой встрече.
Вдова бизнесмена Кружилина появилась в «Синей птице» точно в срок, что не могло меня не порадовать. Оглядев кабинет, она небрежно бросила на стол перчатки. Вежливый Сеня на лету подхватил шубу, упавшую с ее плеч и аккуратно повесил на вбитый для этих целей гвоздик. Ксения была в деловом костюме траурного черного цвета, выгодно подчеркивающим ее фигуру. Присев к столу, она закурила.
– Кофе, бисквиты? – продолжал разыгрывать любезного кавалера Шергунов.
– Кофе, если можно, и без сахара.
Ароматный напиток появился на столе через минуту, а Сеня исчез, предоставив нам возможность обсудить проблемы наедине. Я невольно залюбовался собеседницей, благо было на что посмотреть. Ксения Васильевна Кружилина являлась на редкость эффектной и красивой женщиной. Немудрено, что Алексей Константинович ее ревновал.
– Я навела о вас справки, Игорь. Валерий Георгиевич Цонев очень высокого мнения и о вас, и о вашем партнере господине Чернове. Вы, вероятно, уже догадываетесь, о чем пойдет речь.
– Догадываюсь. Вы хотите заключить с нами договор?
– Хочу, – Кружилина жадно затянулась. – Вы должны найти убийцу моего мужа.
– А вора? – мягко спросил я.
– Какого вора? – удивленно вскинула брови Ксения.
– Я слышал, что вор вскрыл сейф Алексея Константиновича.
– Это правда, – нехотя призналась Ксения. – Но там ведь не хранилось ничего ценного. Всего лишь деловые бумаги, которые, к слову, остались на месте. А денег там почти не было. Ну, разве что две-три тысячи долларов. Вряд ли стоит поднимать шум из-за такой суммы и обременять правоохранительные органы и вас.
– Но ведь кто-то вскрыл сейф, несмотря на довольно сложный шифр.
– В этом я как раз не уверена, Игорь. Алесей Константинович запирал его далеко не всегда. Возможно, и в этот раз он оставил его открытым.
– Скажите, Ксения, а где вы были в тот момент, когда погас свет?
– Я поднялась в свою комнату, чтобы выпить таблетку. У меня заболела голова.
Все может быть, конечно, но меня насторожило, что ни у Ксении, ни у Сашки Седова не оказалось алиби. Никто не видел их в тот момент, когда сияющий огнями роскошный дворец вдруг погрузился во тьму.
– Где находится ваша комната?
– Рядом с кабинетом Алексея Константиновича.
– Вы не пытались вызвать прислугу?
– В моей комнате есть звонок, но он электрический. А кричать в данной ситуации было глупо. Я решила подождать. Через пять минут свет зажегся.
– А где у вас находится распределительный щит?
– В подвале. Когда свет погас, Вадим Ситников туда спустился, отыскал щит и включил рубильник.
– Вход в подвал находится недалеко от бассейна?
– Нет, на противоположном конце дома.
– Я хотел бы осмотреть ваш особняк, если вы не возражаете.
– Да бога ради, Игорь. Но лучше если вы это сделаете сегодня, на завтра назначены похороны.
– А почему вы решили обратиться в частное сыскное бюро, ведь делом Кружилина занимаются опытные люди?
– Мне нужен результат, а кто первый назовет имя убийцы, все равно. Честно говоря, я просто боюсь, Игорь. Убийство ведь произошло в нашем доме, где не было случайных людей. Я не могу довериться даже своим охранникам, поскольку убийцей может быть один из них. Именно поэтому я хочу, чтобы дело раскрыли как можно скорее.
Желание госпожи Кружилиной было вполне понятным, а опасение оправданным. Особенно если убийца не сумел добраться до сейфа или не обнаружил там то, что искал. В этом случае, он в первую очередь заинтересуется вдовой, которая, скорее всего, знает о делах своего мужа куда больше, чем хочет мне показать.
– В таком случае, давайте оформим договор, Ксения Васильевна. Один экземпляр останется у нас, другой я привезу вам, как только его подпишет мой партнер Виктор Чернов. Мы обязуемся держать вас в курсе всех наших действий, но надеемся и на вашу откровенность.
Кружилина подмахнула договоры, не задумываясь. Будучи кавалером не менее любезным, чем Сеня Шергунов, я помог даме облачиться в шубу и даже проводил ее до машины. Ксения приехала на встречу со мной одна, без охраны, чем слегка меня удивила. Возможно, я ошибся в своих предположениях на счет ее особых отношений с Вадимом Ситниковым. Мы договорились, что я приеду в загородный дом Кружилиных часам к четырем. У Ксении нашлись дела в городе, ей предстояло еще наведаться в погребальную контору. Печальные хлопоты, ничего не поделаешь. Я посочувствовал госпоже Кружилиной, хотя, возможно, она в моем сочувствии не нуждалась. Воля ваша, но убитые горем женщины так себя не ведут. Мне показалось, что Ксения не только не испытывает горестных чувств по поводу потери близкого человека, но даже не пытается их изобразить. Возможно, она никудышная актриса и боится осрамиться перед наблюдательным человеком.
Чернов с интересом глянул в подписанный Кружилиной договор и чуть приподнял правую бровь:
