Джеймс Мэйо - Не трогай спящих
Узкобедрая служительница и пожилая женщина у стойки уже всполошились, понимая, что творится неладное. Не обращая на них внимания, Худ продолжал поиски. В одну сторону вел коридор, застеленный ковром, тянулся ряд дверей с табличками "Парикмахерская", "Кислородные коктейли", "Физиотерапия". Он начал с парикмахерской. Томившиеся под фенами женщины удивленно подняли на него глаза, оторвавшись от журналов. Все лица повернулись к нему, расчески повисли в воздухе. Затявкал пекинес.
Близнецов не было.
Когда Худ вышел в коридор, на верхней площадке лестницы появился Чак Уитни.
- Никаких следов.
- А управляющий?
Уитни покачал головой.
- Кабинет пуст.
Худ скрипнул зубами.
- Пошли дальше.
Они распахнули ближайшую дверь, кто-то пронзительно вскрикнул.
Большая комната оказалась заполнена паром. В грязевой ванне, вделанной в пол, лежала девушка, откинув голову назад. Лицо скрывала грязевая маска, девушка не шевелилась. Уитни задержал медсестру, а Худ шагнул вперед и наклонился, пристально вглядываясь в лицо девушки. Потом протянул руку и смахнул с лица мокрую грязь. Задвигались полотняные подушечки на глазах, одна из них упала и на него уставился голубой глаз.
- Простите, - сказал Худ, - но мне нужны не вы.
Теперь посреди грязевой маски раскрылся розовый рот и девушка пронзительно завизжала. Сестра тоже кричала, вырываясь из рук Уитни.
Пришлось ретироваться в следующую комнату.
Лежавшая там на диванчике девушка была покрыта только кремом. На лице её тоже был крем и марлевая маска. Маникюрша, подрезавшая ногти на ногах, изумленно уставилась на Худа. Тот шагнул вперед, поднял маску и смахнул крем с лица.
Снова зашевелились подушечки на глазах. Девушка заморгала от попавшего в глаза крема. Великолепная грудь зашевелилась, крем потек вниз по изящным выпуклостям. Форма сосков привела Худа в восторг, но и это оказалась не Тиара. Худ отвернулся.
Следующий кабинет оказался пустым.
Худ чувствовал, как нарастает желание разнести вдребезги все заведение. Позади нарастал шум, на верхнем этаже раздавались торопливые шаги.
- Быстрее! - Они торопливо осматривали комнаты одну за другой. В трех следующих оказались женщины с грязевыми масками на лицах. Крупная женщина с крашенными волосами, видимо из старшего персонала, сопровождаемая медсестрой, подняла скандал, протестуя и пытаясь их остановить.
На двери в нише была табличка "Душ Шарко". Когда Худ повернул ручку, навстречу хлестнула сильная струя воды. Он заглянул внутрь. В большой комнате с плиточным полом у дальней стены застыла высокая обнаженная девушка, вся покрытая покрытая пеной.
- О! - воскликнула она с интонацией истинной англичанки и застенчиво согнула колено, Худ схватил шланг, извивавшийся возле его ног, и направил на неё струю. Девушка защищаясь подняла руки, изгибаясь то в одну, то в другую сторону, чтобы уйти от струи. Он придвинулся ближе, словно медленно её раздевая. Пена скользила по плечам, по груди, животу, бедрам и длинным ногам. У неё была великолепная фигура, похожая на фигуру Тиары.
Черт подери! Он отбросил шланг, шагнул вперед и стер пену с её лица.
Не повезло. Лицо было чужим и незнакомым.
Худ захлопнул дверь и шагнул в последнюю комнату. Та оказалась пустой.
Теперь Уитни имел дело уже с семью или восемью женщинами, поднявшими в коридоре громкий крик. Другие девушки торопливо скрывались в комнатах. Где-то звонил телефон и тревожно выла сирена.
Худ остановился, не зная, что делать дальше. По коридору торопливо бежал Флауер.
- Там тоже никого, - кричал он.
- Возвращаемся наверх!
На стрелке было написано "Римская баня".
- Чак!
Там оказалась самая большая дверь, какую когда-либо приходилось видеть Худу, если не считать Версаля. Три женщины в служебных халатах пронзительно закричали, когда Худ пересек огромную прихожую с множеством мрамора, зеркал и шкафчиками для одежды и бросился к дальней двери с надписью "Тепидариум" (предбанник (лат.) - Прим. пер.).
Ворвавшись внутрь, они остановились. Большой зал со сводчатым потолком и мозаичным полом был выдержан в истинно римском стиле. Не меньше трех десятков женщин возлежали на покрытых белыми простынями диванчиках в халатах, тапочках или вообще без ничего. Одни курили или читали, другие, завернувшись в полотенца, прогуливались вокруг, держа в руках бокалы с вином, болтали, играли в карты, рылись в кучах журналов или коробок со сластями. Худ с Уитни угодили в царство самых дорогих грудей и ещё более дорогих животов. Один взгляд на бедра говорил, что они могут принадлежать только мультимиллионершам, это были самые недоступные сладкие места в Старом и Новом Свете.
Поднялся дикий крик, некоторые красотки прикрыли груди, другие предпочли остаться обнаженными. Худ заметался по залу, расталкивая женщин. Но ни Тиары, ни Тикл там не было.
Обежав зал вокруг, слева он вдруг увидел дверь с надписью "Калидариум" (парная (лат.) - Прим. пер.) и угодил во влажный пар. Жар был такой, словно Худ мгновенно перенесся в тропики. Тела дюжины обнаженных девушек и двух толстух блестели от пота. Головы поднялись. Близнецов не было. Вдоль одной стены тянулись отдельные кабины.
- Чак, осмотри комнаты!
Худ выбежал, пересек предбанник и оказался перед последней дверью с надписью "Фригидариум" (Помещение для охлаждения (лат.) - прим. пер.).
Там оказался круглый бассейн со спокойной и с виду ледяной водой.
В нем лениво плавали три роскошных брюнетки. Они не слышали, как вошел Худ, и он успел внимательно их рассмотреть.
Тиары не было.
Худ остановился. Его всего трясло от неудачи.
Оставалось осмотреть всего несколько комнат под аркой по другую сторону бассейна. Он принялся распахивать настежь все двери одну за другой - но всюду было пусто.
В отчаянии Худ обежал вокруг и тут заметил в углу наглухо закрытую дверь без ручки. Он прыгнул и ударил в дверь плечом, она вздрогнула. Девушки в бассейне наконец его заметили. На другой стороне бассейна появился Уитни.
- Ничего.
- Давай сюда!
Теперь они вместе навалились плечами на дверь и, когда та поддалась, влетели внутрь, чуть было не рухнув на Тиару, склонившуюся над лежащей на полу Тикл.
- Чарльз! Неужели? Боже мой! - Тиара сразу очутилась в его объятиях.
- Что с Тикл?
Тиара была завернута в белое полотенце, словно только что вышла из ванны; на Тикл была обычная одежда, и она явно потеряла сознание.
- Ей сделали укол. Какой - не знаю. Нас бросили сюда только несколько минут назад.
- Кто?
- Женщина, которая тут командует. Она Загоре слепо подчиняется, как впрочем все здесь. И он творит черт знает что.
Худ приподнял веко Тикл.
- Все ясно. Ей ввели ей какой-то наркотик. Еще несколько минут - и вас обеих увезли бы. А теперь нужно поскорее отсюда убираться, а ты нагишом!
Уитни подхватил Тикл, перебросил через плечо, как делают пожарные, спасая пострадавших, и кинулся к дверям.
И тут Тиару разобрал безумный смех.
Худ изумленно глянул на нее, поначалу облегченно переведя дух. Потом смех стал каким-то вымученным, неестественным. судорожно сотрясавшим прекрасное тело. Девушка застонала, откинула голову назад, но не могла с ним справиться. Руки её судорожно стиснули горло, словно смех причинял ей боль.
Худ замер, страшно перепуганный. Казалось, голова отказывалась соображать.
Потом, подчиняясь внезапному порыву, поднял руку и дважды сильно хлестнул её по лицу.
У Тиары перехватило дыхание. Смех как отрезало. Она смотрела на него, глотая воздух и приходя в себя. Потом шагнула ближе и обняла его.
- Тиара, ты меня перепугала. Теперь пошли, нужно поскорее отсюда выбраться.
Они помчались к выходу, скользя по мраморным полам. Но у дверей Тиара вдруг остановилась.
- Чарльз, в тепидариуме мне так нравится... Не часто выпадает такой шанс...
- Ясно, милая... Но я знаю местечко не хуже, и нас там поджидает роскошный ковер из тигровых шкур.
- Тогда чего мы ждем?
