Анна Малышева - Никогда не заговаривайте с неизвестными
— Мама сказала, что ты, наверное, в мафии…
Иван не выдержал, его добило страдальческое выражение Танькиных глаз. Он захохотал:
— Ты, подруга, здорова? Я в мафии?!
— Не кричи, — испуганно огляделась она. — В этом доме такая слышимость… Я иногда слышала, как ругаются соседи… Так ты не в мафии?
— Нет. Хотя зря, наверное. — Иван пошел на кухню, открыл холодильник, бросил в раковину пару замерзших куричных окорочков:
— Сготовишь? С чесноком? Я купил.
— Я сделаю все, что ты захочешь!
Танька открыла горячую воду и обмыла окорочка от налипшего желтоватого льда:
— Но я хочу знать, с кем живу.
— С коммерсантом. Устраивает?
— Не правда!
— Почему не правда? Мне даже менты верят.
— Мама сказала, что ты бандит… — вздохнула Танька, закрывая воду и вытирая руки.
— А если так и есть?
Она жалобно улыбнулась:
— Не говори чепухи.
— Ну, хорошо. Я не бандит. Я не мафия. Я не коммерсант. Сказать, кто я?
— Кто? — жадно поторопила она.
— Я набитый дурак! Дурак, что с тобой связался! — бросил Иван. — Что ты ко мне пристала, душу мотаешь?! Нет чтобы поесть приготовить!
Немного от тебя радости!
Та всхлипнула, трогая окорочка:
— Вам всем только бы пожрать… Отец точно такой же злой, когда голодный… Что мне с ними делать?! Они еще не разморозились…
— Так подыши на них! — Иван сел за стол и закурил. — Задолбала.
— Вань, я сейчас все сделаю… — пугливо пообещала девушка и снова обмыла окорочка горячей водой. Иван подумал и наконец сказал:
— Ладно. Я охранник. Профессионал.
Эта версия ей понравилась:
— Вань, я давно догадывалась о чем-то таком.
Но это правда?
— Ага. У меня и пистолет есть. В куртке лежит.
Хочешь, достань и посмотри.
Она с опасением выглянула в коридор:
— Вон там?
— Да.
— Нет, не хочу… Вань, а что ты охраняешь?
— Банк.
— А форма у тебя есть?
Он устало выдохнул:
— Когда я прихожу на работу, то переодеваюсь. Ты вообще соображеешь, как я буду выглядеть в форме охранника в булочной, скажем? В метро?
— А кстати, где машина?
— Вернут на днях. Поедем кататься, 1 — пообещал Иван.
— Здорово… — Танька подсела к нему, прижалась головой к его плечу:
— Вань, я страшно скучала. Ты даже не поверишь, но я каждую ночь плакала… Почти не спала. А ты?
— Я тоже, — ответил он, глядя на то, как дымок сигареты быстрой извилистой струйкой бежит к потолку. — Тань, приготовь хоть что-нибудь, пока не поздно. У меня завтра тяжелый день.
Глава 10
Наутро Иван отправился к метро и купил с лотка телефонный справочник Москвы. Принеся его домой, он разбудил Таньку:
— Вставай. Ты мне поможешь.
Та села в постели, сонная, розовая со сна, с трудом открыла глаза и протянула:
— Ой, что это?..
— Помнишь, я просил тебя найти Сулимову?
Теперь ищу ее родню. Вот тебе справочник, вот телефон.
Иван поставил телефон в постель:
— Найди всех Сулимовых и звони подряд. Проси к телефону Дану. Говори, что ты ее соседка из коммуналки, студентка. Поняла меня?
Танька продрала глаза, вздрогнула — то ли от изумления, то ли от утреннего холода:
— Рехнулся? Дай хоть кофе попить…
— Я в постель принесу. Давай, звони!
— Сам, что ли, не в состоянии трубку удержать? Почему опять я?
— Да потому, что если буду звонить я, ее не позовут к телефону. Тут женщина нужна. Ты меня поняла? Звони!
— А на работу не идешь?
— Я выходной. Ну?!
Она вздохнула, завернулась в одеяло и принялась шуршать тонкими страницами справочника.
Иван сварил кофе, принес в комнату две чашки, сделал бутерброды. Танька сосредоточенно звонила и под конец говорила с абонентами уже как профессиональная секретарша:
— Здравствуйте, можно позвать Сулимову Дану? Нет? Нет такой? А это не ваша родственница? Что? Извините.
Бросала трубку и снова накручивала номер.
Потом вздохнула, закрыла справочник:
— Ты выбрал подходящее время, нечего сказать. Одиннадцать утра! Половины Сулимовых дома нет. Другая половина не знает Дану. Ты мне можешь сказать — кто она такая?
— Дрянь. Обокрала меня.
— Да ты что?! И что украла?
— Важную вещь, — отмахнулся он. — Если хочешь знать, она прячет угонщика моей машины.
— О… — испугалась Танька. — А может, пусть ее лучше менты ищут?
— Ничего не лучше. Я сам должен ее найти.
Сам, ты поняла?
— Но машину ведь нашли? Ты сказал — ее вернут? Тогда зачем все это?
— Машину нашли, а вот бабу не нашли. Я сам ее найду и навешаю ей…
— Неужели будешь бить женщину?
— А по мне не скажешь, что я на такое способен? — усмехнулся парень. — Перезвони еще раз всем, кого дома не было.
И пока она звонила, тот соображал. В принципе ему предстояла обычная работа. Найти человека, выследить, выйти на контакт, чтобы никто за руку не поймал. Правда, убивать он не собирался.
Ни Дану, ни Алию. И кроме того, сейчас он был в невыгодном положении. Никогда ему не случалось работать, имея в распоряжении только имена и фотографии. Он нуждался в телефонах, адресах своих будущих жертв. А на этот раз все телефоны и адреса оказывались мертвыми, бесполезными…
И к тому же никто не собирался платить за то, что он делает. За все платил сам Иван. И хотя Алия была ему нужна все меньше и меньше, особенно теперь, когда вину за смерть Сереги и его бабки повесили на медсестру, Иван очень хотел найти девушку.
Конечно, его никто ни в чем не обвинял. Медсестра у него тоже никаких симпатий не вызывала.
Слишком много он страху натерпелся, когда она звонила в дверь к бабке, вызывала соседей… Иван ненавидел тех людей, которым удавалось его напугать. Но в сказку о том, что она убила двух людей из-за какого-то липового завещания, он не поверил ничуть. "Да никогда бы Серегина бабка не сделала завещания в пользу чужого человека! — рассуждал Иван. — Даже обещать бы не стала!
Значит, медсестра мучается совершенно зря. А убийца на свободе. Возможно, это Алия…" Ее необходимо было найти, хотя бы затем, чтобы спросить: «Зачем ты это сделала, стерва?!»
Танька положила трубку и доложила:
— Дозвонилась еще, но бесполезно. Они не знают никакой Даны. Слушай, Ваня, ты делаешь глупость. Оставь эту бабу в покое. Она же больше к тебе не полезет, во второй раз машину не угонит.
Иван отнял у нее справочник и телефон:
— Спасибо, помогла!
— Я не виновата, что они ее не знают! — воскликнула девушка. — Ладно, буду целый день им звонить, пока не поговорю со всеми. Ну, что ты опять! Если я тебе не нужна — зачем позвал?
Тот молча оделся, проверил пистолет во внутреннем кармане куртки и ушел. "Я должен обогнать ментов, — думал он, спускаясь в лифте. — Если они первые найдут Алию, та может меня заложить. Тогда в сказке про медсестру никто уже не поверит. Спасибо еще, что они не опросили соседей на «Соколе». Те бы меня описали. Искали бы парня, а не медсестру. Алию надо найти…. — Тут его мысли несколько поменяли направление, и он задумался о деле телевизионщика:
— Участковый сказал, что следствие идет к концу. А что это значит? Либо девчонку уже поймали, либо вот-вот поймают. Во всяком случае, им должно быть известно, кто она такая. Значит, она сейчас прячется, как может, и вряд ли будет жить вместе с Даной у ее родни… Да еще по фамилии Сулимовы. С чего я взял, что Дана вообще живет у родни? Это мне студентка сказала, а я ей, дурак, поверил. На самом деле Дана могла наврать. Может, их давно нет в Москве… Бросить все это дело и взять заказ — вот что нужно".
Но, взяв заказ на очередное убийство, Иван должен был засветиться как минимум перед заказчиками. Точнее, перед заказчицей. Еще в Эмиратах Серега рассказал, что к нему обращалась за помощью одна женщина, жена какого-то торгаша.
Та хотела заказать собственного мужа. Мотивы были такие: тот решил развестись, бросить ее с детьми, и она останется после этого почти что на улице. Отношения с мужем очень плохие, у него любовница, на которой собирается жениться. А жена с детьми снова станет нищей, любовница требует, чтобы раздела имущества не было… Женщина и в самом деле не могла бы вырвать у мужа приличное содержание для детей законным порядком.
Торгаш был умный и на свое имя почти ничего не записывал. Словом, обычное дело. Что тут было правдой, что женщина выдумала для того, чтобы убедить Серегу, — это было неважно. Серега рассказывал Ивану, что то и дело останавливал женщину: «Ладно, неважно, я вам верю…» Но та очень волновалась и все равно рассказывала обо всех своих несчастьях, как на исповеди. Серега потом еще посмеивался: "Надо же, иногда я вроде попа…
Грехи отпускаю. Идиоты! За свои деньги могли бы вообще ничего не объяснять… Кто их просит?! С бабами всегда так. Стараются разжалобить, хорошими показаться. А мне какое дело?!"
Ребятам уже не раз приходилось убирать кого-то по заказу ближайших родственников. Они к таким делам привыкли. А мотивы были одни и те же — деньги. И теперь Иван спокойно мог бы найти эту бабу, взять заказ, получить аванс… И все бы пошло своим чередом. Но у него пока не было желания работать. Ни желания, ни прямой необходимости.
