Олег Рой - Муж, жена, любовница
– Давай рискнем! – начал уговаривать ее Владимир. – Ну что мы теряем? Лишь бы ты физически вынесла этот перелет, дорогу и все остальное. Главное – ввязаться, а там – выиграем, вот увидишь!.. Слушай, можно мне трубочку у тебя выкурить? Не могу больше терпеть, очень курить хочется.
– Валяй, кури, – разрешила хозяйка. Ей всегда нравился запах трубочного табака. – Но все-таки, как ты себе это представляешь? Резкая перемена климата, нужно много денег на дорогу. Да и справимся ли мы с ним, ведь мы же не сможем его убить! Авантюра все это.
Она специально начала возражать Владимиру, хотя в глубине души, несмотря на робость, была безмерно счастлива и тому, что он такой решительный, и тому, что он готов отправиться с ней в дальний путь. Совместное путешествие с этим человеком казалось ей сейчас хоть и авантюрной, но привлекательной перспективой.
– Что будем делать с ним – это уже решим на месте. А пока давай разберемся с дорогой. Для начала – вопрос с деньгами. Ты уже считала, во что это обойдется?
– Нет, не считала, за кого ты меня принимаешь? – почти возмутилась Юлия. – Мне бы и в голову такое не пришло.
– Нам нужны паспорта, визы, билеты. – В его голосе появились командирские нотки. – Загранпаспорт у тебя есть?
– Есть, и срок еще не кончился. А у тебя?
«Он командует мной, как матросом на своем судне, – подумала Юлия, – но мне это приятно, надо же!» Энергия Владимира захватила ее, повлекла за собой.
– И у меня свежая, новенькая красная паспортина. Сделал недавно, на всякий случай – как знал.
– Тогда – летим, я согласна. – Она вымолвила это прежде, чем успела хорошо подумать, и сама удивилась, что столь быстро и категорично приняла такое непростое решение.
Когда они обсуждали детали поездки, у Юлии возникла идея, которой она не сразу поделилась с Владимиром, – после Антильских островов заехать в Швейцарию. Ей надо было на месте выяснить кое-какие обстоятельства своей дальнейшей жизни. По опыту она знала, что устроить такую поездку можно только по туристической визе. Если заезжать в Женеву, то это будет особый, индивидуальный тур, более дорогой. Осилит ли Владимир? На поездку нужны немалые деньги, а они никогда не выясняли финансовое положение друг друга. «Спросить прямо я его не могу, помочь тоже ничем не могу, – думала Юлия. – Ну и дожили: финансы – более интимный вопрос, чем занятие сексом». Наконец она решилась:
– Мне не хотелось бы надоедать тебе своими делами, но если уж я отправляюсь в такую поездку, за пределы страны, то мне просто необходимо побывать еще в одном месте. В Женеве. – В ее голосе было столько настойчивости и потаенной горечи, что Владимир не стал ничего спрашивать, но и не смог удержаться, чтобы не присвистнуть от неожиданности:
– Не слабо, Юлечка. Я всегда подозревал, что ты человек с размахом, но это... Ладно, пусть. Женева так Женева.
Она решила никого не ставить в известность о своем отъезде. Дети скучать по ней не будут. Матери скажет, что уезжает под Москву в санаторий месяца на два; если обеспечить ее деньгами впрок, то мать не будет искать дочь все два месяца. А отсутствовать она будет всего две недели – конечно, если все сложится хорошо, но об иных вариантах они решили даже не думать. Кота Маркиза сразу же переселили к детям Владимира, чтобы посмотреть, как он приживется. Маркиз быстро разобрался с новыми хозяевами и уже через неделю научился выпрашивать и у них добавочную порцию своего любимого «Китикэта» с океанической рыбой.
Все устраивалось на удивление складно. Беготня, визы, сборы занимали все их время. Отъезд назначили на конец февраля, раньше никак не получалось.
Она взяла деньги со своего весьма похудевшего за последние месяцы отцовского счета. На нем оставалось совсем немного, меньше тысячи долларов. Где взял деньги Владимир, они не обсуждали. Они у него нашлись, и это самое главное. Только потом, намного позже, она узнала, что он рискнул взять ссуду в банке под залог собственной квартиры. Это был очень рискованный шаг...
До самого последнего момента Юлия опасалась одного – что он передумает, испугается колоссальных расходов, неразумных трат, решит, что ничего изменить уже нельзя. Почему-то именно она теперь боялась, что поездка сорвется. И действительно: по большому счету, они уже больны, и больны навсегда. А эти деньги пригодились бы на лечение, на современную активную противовирусную терапию, которая существенно продлевает жизнь больным СПИДом. Проще всего было бы закрыться в четырех стенах и никуда не ездить, пустить все на самотек.
И все-таки они решились.
Глава 10
Рванувшись в полную неизвестность, каждый из них в какой-то момент подумал: на месте ли Питер? Они старались не задавать друг другу пустых вопросов, ответа на которые пока не было. А человек, на поиски которого они так безрассудно бросились, вполне мог сняться с места да вообще уехать с острова, поменять свою преступную тактику... Да, они крупно рисковали, отправляясь в такой дальний путь. Юлия не скрывала от Владимира, что ей страшно в таком состоянии вылетать из родного города. А вдруг у кого-нибудь из них будет резкое ухудшение? Тогда срочно понадобится врач. И что же они будут делать?
Тем не менее у Юлии было ощущение, что наступило время действовать. Реальная угроза болезни и смерти как будто сжала время. За короткий его промежуток надо успеть решить несколько крупных дел, и первое из них – Питер Питерсон. Про себя Юлия твердо знала: начался новый этап ее жизни. Теперь все было по-иному.
Она не вдруг, не вчера и не сегодня, а постепенно, из долгих разговоров с доктором Геной и с Владимиром, поняла, что с ней уже ничего более страшного случиться не может. Все, что в наше время может произойти ужасного, печального, трагического, с ней уже произошло. К тому же неизвестно, сколько отпущено человеку, в теле которого сидит этот вирус. И потому ни на какие сомнения она не имела права – это лишняя потеря времени. А в этой поездке им обоим грозила двойная опасность – вирус, который неизвестно как поведет себя в экваториальном климате, и Питер, опасный преступник, хитрый, опытный и коварный человек, – и потому расслабляться и терзать себя сомнениями было бы теперь не просто бессмысленно, но – губительно.
Перед посадкой уже на самой Гваделупе Владимир мягко положил руку ей на запястье, посмотрел на нее и сказал:
– Ты стойкий оловянный солдатик, Юля. Мы все с тобой выдержим, все сможем. Что бы с нами ни случилось теперь, главное – не останавливаться. Я уверен, что все будет как надо. И еще одно я хочу тебе сейчас сказать: для меня очень важно, что мы вместе.
Последние слова были произнесены особым тоном. Что это? Просто ощущение общей опасности, сопричастности, симпатии или настоящее чувство? Он был всегда так подчеркнуто дружески ровен с ней, что у Юлии создалось впечатление: Владимир остерегается выйти за рамки заранее выбранной роли – товарищей по несчастью, участников одного поиска. Юлия уже давно, с самого начала их знакомства, заметила, что ему свойственна странная полудетская старомодная романтика – человек ироничный и колкий в обычных обстоятельствах, при первом же намеке на интимные отношения он в мгновение ока становился застенчивым и даже беззащитным. Было в нем что-то бесконечно притягательное для нее, но она боялась спугнуть счастье, на которое давно не надеялась, и запретила себе даже думать об этом.
Перелет оказался более трудным для Юлии, чем она ожидала. От слабости ей казалось, что все происходит как во сне. «Только бы долететь, – твердила она себе, – на месте мне обязательно станет лучше...» Весь первый день после прибытия на Сен-Бартельми Юлия не выходила из отеля. Слабость не позволила ей даже спуститься в ресторан, и они заказывали еду в номер. Но времени у них было мало, расслабляться было нельзя, и по телефону, как и в прошлый раз, она попросила организовать для них экскурсионную прогулку по острову с гидом, говорящим по-русски.
Весь день Владимир трогательно заботился о ней. Обессиленная, она сидела в плетеном кресле на маленькой, уютной застекленной веранде, а он после обеда устроился рядом с ней и завел разговор на разные темы, не относящиеся к главной цели их сумасшедшей поездки. Прекрасный рассказчик, Владимир знал массу разных историй и морских баек. Всю вторую половину дня они сидели и спокойно беседовали обо всем на свете.
Он признался Юлии, что решил добиться ее расположения сразу же, как только увидел ее первый раз в Клубе. Он рассказывал о море, о случаях из жизни капитана, о своей морской биографии, о детстве в дальних гарнизонах. Юлия удивлялась, насколько ей все это интересно, как ей дороги и милы всякие мелочи и забавные случаи из его жизни. Отец Владимира был военным, и сын много повидал в детстве, переезжая из республики в республику, из города в город. Из его рассказа было понятно, что его решительный мужской характер начал формироваться еще в те далекие юношеские годы.
