Неизвестен Автор - Преступления могло не быть !
- Куда путь держишь? - спросил он.
- В Аксуек, - ответил Фетисов.
- А где воду сливать будешь?
- Здесь и в Тогусе.
- Возьми меня, - попросился старик. - Кое-что купить надо.
- А зачем тебе мотаться туда-сюда? Дорога сейчас - одно мученье. Давай деньги, а я куплю, что надо, и привезу.
- Ой, хорошо! - обрадовался чабан. - Рахмет тебе, хороший человек.
Виктор Ильич спрятал деньги и шагнул к машине. Но открыв кабину, опешил: там сидел незнакомый человек.
- Эй, парень! - спросил шофер незнакомца. - Ты как сюда попал?
Тот живо повернулся. На шофера глянули серые настороженные глаза. Незнакомец приветливо улыбнулся, и это как-то не вязалось с холодным немигающим взглядом, которым он продолжал ощупывать шофера.
- Садись, папаша, все равно один едешь. Вдвоем веселее будет.
- А ты кто такой? Откуда? - спросил Виктор Ильич, которому не понравилась эта манера парня смотреть в упор, не мигая, холодно и бесцеремонно.
- Садись, садись! - настойчиво приглашал незнакомец, по-прежнему улыбаясь. - Едем! По дороге я тебе расскажу все как есть: и кто я, и откуда...
Фетисов нерешительно потоптался у открытой кабины, потом махнул рукой: вдвоем так вдвоем!
- Ладно, поехали, - сказал водитель и полез в кабину.
Мягко заурчал мотор...
Двое в кабине молчат. Фетисов крутит баранку, курит и искоса поглядывает на незнакомца. На попутчике легкое, не по сезону, осеннее пальто, шапка надвинута на глаза, на верхней губе - белый пушок. "Пацан еще", - решает шофер.
- Слушай, парень! - обратился Фетисов к нему. - Ты обещал рассказать, кто ты и откуда. Так давай, выкладывай.
- О чем рассказывать? - нехотя отозвался тот.
Незнакомец сидел ссутулившись и засунув правую руку за борт пальто.
- Решил чабаном стать, овец пасти буду...
И опять Фетисова поразила его нагловатая улыбка. Было что-то в ней затаенное, недоброе.
- Есть ли нужда забираться в такую глухомань?
- Охоту люблю. Вот и побалуюсь вволю с ружьишком...
Впереди показались разрозненные одноэтажные домики, окруженные высокими
тополями. Возле сельмага Фетисов притормозил.
- Ты чего, папаша?
- В магазин забегу. Аксакал просил купить кое-что.
- Вместе пойдем! - жестко потребовал попутчик.
- Зачем вместе!? Сиди. Я - в один миг...
Шофер открыл кабину, но парень цепко ухватил его за руку.
- Не торопись! - свистящим шепотом приказал он и выхватил из-за пазухи обрез. - Сиди тихо!
Шофер побледнел и, как загипнотизированный, не сводил глаз с ружейного ствола.
- Слушай сюда! Поможешь мне скрыться. Ежели что и тебе и мне конец!
"А ведь действительно шлепнет, и рука у подонка не дрогнет", - подумал Виктор Ильич.
Пришлось вновь сесть за руль. А пассажир словно издевается:
- Так, уразумел, папаша? Ежели поможешь, в долгу не останусь.
Парень искоса, не поворачивая головы, поглядел в окно кабины. Машина стояла возле невысокого, плохо выбеленного домика с узкими оконцами. Это был сельмаг. Снег вокруг густо утоптан и желт от конского помета. Рядом с крыльцом - коновязь, где одиноко стоял поджарый, темно-пегий жеребец.
Но вот дверь отворилась, и с крыльца сбежал коренастый казах, неся перед собой груду пакетов. Он подошел к коню, рассовал покупки в переметные сумы. Потом отвязал уздечку, ловко, не касаясь ногой стремени, вскочил в седло и поскакал прочь.
- Так ты в магазин, папаша? - парень отвел взгляд от окошка и выжидающе посмотрел на шофера.
"Волк тебе папаша!" - едва не крикнул Виктор Ильич, но сдержался. Он вдруг с удивлением обнаружил, что страх, который сковал его несколько минут назад, когда незнакомец столь необычным образом отрекомендовался, так же внезапно исчез, уступив место жгучей ненависти.
- Нет, не пойду, - спокойно сказал он и сам подивился этой вдруг возникшей в нем спокойной уверенности. - В Аксуеке хороший магазин. Выбор богат. Там и куплю, что старик просил.
- Дело твое. Гони в Аксуек. Только не забудь, о чем я просил.
Фетисов молча кивнул головой и включил зажигание. Разбрызгивая мокрый снег, машина выбралась за поселок.
Снег оседает мокрыми хлопьями на ветровом стекле, тает. Струйки воды бегут по стеклу, и хлопотливый "дворник" уже не успевает убирать водяную пелену. То и дело шофер встает со своего места и на ходу, придерживая правой рукой баранку, протирает рукавицей лобовое стекло. Но на пассажира не смотрит.
- Чего ж ты не спрашиваешь, за что меня ищут? - вдруг заговорил "попутчик".
- А мне какое дело, - равнодушно ответил Фетисов.
Они сидели рядом, и всякий раз, когда машину бросало на колдобинах, Виктор Ильич локтем ощущал под боком твердый ствол обреза.
"Что же натворил этот тип? - размышлял водитель. - Может, убил кого пли ограбил? Ишь ты, и руки в наколках. Молодой да, видать, ранний... Надо сообщить людям, милиции, - лихорадочно билась мысль. - Но как? Это нелегко, а надо. И не ради спасения своей собственной жизни... "
Дождь вскоре перестал, и окна кабины быстро просыхали на ветру. Дорога блестела в лучах проглянувшего солнца и дымилась, как река летним утром.
Шофер выплюнул в окно выкуренную папиросу и обернулся к своему попутчику:
- Говоришь, почему не спрашиваю, за что милиция ищет?
Парень насторожился. Фетисов продолжал:
- Потому что я сам, брат, того, у нее на примете. - И шофер на ходу сочинил историю о том, как он будто бы прошлым летом, напившись до чертиков, подрался, и как его судили за это и дали год "принудиловки".
В глазах бандита растаял настороженный блеск. Он самодовольно ухмыльнулся:
- Так ты, старина, выходит, свой...
- А как же!?
Машина бежала по улице какого-то поселка. Навстречу спешили люди, стайками бежали школьники.
Виктор Ильич поглядывал по сторонам и напряженно думал: "Ну как же сдать этого волка?" И вдруг резко повернул машину на базарную площадь Здесь он крутил ее так и этак, нарушал правила уличного движения, стараясь привлечь к себе внимание какого-нибудь милиционера. Но тщетно.
Попутчик зашевелился.
- Подъезжай к магазину, - грубо приказал он. - Даю пять минут на покупки.
- Туда и еду, - нехотя отозвался Фетисов, стараясь подавить охвативший его нервный озноб.
В магазине парень стоял за спиной водителя, не вынимая руку из-за пазухи.
Продавщица быстро обслуживала приезжих. А когда Фетисов, конвоируемый бандитом, стал выходить из магазина, в дверях он неожиданно столкнулся со знакомым пареньком, который тащил перед собой ящик с лимонадом. Произошла минутная заминка, но этого было достаточно, чтобы шепнуть Женьке тревожную новость. Паренек понимающе кивнул головой.
Усевшись за баранку, Фетисов испытующе глянул на попутчика - не заподозрил ли? Однако, нет. Тот был спокоен.
Пока у водоразборной колонки цистерна наполнялась водой, Фетисов прохаживался возле машины, курил, поглядывая на дорогу: не едут ли?
Но вот вода с шумом полилась через край.
- Эй, шофер! - крикнул из кабины пассажир. - Заснул, что ли?
Фетисов кинулся к колонке, завинтил кран. Руки плохо повиновались, становились чужими. Сказывалось нервное перенапряжение.
Выехали на дорогу. Виктор Ильич старался не глядеть на своего соседа, чтобы тот не уловил в его глазах тревогу. Он лихорадочно искал малейшую зацепку, чтобы затянуть время и дать возможность милиции нагнать их. Наконец он посмотрел на приборный щиток и озабоченно сказал:
- Боюсь с бензином не обойдемся, паря.
- Тогда жми к заправочной! - приказал бандит.
На заправочной Фетисов долго копался в моторе, с отверткой и гаечным ключом лазал под задним мостом, что-то там подвинчивал, простукивал. И это длилось до тех пор, пока из кабины не была вновь подана команда:
- Эй, ты, не тяни резину! Чего там канителишься?
Пришлось, скрепя сердце, повиноваться. Фетисов встал, не спеша отряхнул полушубок, ветошью обтер руки и в который раз с надеждой посмотрел на дорогу. Но она была пустынна.
Включил зажигание, медленно нажал на стартер... Машина пошла, покачиваясь на ухабах. С каждым километром таяла надежда на помощь.
И все же помощь пришла. В смотровое зеркало Фетисов увидел приближающийся "газик". "Милиция?!" Сердце заколотилось часто и гулко. Шофер невольно нажал на тормоза.
- Что?
- Давай-ка, парень, на ветру минутку постоим...
- А-а! Согласен...
Они поспешно вышли из кабины: шофер по одну сторону, пассажир по другую.
А милицейский "газик" словно вынырнул из-под земли. Взвизгнули тормоза, распахнулись дверцы, и пятеро мужчин уже взяли в кольцо грузовик.
Бандит все понял.
- А-а! Заложил, стерва!
Он метнулся к кабине, но было поздно: следователь Попов преградил ему дорогу и, как клещами, стиснул протянутую к оружию руку...
Задержанный, некто Дегтярев, был преступник не из мелких. Освободившись из колонии, где он отбывал срок за изнасилование, он принялся за старое. Темной ночью он напал на незнакомую женщину... Однако уйти от возмездия не удалось.
