Карина Тихонова - Мятная полночь
– Можно я приеду к вам? У нас спокойно не поговоришь.
– Приезжайте. Только у меня не убрано! – поторопилась извиниться я.
– Ничего страшного. Буду через сорок минут. До встречи.
Я положила трубку. Оглядела кучи барахла еще раз. Засучила рукава, подошла к самой большой, подхватила ее с пола и запихала в шкаф. Точно так же я поступила с оставшимся барахлом. С удовлетворением отряхнула руки и заметила:
– Вот и чисто!
А про себя подумала: бабушку-одуванчика кондрашка бы хватила от моего способа убираться! Точно таким же экспресс-методом я навела порядок на кухне. Заглянула в холодильник, проверила свои запасы. Что подать к чаю найду, а с обедом большие проблемы. Холодильник-то пустой! Кроме пирожных, ничего нет! «Вот и нечего было выгонять Влада», – ехидно заметил внутренний голос.
Я возмутилась.
– Ну, знаешь! На тебя не угодишь! То ты меня пинаешь за то, что я Владу доверяю, то за то, что я его выгнала… Определись! – Определяться внутренний голос не пожелал. Но заткнулся, и на том спасибо.
Ровно через сорок минут в дверь позвонили. Все-таки Олег Витальевич уникум каких мало. Интересно, как у него получается быть таким пунктуальным? Я вышла в коридор, открыла дверь и впустила следователя.
– Нужно спрашивать, кто там, – заметил Олег Витальевич.
– Я в глазок заглянула!
– Неправда. Я специально посмотрел, глазок не затемнялся.
Я вздохнула:
– Простите, не права.
– Ладно. Куда можно пройти?
Я сделала жест в сторону кухни:
– Чай? Кофе?
– Чай.
Мы уселись за столом. Я поставила чашки, налила кипяток, бросила по пакетику заварки:
– Пирожное?
Следователь поколебался:
– Да, пожалуй.
Я ловко разложила пирожные по тарелкам. Пирожное! – сурово напомнила совесть. Но я в свою очередь напомнила ей, что кроме этого я еще ничего за целый день не ела. И вряд ли съем: холодильник-то пуст!
– А где ваш друг? – спросил Олег Витальевич, разламывая ложечкой пирожное.
– Друга нет, – сухо ответила я.
Олег Витальевич бросил на меня проницательный взгляд. Я разозлилась.
– Да, да! Я его выгнала! Можете себя поздравить: внушили мне манию преследования!
– Вообще-то я рад, что вы так поступили. Ничего плохого я о господине Токмакове сказать не могу, но лучше, если он пока побудет в стороне. А потом разберетесь, кто он вам: друг или… не совсем.
Я вздохнула. Если бы все было так просто!
– Я звонил вам весь день, – продолжал Олег Витальевич. – Начал волноваться. Вы не отключайте мобильник, а то мало ли что.
– Хорошо, – пообещала я. – Я вообще-то не отключаю, просто так получилось.
И я рассказала о визите к археологам. Олег Витальевич выслушал меня очень внимательно, ни разу не перебил. Только уточнил в конце:
– Значит, этот Симеон Бекбулатович был потомком Чингисхана? И ваш амулет когда-то принадлежал ему?
Я пожала плечами:
– Трудно сказать. Может, это подделка.
– А зачем подделывать железную цепь с обыкновенным камнем? – удивился Олег Витальевич.
– И я думаю так же! Скорее всего, это оригинал! Только я никак не соображу: что это за вещь? Почему вокруг нее столько страстей?
– Я бы задал себе еще один вопрос, – подхватил следователь. – Почему эти страсти разгорелись только сейчас? Валялся ваш амулет в доме двадцать лет и никому не был нужен. И вдруг – такая суета!
Я побарабанила пальцами по столу. Говорить, не говорить? Доверяю я следователю или не доверяю? Взглянула на него и решила, что доверяю. Поднялась, вышла в коридор, достала из сумки обрывок письма, найденный в квартире Динки. Положила его на стол:
– Вот. Это мы с Владом нашли в квартире моей сестры.
Следователь взглянул на обрывок и строго велел:
– Рассказывайте!
Я рассказала все. И о визите к Сашке Гагановой, и о том, как мы решили поискать письмо Ибрагима в Динкиной квартире, и как я нашла обрывок этого письма в коробке с электрочайником. Олег Витальевич отреагировал странно. Вместо того, чтобы меня похвалить, он рассердился.
– Лиза, вам что, жизнь опротивела?
– Ничего не опротивела.
– Тогда почему вы так торопитесь с нею расстаться?
– Потому, что вы ничего не делаете! – разозлилась я. – Про лимузин узнала я! Обрывок письма нашла я! Историю амулета выяснила я! А чем занимались вы?!
– Все, что вы мне рассказали, я прекрасно знаю. Но, в отличие от вас, умею держать язык за зубами. Тем более, что я не имею права информировать посторонних людей о ходе расследования.
– Я не посторонняя! – с негодованием сказала я. – Я сестра пропавшей!
– Я помню.
– А вы помните, что, если я не найду амулет до конца недели, Динку попросту убьют?
Следователь навострил уши:
– Вам звонили еще раз?
Я вспомнила, что забыла рассказать о визите Димки. Но со мной случилось столько всяких событий, что в голове царил полный бардак. Я уселась на прежнее место и рассказала Олегу Витальевичу о недавнем разговоре с Димой.
– Это интересно, – сказал следователь, выслушав меня. – А почему он не хочет встретиться со мной?
– Он говорит, что если похитители об этом узнают, то сразу пустят его в расход. А следом за ним и Динку.
Я допила остывший чай и с надеждой уставилась на следователя. Больше надеяться не на кого. Я осталась совершенно одна.
– Значит, так, – начал Олег Витальевич, – завтра мы с вами поедем за амулетом. Ну к тому парню, который работает на кладбище. Я хочу поговорить с ним сам. А потом вы сядете возле телефона и будете ждать звонка, – продолжал следователь, а я только кивала, как китайский болванчик. – Когда вам позвонят, вы немедленно свяжетесь со мной. Только не по мобильнику, а по городскому аппарату. Понятно?
– Понятно, – ответила я. – А потом?
– А потом посмотрим.
Олег Витальевич поерзал по табуретке и вдруг спросил:
– Ваша родственница вам больше не звонила?
– Какая? – удивилась я.
– Госпожа Альтхани.
– Лора? Нет. А что?
– Да нет, ничего, – сказал Олег Витальевич. – Кстати, на каком языке вы с ней общались?
Я поразилась:
– Вы же слышали! Мы общались в вашем присутствии и только на английском! Почему вы спрашиваете?
– Так…
Олег Витальевич еще немного поерзал по табуретке:
– Если она вам позвонит и захочет встретиться, сразу сообщите мне. Хорошо?
Я поражалась все больше и больше.
– А разве она не уехала?
– Уехала. Но может вернуться.
– Зачем?
– Кто же ее знает, – иезуитски вильнул в сторону Олег Витальевич.
Я потерла висок. Что творится вокруг меня? Какой-то сумасшедший дом!
– Мы договорились? – допытывался следователь.
– Нет! – решительно ответила я. – Объясните, что происходит!
– Вы знаете, что Лора – наполовину русская?
Я так и села. Фигурально выражаясь, конечно, потому что и так сидела.
– Ее отец известный английский историк, а мать – дочь русских иммигрантов.
– Да откуда же мне это знать? – удивилась я. – Мы с Лорой никогда не общались! Я видела ее первый раз в жизни. Кстати, как ее девичья фамилия?
Олег Витальевич побарабанил пальцами по столу.
– Я что, не имею права знать девичью фамилию моей родственницы? – спросила я.
– Ну, хорошо, – решился Олег Витальевич. – Фамилия ее отца Ривз. Саймон Ривз. Куча научных званий, не буду даже перечислять.
– Саймон Ривз, – повторила я.
Фамилия была мне неизвестна. Но, как я уже говорила, моя специальность – искусствоведение.
– Ну, ладно, – завершил беседу Олег Витальевич. – Спасибо за чай, я, пожалуй, поеду.
– Не за что, – ответила я, поднимаясь с места.
Следователь вышел в коридор, я открыла дверь, распрощалась с гостем и бросилась в комнату, к компьютеру. Какое счастье, что есть такое место, где даются ответы на все вопросы! Знаете, как оно называется? Оно называется Интернет! И как бы мы ни ругали повальное увлечение компьютерами, иногда без них просто не обойтись. Например, сейчас.
Я включила старенький компьютер, вошла в Интернет и быстро пробежала по всемирной Сети. Сначала я поискала данные на отца Лоры, господина Саймона Ривза. И нашла.
Профессор истории, почетный член пяти академий, археолог Саймон Ривз родился в Лондоне в 1926 году. Историк он был потомственный, потому что его отец и дед работали в Британском музее. В 1946 году Саймон, тогда еще студент Кембриджа, женился на Ларисе Дан, бывшей советской подданной. Настоящая фамилия девушки – Данилова, но ее отец, попросив в Британии политического убежища, сменил имя. Через год у молодой четы родилась дочь Лора, названная в честь матери.
Я мысленно сделала себе заметку на память. Значит, я не ошиблась. Лоре действительно без малого шестьдесят.
Далее следовала информация о научных трудах Саймона Ривза и вехи его служебной карьеры. Этот параграф я читать не стала, но отметила для себя одну интересную вещь: Саймон Ривз специализировался по татаро-монголам. В 1990 году он принял участие в своей последней археологической экспедиции, проходившей на территории Монгольской республики. Проект финансировали японцы, но видного английского специалиста не обошли вниманием и назначили первым советником экспедиции. Интересно, что же она искала? Я нетерпеливо пробежала курсором по нескольким абзацам. Взгляд зацепился за знакомое имя, и я остановилась. Как вы думаете, что искали британцы и японцы на монгольской земле? Правильно думаете – искали захоронение. Чье?
