Ирина Градова - Ложь под звездным соусом
Сердце стучало у самого горла, когда Регина выбралась на улицу из темного подъезда. Только-только рассвело, но она отчетливо слышала какие-то вопли и звуки взрывающихся петард. Сегодня же день ВДВ – боже, как ей в голову не пришло, что снаружи она подвергается еще большей опасности, чем внутри! Надо вернуться в квартиру Зинки, рассказать, что пытался сделать Пашка, и… И что дальше? Он ни за что не признается – скорее всего, он уже на пути домой, а завтра сделает вид, что Регина – сумасшедшая. И, самое неприятное, ему могут поверить, ведь Пашка считается одним из самых завидных женихов на факультете, и она, Регина, типа, должна радоваться, что он вдруг обратил на нее свое благосклонное внимание! Но она отлично помнила его плотоядные взгляды, когда она проходила мимо по коридору – Регине казалось, что спина так и пылает, когда Пашка Лазарев глядел ей вслед. Он ей не нравился. Совсем не нравился. Потому что все видели в нем «звезду» – капитан футбольной команды университета, председатель клуба риторики и так далее. Регина же видела подонка, который всю жизнь не шевелил и пальцем для того, чтобы что-то заполучить. Папаша – известный в городе адвокат, мать работает в Смольном. Он, как говорится, родился с серебряной ложкой во рту и привык считать, что ему принадлежит весь мир вместе с населяющими его людьми. И Регина уж точно не мечтала о том, чтобы он прикоснулся к ней своими потными руками и обслюнявил мягкими и холодными, как дохлая селедка, губами, пахнущими алкоголем!
– Эй, матрешка, куда бежим? – услышала она пьяный окрик и застыла, поплотнее запахивая кардиган в попытке скрыть то, что, презрев законы тяготения, аппетитно выпирало наружу. Регина прекрасно знала о том, что ее грудь притягивает взгляды, и беззастенчиво этим пользовалась – например, на экзаменах, когда принимал мужчина-преподаватель, – но в данный момент ей хотелось, чтобы ее «достоинства» были как можно менее заметны. Парень, одетый в армейские брюки и полосатую майку, покачиваясь, стоял в проеме арки. Ох уж эти дворы-колодцы, из которых существует только один выход! И как, спрашивается, ей проскользнуть мимо него? Ответ напрашивался сам собой – да никак! Он казался огромным, словно скала, а сама Регина выглядела утлой лодчонкой, пытающейся обогнуть выступающую из воды громадину.
Парень подходил все ближе, и Регина принялась пятиться назад. Может, удастся рвануть обратно в подъезд? Она бегает быстро…
– Боец, девчонка с нами!
Регина увидела, как из арки на свет выступил еще один мужчина. Достаточно высокий, он все же казался намного меньше десантника, пытавшегося сцапать Регину. Она прикинула, что парень не справится. Кроме того, как знать, не захочет ли он того же, что и первый? С другой стороны, если между мужиками начнется заварушка, может, удастся проскочить мимо – и на улицу?
– Кто сказал? – проревел здоровенный десантник, оборачиваясь. – Кто первый встал, братишка, того и тапки!
– Боюсь, ты не понял, – спокойно ответил второй. – Я говорю, что девушка со мной. Не хочу портить тебе праздник, поэтому предлагаю оставить ее в покое и идти на улицу продолжать веселиться!
– Или – что?
В голосе здоровяка звучала явная насмешка. Он смерил взглядом потенциального противника, очевидно, прикидывая свои шансы. Довольное выражение его лица заставляло предположить, что он счел их превосходящими.
– Маруся, иди-ка сюда! – сказал вновь прибывший, вытягивая руку, словно предлагая Регине ухватиться за нее. Что она и сделала, решив выбрать меньшее из двух зол. В любом случае с этим совладать легче, чем с первым.
– Маруся? – переспросил качок. – Да ты впервые ее видишь!
– Неправда! – пискнула Регина, невольно прижимаясь к незнакомцу. – Он… мой парень, и я…
– Да какая, к черту, разница! Маруся ты, или Даша, или Глаша…
– Пошли, Маруся, – неожиданный спаситель потянул ее за руку к выходу. – Молодой человек принял тебя за нехорошую женщину. Он осознал свою ошибку и…
Здоровяк, с неожиданной для его телосложения и состояния прытью, рванул вперед, но противник оказался быстрее: Регина и сама не ожидала так скоро оказаться на улице. А там ее ждала… целая толпа десантников!
– Захар, у тебя проблемы? – крикнул один из них в арку.
– Проблемы? – переспросил тот, тоже выходя на свет. – Да никаких проблем, братва, – боец что-то попутал, но все уже в порядке. Маруся, ты как?
Регина с опаской взглянула на противоположную сторону арки, где все еще маячила высоченная фигура. Несмотря на свой боевой настрой, выйти мужик все же не рискнул, но она не торопилась вздыхать с облегчением: тот, по крайней мере, один, а она теперь оказалась окружена молодыми, сильными парнями в подпитии. Нервное напряжение давало себя знать, и Регина почувствовала, что ноги отказываются ее держать. Нет, только не сейчас – она не может упасть, находясь во «вражеском стане», нужно добраться до людей!
– Пошли, Маруся! – дружелюбно обратился к ней тот, кого называли Захаром. – Проводим тебя до дома, а то, не ровен час, еще кто-нибудь захочет с тобой познакомиться! Живешь-то далеко?
– Ты ванну слила уже? – вдруг спросил Захар, и Регина очнулась от внезапно нахлынувших воспоминаний.
– Да… А что?
– Жаль…
– Ты можешь принять душ, если хочешь, – в твоей-то халупе воды не было и нет!
– Душ так душ.
Он рывком поднялся из кресла и направился в ванную.
* * *– Вот, собственно, и все, – закончила Алена и перевела дух, обводя взглядом присутствующих. Здесь были все, кроме Захара, который находился на съемках, и девушка наслаждалась каждой минутой происходящего. Ее слушали так внимательно, словно именно от нее, от Алены Собакиной, зависела жизнь клиентки. В принципе так оно и было: она сумела сообщить сведения, которые могут повлиять на исход дела!
– Итак, – произнесла Регина, – у нас имеется два свидетеля, которым Анжелика рассказала о том, что с ней произошло. Это даже лучше, чем я надеялась!
– Но ведь самая главная свидетельница в коме, – заметил Иван, искоса поглядывая на Алену. Ну вот надо же ему влезть со своими комментариями – завидует, что не он добыл информацию!
– Верно, – согласилась Регина. – Все, что скажут Троицкая и Чебаридзе, известно им только со слов Анжелики, но у них нет причин лгать, и суд непременно это учтет. Если, конечно, дойдет до суда.
– Вы узнали что-то новое? – догадался Артур.
– Кое-что есть. Правда, использовать эти сведения официально мы вряд ли сможем, но в частной беседе с Кузьминым и его адвокатом они пригодятся.
– Ты это о чем? – задала вопрос Мамочка.
– О записях психиатра Кротова, который лечил Сугривина.
– Так он все-таки согласился поделиться информацией?
– Не совсем. Она попала ко мне, скажем так, не вполне законным путем, но дела это не меняет: то, что я выяснила, очень важно!
– И что же такого важного ты узнала?
– Ну, во‑первых, что Сугривин не просто не пропускал ни одной юбки – он страдал сексуальным расстройством. Но это – полбеды. Он получал реальное удовлетворение, только когда жертва сопротивлялась.
– То есть он был патологическим насильником? – уточнила Алена.
– Верно, – кивнула Регина. – И началось это давно, когда Сугривин был еще подростком.
– Вот это номер! – вырвалось у Артура.
– Он впервые попал к психиатру, учась в одиннадцатом классе. Это был не Кротов, другой специалист, но позже он передал Кротову свои записи и наблюдения.
– И кого же он, э-э…
– Свою учительницу. Вернее, репетиторшу по русскому и литературе по имени, – Регина заглянула в свой блокнот, – Юлия Сергеевна Рыбалко.
– Так он, что, еще и геронтофил?! – в ужасе закатил глаза Артур.
– Юлии Сергеевне было тогда лет двадцать пять, – пояснила Регина.
– А я тоже была влюблена в учителя, – мечтательно пробормотала Инна. – По физике. Он пришел к нам в девятом классе. До этого я физику ненавидела, но при нем стала заниматься как сумасшедшая и пошли пятерки…
– Одно дело – школьная любовь, и совсем другое – насилие! – авторитетно перебила девушку Алена. – Значит, Сугривин изнасиловал учительницу?
– Да, – подтвердила Регина. – Мать наняла ее, чтобы подтянуть сыночка к экзаменам, а он вот что сотворил!
– И почему же его не привлекли? – спросила Устинья.
– Ну, во‑первых, он являлся несовершеннолетним, поэтому в любом случае много бы ему не дали. Во-вторых, я как раз об этом и собиралась с вами поговорить. Мне нужен кто-то, кто поедет к этой учительнице и поболтает с ней по ду…
