Наталья Солнцева - Зеленый омут
Как все Протасовы, он шел в атаку, не думая о последствиях. Предвидеть последствия и просчитывать варианты было не в его правилах.
– Так ты проводил девушку? – со злостью спросил Сергей. Его «несло». Вспыхнувшая ревность прорывалась наружу, срывая корабль с якоря, несмотря на штормовое предупреждение.
– Как видишь, – издевательски спокойно ответил Богдан. Его вполне устраивало развитие событий: мерзавец сам идет на конфликт. Что ж, это к лучшему. Не нужно придумывать повод для ссоры.
– Молодец. – Сергей нехорошо усмехнулся. – Теперь убирайся!
Алена заметила, что Лида то и дело смотрит в окно, как будто ее не интересует, что происходит в доме. Вот-вот вспыхнет драка, а ей хоть бы что! «Сентиментальная мечтательница» любуется звездами, когда у нее под носом разыгрывается драма. Как это похоже на «святую сестричку»! Задуматься «о вечном», когда сию минуту вершится трагедия…
Богдан тем временем, не торопясь, отправился к своей сумке. Там лежал нож, которым он ночью выкапывал корни.
– Я не могу оставить двух беззащитных женщин с таким подонком, как ты!
– Убирайся! – Сергей сжал кулаки. – Гамлет харьковский! Нечего тут представление устраивать!
– Вот только убью тебя, и уйду! – спокойно ответил Богдан. В его руке блеснуло лезвие ножа. – Защищайся!
– Идиот! – пожал плечами Сергей. – Ты из-за нее, что ли? – Он кивнул в сторону Алены. – Она того не стоит, поверь мне. Пустая порода! – Он неожиданно громко расхохотался и так же внезапно замолчал.
Лида посмотрела в окно. Богдан бросился на Сергея, и они сцепились. Алена бросилась разнимать. Мужчины дрались не на жизнь, а на смерть. Бестолковая драка превратилась в нечто другое, гораздо более серьезное. Оба забыли о женщинах, об опасности, о собственной жизни, – одна только слепая ярость владела ими, жаждала крови, мести, удовлетворения. Выплеснуть, наконец, накопившееся и долго подавляемое недовольство, любой ценой избавиться от разъедающего изнутри страшного напряжения, которое мешало дышать.
Пытавшаяся вмешаться Алена отлетела от мужчин, как перышко. Она даже не могла докричаться до них – ее попросту не слышали. Кусая губы, она лихорадочно соображала, как остановить драку.
Сергей оказался гораздо более сильным и тренированным противником, чем ожидалось. Все хитрые приемы, которые Богдан и Вадим применяли против самых искушенных бойцов в спортзале или случающихся в жизни каждого мужчины потасовках, не действовали. «Заграничный хлыщ» парировал их с легкостью, выдававшей в нем опытного и закаленного бойца. Обоим приходилось мобилизовывать все свои ресурсы, чтобы не пропустить смертельного удара. А то, что он окажется именно таким, сомневаться не приходилось. Это стало ясно даже Алене, ничего не смыслящей в подобных вещах.
Леденящий душу крик раздался так внезапно, что на миг внимание всех невольно обратилось на девушку. Мужчины на секунду прервались, зачарованные жутким и прекрасным зрелищем. Повернувшись к окну, куда уставилась, не переставая истошно вопить, Алена, они увидели лицо…Страшное в своей красоте, белое, с кроваво-красными губами и глазами цвета горящих изумрудов, оно заставило всех обитателей комнаты застыть в немом изумлении. Золотисто-зеленые волосы, пышные и блестящие, шевелились, создавая вокруг ужасного лица нестерпимо сияющий ореол. Лицо приблизилось к стеклу окна почти вплотную и…исчезло. Растаяло. Было, и нет.
– Царица Змей…Это она! Колдунья… – Сергей сам не понимал, что говорит.
Его никто не слушал. Потрясенные жутью и красотой увиденного, все застыли в томительном оцепенении.
Непонятный грохот заставил Алену и обоих мужчин повернуться назад. Лида упала в обморок. Ее измученные нервы не выдержали этого последнего напряжения и сдали. Тело девушки, обмякшее и жалкое, распростерлось между сундуком и столом. Падая, она повалила стул. Если бы не это, вряд ли остальные обратили внимание, прикованное к окну, на нее. Никто не сдвинулся с места, пытаясь осмыслить происходящее. Лида не шевелилась, ее лицо и шея в вырезе платья медленно покрывались странной бледностью.
– Надо привести ее в чувство, – опомнился Богдан. – Она слишком испугалась. Честно говоря, зрелище не для слабонервных. – Он имел в виду не драку, а лицо в окне. – Черт! Нашатырный спирт есть?
Алена бросилась вон из комнаты. Так же бегом вернулась, неся бутылочку. Поднесенная к лицу Лиды смоченная спиртом вата не оказала никакого действия.
– Отойди, – Сергей наклонился к девушке, – показалось, что она не дышит. Начал делать искусственное дыхание и массаж сердца по всем правилам.
Они с Богданом сменяли друг друга, отдыхали и вновь принимались за дело. По разгоряченным лицам струился пот. Сказывалось пережитое возбуждение, стресс.
Все усилия мужчин оказались тщетны. Возникшее было слабое сердцебиение прекратилось. Тело Лиды, кукольно-неживое, покрылось бледной синевой, губы и веки потемнели.
– Все… – Сергей поднял глаза, смаргивая капельки пота. – Она не дышит!
– Давай я, – Богдан сменил его, понимая, что все бесполезно.
Алена смотрела на тело сестры остановившимся взглядом. Ее трясло. Сильнейший озноб заставил девушку обхватить себя руками, зубы громко стучали. Она со стоном опустилась на пол возле Лиды, сидела, раскачиваясь из стороны в сторону, ничего не соображая.
– Дом твоего духа в царстве света и жизни, откуда ты пришел и куда возвращаешься…где он не ограничен телом, где ничто уже не будет искушать его и где его не стеснят время и пространство.
Если хочешь узнать таинство смерти, смотри только вперед…Память о Великом Пути содержит все – мысли и заботы, страсти и желания в свете вечности. Но только впереди, в конце Пути, посох странника превратится в царский скипетр. Только двигаясь вперед обретешь Силу и останешься непреклонным…
Свет озарений освещает Путь странника, открывает ему камни, ямы и змей, чтобы он мог их избегать. Извилистые повороты скрывают весь Путь, ибо если бы странник мог его видеть, мужество могло бы оставить его. Вот почему преодолеть Путь возможно только шаг за шагом…
– Она мертва!
Голос Богдана вывел Сергея из забытья. Какие странные мысли стали приходить ему в голову, причем в самое неподходящее время! Он потер виски. Сказанное Богданом постепенно доходило до его сознания. Лида мертва? Не может быть! Отчего? Молодая, здоровая…
– Стоп, – сказал он сам себе. – Это как раз и неизвестно. Может, она сердечница, или еще что…Я о ней ничего не знаю.
Алена беззвучно плакала, слезы стекали по ее лицу, капали с подбородка. Она не вытирала их, судорожно сцепив руки перед собой.
– Может, «скорую» вызвать? – предложил Богдан, прекрасно понимая, что времени прошло слишком много, да и телефона здесь нет. Пока дойдешь до села…
Он поднялся с колен, прикрыв Лиде ноги подолом платья. До этого в попытках спасти ее жизнь, никто не замечал, что платье задралось. У самого сундука, в углу, что-то блеснуло. Богдан наклонился, поднял пустой флакончик из желтоватого стекла…Страшная догадка молнией вспыхнула в его уме. Он осторожно понюхал флакончик, знакомый спазм сжал горло и легкие.
– Ребята…– он с трудом вдохнул воздух вмиг отекшим горлом, – Ничего не поможет, никакая «скорая», девочка мертва. Мы могли не стараться… Она отравилась.
Богдан протянул флакончик Сергею; тот машинально взял, поднес к носу, скривился. Он ничего не понимал. Отравилась? Но, Бога ради, почему?
Алена перестала всхлипывать и уставилась остановившимися глазами на флакончик. Все молчали. У каждого наступила минута безвременья – никаких чувств, мыслей, ощущений. Анализировать и делать выводы они начали, когда вышли из шока и смогли более-менее здраво рассуждать.
Картина получалась невеселая. Оказалось, что хотя они все втроем присутствовали в комнате, где произошла трагедия, никто не видел, как Лида выпила яд. Все они смотрели в окно, и повернулись только на крик Алены и грохот упавшего тела.
Вроде сомнений не было, что девушка сделала это сама, по «доброй воле», если так можно выразиться, но… Соответствующие инстанции, в которые необходимо было сообщить о случившемся, могли подумать другое. Например, что присутствующие вынудили Лиду силой, угрозами или иным способом покончить с собой. Довели ее до такого отчаянного и ужасного поступка.
– Кажется, есть какая-то статья… – пробормотал Богдан. – Доведение до самоубийства, что ли… А?
Алена и Сергей смотрели на него, не зная, что ответить. Законами они особо не интересовались, повода не было. Один и тот же вопрос: что делать? – возник перед ними, неразрешимый и тяжкий, придавив их своим грузом ответственности, которую ни один из них не желал брать на себя.
– А может, сказать, что ей просто плохо стало? Давление…или сердце…Она на здоровье не жаловалась?
