Евгения Михайлова - Апостолы судьбы
— Конечно, нет, — охотно поддержал ее Слава. — Остальные клиентов у вокзалов ловят и ручку золотят.
— Остроумно, — холодно сказала Ирина и вновь посмотрела на Сергея.
— Заведите уголовное дело о причинении вреда здоровью. Пусть пострадавшая, как положено, напишет заявление, заказчица признается, эксперт даст оценку совершенному преступлению. И все. Ничего сложного. Я действительно по заказу клиентки водила эту Катю по холоду раздетой почти сутки. Она не ела, не пила, не знала, куда идет, но врачи больницы должны подтвердить, что на ней не осталось ни царапины, ни обморожений, у нее даже насморка не могло быть.
— Какой насморк! — возмутился Сергей. — Она страдала, вы ей душу надорвали.
— У Кати была душа нежного, залюбленного ребенка. Ее душа просто повзрослела.
— Может, ей спасибо вам сказать?
— Нет, что вы. Я действовала против нее. Если она напишет заявление, обвиняя меня и свою подругу, которая, кстати, тяжело больна отчасти из-за вины и раскаяния, то я, разумеется, не буду прятаться от суда. Вопрос материальной и моральной компенсации без суда тоже рассматривается.
— Вы не принимаете нас за шантажистов и вымогателей?
— Вы меня, как личности, пока не интересуете. Просто я помогаю вашему интеллекту найти логичные решения. Похоже, мы обо всем поговорили. — Ирина взглянула на часы. — Кстати, вы всегда перед своим приходом к подозреваемому сначала подсылаете девушку под видом клиентки?
— Какую еще девушку? — туповато спросил вконец замороченный Слава.
— У вас была девушка? — Сергей даже приподнялся со стула. — Красивая, с глазами такими, волосами и вообще?
— Да, описание точное. Зовут ее Дина Петренко. Пришла по рекомендации поп-звезды.
— Вот чертова девка! — в сердцах выругался Сергей. — Это моя приятельница, партнерша. В общем, она заказывает расследование, а сама вечно лезет поперек него. Всегда раньше меня приходит!
— И ты знаешь, почему? — влюбленно уставился на Сергея Слава. — Потому что ты дьявольски хороший сыщик.
— Пошел ты! — отмахнулся Сергей.
— Пожалуй, мы оба пойдем, — не обиделся Слава. — Пока тебя в кролика не превратили, а меня в морковку. Мы с вами еще свяжемся, Ирина Анатольевна. Постарайтесь нас запомнить.
Ирина проводила взглядом мужчин до двери, а потом негромко окликнула:
— Одну минуту. По какой статье пойдет Иванова?
— Умышленное убийство.
— А кто ее адвокат?
— Ей назначили бесплатного гаврика, но он еще ни разу не появился, — охотно объяснил Слава.
— А какой адвокат является лучшим по подобным делам?
— Равников, конечно. Он же самый дорогой.
— Он позвонит вам в ближайшее время. Он будет защищать Иванову.
— Это вы размечтались, — заметил Слава. — У него дела обиженных и униженных олигархов расписаны на десять лет вперед. Они занимают к нему очередь еще до того, как попадутся.
— Слава, ты не понял, — сказал Сергей. — Мы в зазеркалье.
Глава 18
Известный адвокат Петр Ильич Равников наслаждался спокойным утром после триумфально выигранного накануне процесса. Все радовало его душу: предстоящий свободный от дел день, который он всегда себе давал после завершенного процесса, чудесный запах кофе и тостов, принесенных в постель улыбающейся женой, веселый смех маленького внука, который, конечно же, сейчас носится по столовой, заставляя няню ловить его с целью покормить. И где-то на заднем плане сознания отчетливо сияла сумма с приятным количеством нулей, поступившая вчера на его счет. В дверь несмело постучали. Вошла гувернантка.
— Петр Ильич, там звонит клиент из «Роснефти». Говорит, срочное дело. Будете говорить?
— Ни в коем случае, — добродушно ответил Равников. — Вы же знаете, Надя, я сегодня отдыхаю. Скажите ему: пусть завтра перезвонит.
Он надел халат, раздвинул шторы, с наслаждением потянулся.
— Кирочка, ванна готова? — крикнул он жене.
— Сейчас, Петя, я соли добавляю.
После несложных гимнастических упражнений и ванны Равников спустился в гостиную и попробовал перехватить своего летающего внука, чтобы поцеловать. Получилось не сразу и ненадолго. Хорошо хоть удалось вдохнуть теплый вкусный аромат за ушком, между светлыми кудряшками. Петр Ильич уже собирался подняться в детскую, куда должны загнать ребенка, чтобы он поиграл в развивающие игры, как опять кто-то позвонил.
— Я не поняла, — удивленно сказала жена. — Какой-то странный звонок. Женщина. Сказала, что представится только тебе и что это очень важно для тебя.
— Что значит — представится? По нашему телефону не может позвонить незнакомый человек. Я подойду.
Он взял трубку и какое-то время недоуменно слушал. Затем стал задавать вопросы, которые заставили его жену изумленно приоткрыть рот.
— Вы предлагаете мне к вам приехать? Вы собираетесь поручить мне срочное дело? Вы вообще нормальный человек? Вы знаете, что… Знаете? А это откуда вы знаете? Вы кто такая? Кто-кто? Ничего себе. Что вы еще обо мне знаете? Что вам кажется? Диктуйте адрес.
— Петя… — выдохнула жена.
— Не волнуйся, Кирочка. Какой-то невероятный случай. Мне позвонила колдунья. Дальше не буду пересказывать, чтобы ты не подумала, что я сошел с ума. Но я поехал.
— Петя, может, ты на самом деле сошел с ума? Куда ты поехал? Зачем? Что значит — колдунья?
— Вот это мы и узнаем, — решительно сказал Равников и пошел одеваться.
Минут через сорок он сидел в кабинете Ирины и старался не жмуриться от зеленого света ее глаз. Свой голос он слышал как бы со стороны и не понимал, почему он такой нерешительный, оправдывающийся.
— Да, в моей практике есть случаи, связанные с судьбой детей. Но ничего похожего на то, что вы рассказали, не было. Я даже опускаю момент вашего мистического вмешательства в ситуацию. То, что я делаю, — это другой уровень, борьба за детей между родителями, крупнейшие состояния, наследование и тому подобное. А для обычного криминала есть обычные адвокаты.
— Вы стараетесь меня не понимать. В то время как возможности вашего интеллекта очень велики. Давайте не будем повторять пройденное. Вот на бумажке сумма вашего гонорара, заработанного вчера. Если мы ее немного увеличим, вы сможете отодвинуть на время другие дела?
— Вы сказали, обвиняемая работает на швейной фабрике?
— Да. Работала. Но пусть это вас не занимает. Мне понадобится несколько дней, чтобы собрать необходимую сумму. Какие вам нужны гарантии для того, чтобы вы прямо сейчас поехали в следственный изолятор?
— Никаких, — задумчиво ответил Равников. — У адвокатов моего ранга есть свои способы материальной защиты. Звоните следователю.
Когда Ирина поговорила со Славой Земцовым, Равников встал и направился к двери. У порога он оглянулся.
— А почему вы не пользуетесь своими колдовскими способами, чтобы заставить меня работать бесплатно?
— Профессиональный принцип: ничего личного.
* * *Константин Николаевич приехал домой поздно вечером в растрепанном настроении. Он очень внимательно наблюдал сегодня за встречей Игоря и Кати. Игорь заметил жену и остановился потрясенно, как будто не ожидал ее увидеть. Катя улыбнулась, подошла очень близко и посмотрела ему в глаза. Константин Николаевич видел, каким нежным был ее взгляд. У него защемило сердце, как будто ему довелось увидеть миг счастья родного человека. А когда они уехали вместе, ему долго пришлось справляться с холодком абсолютной пустоты, отбивать атаку одиночества. Он бродил по дорожкам сада, сидел на крылечке, трогал огромное количество пледов, которые Дина навезла Кате, и думал о том, на что похожа его жизнь. Конечно, клиника, больные, наука. Конечно, масса дел, из которых нужно успеть сделать столько, сколько получится. И еще дом. Жена Нина, закрытая, как сейф, кода которого он не знает. Сын Ваня. Они не виделись много лет, острота взаимного гнева, наверное, прошла, но близкими по духу людьми им не стать никогда. И скорее всего, сын и Нина давно придумали для него пожизненное наказание: он никогда не увидит своих внуков. Но почему Нина с ее безумной любовью к сыну и его детям не уезжает в Америку? Ваня ее не зовет? Господи, как же он не сообразил раньше! Она рядом с ним стережет Ванину собственность. Нина боится, что, если она уедет, муж напишет завещание или дарственную на сестру Марину, самого близкого ему человека. Они судят по себе. Марина живет тяжело, у нее крошечная квартирка в Люберцах, но она никогда не захочет, чтобы из- за нее Ваня лишился хотя бы коврика в прихожей. Константин Николаевич решительно засобирался. Нужно успеть на последнюю электричку. Перед тем как запереть дверь, он совсем другим взглядом окинул маленькую уютную гостиную, террасу. Здесь так тепло, везде Катя разложила какие-то милые пустяки — подушечки, салфетки, на окнах яркие занавески. Это же дом для него! Он здесь может дышать, думать и даже немножко мечтать. А почему нет? В отпущенном сроке любой длительности предусмотрено какое-то количество радостей и сюрпризов.
