Чингиз Абдуллаев - Золотое правило этики
– Заходите. – Садреддинов повел рукой. – Я давно вас жду.
Гость прошел к столу и сел напротив вице-президента.
– Вы ведь Дронго? – сказал Сабир Хабибович. – И вы меня вычислили, да? Вчера вы нашли труп Тамары. Я думал, вы сразу же придете ко мне.
– Я все знаю, – печально сказал Дронго. – Это чудовищная и невероятная история.
– Интересно, что именно вы знаете, – невесело сказал Садреддинов. – Можете поделиться?
– Двадцать три года назад вы начинали вместе, втроем, – заявил Дронго. – И уже через год у вашего товарища Сергея Концевича произошла трагедия. Разбилась его жена. Он был безутешен в своем горе. Вы с Борисом Львовичем пытались ему помочь, как уж могли. Через несколько лет вы женились. Говорят, что все были просто очарованы красотой вашей молодой супруги.
– Да, – кивнул Садреддинов. – Все так и было. Давайте дальше. Я вас послушаю, а потом поправлю, если понадобится.
– С самого начала я понимал, что Тамара не могла просто так исчезнуть. Она сама решила незаметно выйти из салона. Мне удалось разобраться, каким образом госпожа Концевич это сделала. Во дворе ее, очевидно, ждал на своей машине Михаил, с которым она тайно встречалась. Вы поехали в сторону лесопарка, на Лосиный остров. Там Тамара погибла. Ее тело оказалось в вашем внедорожнике. Машина несколько часов кружила по лесопарку, пока вы не решили сбросить труп в пруд. Так вы и сделали, когда стало темнеть. Все правильно?
– Да. Только ее задушил не я, а этот актер. Он решил сыграть свою главную роль в жизни.
– А теперь я расскажу вам, почему вы оказались рядом. Насколько я знаю, вы были женаты шестнадцать лет. Ваш старый водитель очень долго работал с вами. Я узнал, что несколько месяцев назад вы его прогнали только за то, что он ездил на Никольскую улицу, не сообщив вам об этом. Я позвонил Андрею Михальчуку, водителю Тамары Концевич, и узнал телефон этого человека. Тот подтвердил, что, узнав о поездках на Никольскую, вы начали его бить и, наверное, прикончили бы, если бы вас не оттащили. Он всего лишь не сообщил вам, что несколько раз подвозил туда вашу жену. Это было достаточно давно. Почти семь лет назад.
Садреддинов слушал, словно окаменев, уже не произнося ни слова.
– Затем я позвонил Олесе и задал ей только два вопроса. Первый был о вас. Когда вы начали так стремительно меняться? Она сказала, что сразу после увольнения вашего водителя.
Согласитесь, что эта странная форма онкологии. Какая связь может быть между вашей болезнью и увольнением водителя? Второй вопрос был самый важный. Ответ на него Олеся наверняка знала. Ведь ни для кого не было секретом, что она не только помощник, но и любовница Концевича, которая часто и охотно встречается с ним в разных местах. От нее я узнал, где находится квартира, на которой Сергей Викторович обычно расслаблялся с женщинами.
Это была Никольская улица. Именно поэтому вы чуть не убили своего водителя, который скрыл от вас несколько поездок туда вашей жены. Это было достаточно давно, больше семи лет назад, но вы сразу поняли, к кому и зачем она ездила. Очевидно, про уютное гнездышко на Никольской вы уже знали. Водитель же просто не придавал этому никакого значения. Откуда он мог знать, чем и с кем именно занималась ваша супруга в этом доме!
Примерно четыре месяца назад или чуть больше вы поняли, что жена изменяла вам с вашим другом. Тогда вы официально подали на развод, а ваша супруга и дети переехали в другой дом. Вы были в ярости и решили отомстить своему непорядочному другу.
Вы прекрасно знали, что в этих вопросах для него нет ничего святого. Сергей Викторович оказался человеком, способным совратить даже жену своего друга. Он был готов переспать с восточной красавицей, как ее называли ваши друзья.
Тогда вы решили отомстить, отплатить ему той же монетой. Под именем Макса вы познакомились с актером Михаилом Табатадзе, красивым молодым человеком, и предложили ему большие деньги за соблазнение жены вашего друга.
Нужно сказать, что она сама была внутренне готова к подобному шагу. Богатый и красивый молодой человек сумел завоевать ее внимание. Она стала часто появляться в его театре.
Но до этого там видели вас на вашем «Ауди». Тогда вы еще не выглядели таким больным человеком, но вахтеры театра сумеют вас узнать. Вы заплатили актеру деньги и решили устроить съемку их интимных встреч, очевидно, для того, чтобы потом переслать фотографии самому Концевичу и доказать ему факт неверности его жены.
Вы знали, как можно достать вашего самовлюбленного друга. Представляю, как вам было сложно видеть Концевича каждый день, слушать его речи, присутствовать на заседаниях! Поэтому вы просто физически стали чахнуть от этой всепоглощающей ненависти.
Но, видимо, в какой-то момент все сорвалось. Михаил нашел камеру и сделал копии фотографий, которыми попытался шантажировать свою спутницу. Очевидно, между ними произошла ссора, и в порыве гнева он ее задушил.
– Так все и было, – кивнул Садреддинов. – Когда я подъехал, она уже не дышала. Он показал ей фотографии и потребовал сто тысяч. Она начала обзывать его нехорошими словами и послала слишком далеко.
К этому времени их связь уже была на грани разрыва. Она поняла, что он пустое место. Табатадзе сообразил, что не сумеет выманить из нее денег, жить за счет богатой любовницы. Вот тогда он и не выдержал, набросился на нее.
Любая экспертиза показала бы, что это убийство в состоянии аффекта. Но он испугался, у него началась истерика.
Не забывайте, что я был виной этих встреч. Поэтому мы перегрузили тело в мой внедорожник, начали искать подходящее место и через несколько часов сбросили труп в пруд. Я подумал, что так будет даже лучше. Неизвестность всегда хуже смерти. Потом я подбросил один из ее телефонов в мусорный ящик, чтобы окончательно запутать следствие.
– Мы так и подумали. Это была обычная уловка. Очевидно, актер начал доставать и вас, понимая, что теперь вы стали его фактическим сообщником.
– Он все время требовал денег. – Садреддинов говорил неестественно ровным голосом, словно у него были отключены всякие эмоции. – А потом я нашел у него кулон, который купил специально для Тамары, чтобы он подарил его ей на день рождения. Но этот подонок оставил дорогую вещицу себе.
– Вы узнали, что нам удалось понять, каким образом Тамара Концевич незаметно исчезла из салона, и правильно рассчитали, что рано или поздно мы доберемся до этого актера. Тогда вы явились к нему и пристрелили его.
– Это был не страх наказания, а возмездие, – пояснил Садреддинов. – За убийство женщины, за его поведение, за фотографии, которыми он хотел ее шантажировать. Я желал только мести, а он – денег. Ему было мало того, что я уже заплатил. Тогда я принял решение. Мы договорились о встрече. У меня были вторые ключи от его квартиры, ведь мы всегда там обсуждали наши дела. Я приехал к нему и дважды в него выстрелил. Затем забрал его телефон и быстро ушел. Уже потом я вспомнил, что не забрал деньги и этот кулон. Утром следующего дня я приехал туда снова, понимая, как сильно рискую. Забрал деньги, кулон и оставил айфон Тамары, чтобы следователи поняли, кто именно мог ее убить. Пачку их фотографий я засунул под телевизор. Это было мое послание Сергею, который должен был узнать об измене своей супруги. Мне хотелось мести, – повторил Сабир. – Только ее. В последние месяцы я жил одним этим.
– Можно было просто развестись со своей женой, – сказал Дронго. – А вы решили сыграть роль графа Монте-Кристо. Нормальные мужчины бьют морду своему обидчику и уходят от жены. Почему вы так не поступили? Вы же восточный мужчина. Хотя бы по отцу.
– Восточный мужчина! – Садреддинов криво усмехнулся. – Что вы вообще понимаете?! Вы даже не представляете, какую боль я испытал, через какой ад до сих пор прохожу каждую секунду, любую минуту моей жизни. Вы говорите, что я не мог его даже слышать. Это так. Я задыхался от ненависти, от одной мысли о Сергее, придумал свою болезнь, чтобы больше ни с кем не видеться. Разве дело только в измене моей супруги?
– Это была не только измена, – неожиданно понял Дронго. – Господи!.. Я только сейчас вспомнил. У вас ведь три дочери. Да, им четырнадцать, двенадцать и десять лет.
– И сын, которому шесть, – закончил за него Садреддинов. – Теперь вы наконец-то все поняли? Я просчитал сроки и едва не сошел с ума.
Я ведь так хотел сына после рождения трех девочек. Ходил в мечеть, ставил свечу в православном храме. Я так мечтал о своем сыне. Когда он родился, я был самым счастливым человеком в мире. Я носил его на руках, купал, заботился о нем. Он был моей самой большой гордостью, моим любимцем, смыслом моего существования.
Но когда я просчитал сроки!.. Сын был светловолосым в отличие от трех девочек, но меня успокаивали, мол, так часто случается. Я сделал анализ ДНК, и ответ меня просто раздавил. Он не может быть моим сыном с почти стопроцентной гарантией.
