Павел Генералов - Война олигархов
— Ничего, водитель может и подождать, — уверенно ответил Гоша.
Новая Уфа и впрямь оказалась новой. Вполне пристойные, даже по столичным меркам, разноэтажные дома из светлого кирпича выглядели тем самым элитным жильём, о котором грезит каждый россиянин. Даже дороги в этом отдельно взятом микрорайоне были практически идеальными.
Нур остановился чуть поодаль от восьмиэтажного здания с двумя подъездами. Вид от дома на их «волгу» заслоняли густые даже по зимнему времени кусты. Возле первого подъезда стояла синяя «ауди».
— Это его машина, — пояснил Нур, рассмотрев повнимательнее номер.
Дверь подъезда открылась, выпуская средних лет даму в длинной серо–синей шубе.
— О! Норка! — с ходу определил Нур. — Похоже, бельгийского производства.
— Что, брат, Нур, ностальгия замучила? — усмехнулся Гоша. — Жалеешь, поди, что наш шапочно–меховой бизнес накрылся?
— Немного жалею, — кивнул Нур, — тогда мы были молодые… Всё, пора! Давай всё–таки я с тобой пойду.
— Нет, Нур, я один. Жди меня здесь. Если что — буду громко кричать в форточку, — не слишком ловко отшутился Гоша.
На шестом этаже было всего две квартиры. Гоша решительно нажал на нужный звонок.
— Георгий Валентинович? — открывший дверь Сергиенко остолбенел. Он думал, что это вернулась жена. — Извините, — он рукой прикрыл щеку со следами пены. — Проходите, я сейчас.
— Куда прикажете?
— Если вас не затруднит, то на кухню, я как раз собирался кофе пить. Присоединитесь?
— С удовольствием.
За несколько минут завершив свой туалет, гладко выбритый Сергиенко появился на кухне, похожей на операционную. Такое здесь всё было чистенькое и блестящее, словно иллюстрация из журнала «Идеальная кухня». Как в такой стерильности можно сварить кофе, Гоша представлял с трудом. Но Сергиенко с этой проблемой справился легко — просто нажал кнопку автоматической кофеварки.
— Я вообще–то собирался через полчаса быть в офисе. Но судя по всему у вас ко мне особый разговор. Или вопрос?
— Да, вы угадали. Позвоните, пожалуйста, своему водителю и предупредите, чтобы не беспокоился. Разговор наш может получиться долгим.
Сергиенко набрал номер:
— Константин, ждите меня возле подъезда. Я пока задержусь дома. Итак? — обратился он к Гоше, разливая кофе по белоснежным чашечкам, которых, казалось, никогда не касалась рука человека. — Вам с сахаром или без?
— С сахаром. Я сам положу, — Гоша не начинал серьёзного разговора, оставляя инициативу Сергиенко. Пусть подёргается.
— У вас ко мне какие–то вопросы? Вас что–то заинтересовало в отчётности? Какие–то проблемы? — похоже, вальяжный Сергиенко внутренне и впрямь задёргался.
— Вы вчера смотрели вечерние новости?
— Нет, не смотрел, я поздно вернулся. Но если вы имеете в виду убийство Чуканова, то я в курсе. Мне уже позвонили коллеги из Москвы.
— А вы были с ним знакомы?
— Естественно. Только, конечно. не слишком близко. Всё–таки он — птица другого полёта. С ним больше Ирек Нурисламович общался. Правда, как–то раз в бане мы с Чукановым беседовали на охотничьи темы. Он, как и я, заядлый охотник.
— Интересно, — Гоша понял, что Сергиенко скорее всего ничего не знает об убийстве Артюхова. И это было ему на руку. Можно было брать быка за рога. — Но интересно мне и другое. Скажите, пожалуйста, Андрей Анатольевич, где вы были тринадцатого января, накануне старого нового года примерно в пятнадцать часов?
— Это что, допрос?
— Нет. Пока лишь любопытство. Допросы производят в другом месте. И я думаю, что ни вы, ни я туда не торопимся.
— Торопись, не торопись, но через эту малоприятную процедуру нам ещё не раз придётся пройти в связи с гибелью… моего шефа и вашего… тестя.
— Это — параллельная история. Пожалуйста, ответьте!
Гошин взгляд зацепился за набор ножей, который висел прямо над блестящей плитой. Здесь был и широкий острый тесак для разделки мяса, и длинный, с зазубринками ножик для хлеба, несколько маленьких сверкающих клинков, один — с загнутым запятой кончиком. Блеск стали завораживал, но Гоша заставил себя смотреть не на эти орудия пыток для продуктов, а на собеседника.
— Так… Я должен подумать… — Сергиенко сосредоточенно пригладил усы. — В январе я был дважды в Москве, один раз в Брюсселе, в Тюмени и в Баку. Так что в обозначенное вами время я вполне мог быть в самолёте.
— Нет, Андрей Анатольевич, в это время вы были не в самолёте, — возразил Гоша. — А были вы в городе, о посещении которого забыли упомянуть. Вы были в Петербурге. А если ещё более точно — у входа в гостиницу «Европейская», что на углу Невского проспекта и Михайловской улицы.
Интересно, для чего этот нож с закорючкой? — думал Гоша, слушая рассуждения Сергиенко. Для выковыривания косточек из оливок? Чистки яблок? Фигурной нарезки лука?
— Да-с, может быть, пролётом из Брюсселя, — «вспоминал» Сергиенко. — Точно, я был полдня в Петербурге. Точно–точно! Это был очень удобный стыковочный рейс с Уфой. При том, что у меня оставалось немного времени для посещения всеми нами любимого города на Неве. Правда, грешен, сознаюсь: проспал всё свободное время в гостинице — не могу спать в самолёте. Но откуда такая осведомлённость?
— Вы очень удивитесь, Андрей Анатольевич, — Гоша улыбнулся, надеясь, что улыбка получилась не слишком кривой, — но моя осведомлённость простирается гораздо дальше. Тринадцатого января сего года в пятнадцать часов вы встретились возле гостиницы «Европейской» с неким человеком, которому вы передали значительную сумму денег. Передали вы их в коричневом портфеле, и я даже точно могу назвать ту сумму, что была в том портфеле. Там было двести тысяч долларов.
Ни один мускул не дрогнул на лице Сергиенко, но Гоша шестым, или каким–то двенадцатым чувством понял: он угадал.
— Что–то вы фантазируете, молодой человек, — слишком спокойно ответил Сергиенко.
— Вы прекрасно знаете, что это правда. Мало того, я даже знаю, кем был тот человек в пыжиковой шапке.
— И кто же был ваш загадочный незнакомец?
— Это был господин Артюхов, более известный как Артюха — Рязанский. Специалист по организации заказных убийств. Вот именно ему вы и передали двести тысяч долларов за убийство Ирека Нурисламовича Сафина.
— А вы со свечкой стояли? — мягко поинтересовался Сергиенко.
— Почти. Так что давайте, Андрей Анатольевич, начистоту. За что вы убили Ирека Нурисламовича Сафина, вашего, можно сказать благодетеля? О том, как беззастенчиво вы его обкрадывали, вы расскажете позже. Мне. Если не хотите это рассказывать это в другом интерьере.
Наступившую мёртвую тишину нарушал только один звук: мерно и противно дребезжала о блюдце кофейная чашечка, которую Сергиенко продолжал держать самыми кончиками пальцев.
— Ладно. Слушайте историю о моём благодетеле. Хотя, может быть, вы и сами всё знаете, если уж так осведомлены в деталях моей жизни?
Гоша промолчал.
— Первым делом я должен вам сообщить, что на господине Сафине, моём друге Иреке, столько крови, что вы и представить себе не можете. Я не буду вдаваться в подробности, но вы и сами, наверное, знаете, сколько людей в первой половине девяностых полегло на нефтяном фронте. Потом журналисты называли эти этапы приватизации в нашей отрасли нефтяными войнами. Одна пришлась…
— Я в курсе, — Гоша мельком посмотрел на ножи.
— Я мог бы назвать как минимум пять человек, — Сергиенко стал загибать пальцы на левой руке, — приказ о ликвидации которых был дан лично Сафиным. И ещё нескольких, кого он так или иначе подставил под пули. Среди них мог быть и я, но я слишком хорошо его знал и предпочёл довольствоваться самым малым. Вы, наверное, знаете, что в «Башконефти», которую мы создавали вместе, мне принадлежат лишь пять процентов.
Гоша кивнул.
— Но самое страшное в том, что он убил нашего общего друга, ещё по студенческой скамье, Илью Берзина. Все схемы, по которым мы смогли отделиться от «Башконефти» и создать собственное дело, были разработаны именно Ильёй. Он был светлый человек, Илья. Но слишком любил деньги. Ирек послал Илью вместо себя на одни очень стрёмные переговоры. Сам он вовремя заболел. Там всё кончилось стрельбой. И только много позже я узнал, что Ирек знал наверняка, на что посылал друга. И всё–таки послал Илюшу. Потом плакал на похоронах…
Вновь повисло молчание. И вновь Гоша подумал, что кухня Сергиенко напоминает операционную. Скальпели со стены бликовали в утреннем свете.
— И вы решили отомстить? Как Зорро? По–простому: уводя деньги через подставные фирмы на свои счета? «Джанто», «Альянс — Патерсон», «АСТ-Инжиниринг» — это ведь всё ваше, хотя зарегистрировано на Сейшелах и в Гибралтаре?
— А вы действительно неплохо подготовились, Георгий Валентинович, — устало признался Сергиенко. — И можете уже, наверное, сами ответить на ваш вопрос.
