Галина Романова - Свидание на небесах
– Что за ерунда, Саша? – недоуменно поднял на него взгляд старший следователь. – Теперь нужно искать след этой девчонки, ее возможные контакты, окружение. Нужно все проанализировать, сопоставить, где и когда она могла пересечься с Лагутиным? Пройтись по его знакомым. Может, кто-то когда-то видел их вместе?
Не видел! И не мог видеть! Лагутин и Воробьеву эту вряд ли знал. Ее знал другой парень. Тот, кто пользовался время от времени его машиной. Надо, надо искать на парковке. Или…
Или среди его охранников. Настоящих и уволенных.
Мысль про персонал Лагутина пришла ему в голову как-то нечаянно, и он очень себя за нее хвалил… потом.
Сейчас же он всячески пытался выкрутиться, ерзая перед старшим следователем на стуле и выдумывая какие-то несуществующие причины.
Истинную причину он назвать не мог. Она могла никак не проливать свет на гибель Лагутина. Она могла просто пояснить, каким образом машина бизнесмена оказалась неподалеку от брачного агентства «Встреча». Кто был за рулем и кто, возможно, рядом? Кому так доверилась Вера Белова, серьезная, интеллигентная дама, что взяла и села в машину? Кто этот незнакомец?
Этого он озвучить старшему следователю не мог. Получил бы нагоняй, что использует служебное время в личных целях.
– Ладно, поезжай, – нехотя признал себя убежденным старший следователь. – Только недолго. Тут целый список имен и контактов, которые еще проверять и проверять.
Он с благоговейной тоской погладил стопку листов. Воинов уже знал, что это распечатка всех знакомых Лагутину лиц. С кем он когда-то пересекался, мог конфликтовать и кому мог напакостить.
Список был огромным, и Воинова невольно передернуло. Там точно не было того, кто сбил на машине Лагутина, он был в этом почти уверен. Но отрабатывать следовало все версии, такова служба. И он готов, собственно, но… чуть позже.
До аэропорта он не ехал, полз. Будь поближе, он пешком преодолел бы это расстояние, но до аэропорта целых пятьдесят километров. Пешком далековато. Да еще в такую непогоду!
Сначала валил снег, тяжелые влажные хлопья летели размером с кулак маленького ребенка. Дворники отчаянно метались из стороны в сторону, пытаясь разогнать со стекла тяжелую завесу. Колеса утопали в снежной каше, буксовали. Грязные ледяные брызги летели во все стороны. Видимость была почти нулевой. Все, что видел перед собой Воинов, это едва угадывающиеся габаритные огни ползущей впереди него фуры. Средняя скорость движения была километров двадцать – двадцать пять. Потом снег внезапно прекратился, пробка нервно дернулась, и скорость чуть увеличилась, но ненадолго.
Пошел дождь! Ледяная колючая стена рвала пространство с треском. Саша даже голову втягивал в плечи пару раз, с такой силой молотило по крыше, капоту, багажнику. Представить себе, что будет с дорогой, когда температура начнет понижаться, было страшно. Назад он поедет еще медленнее, если вообще доедет туда. Водитель фуры сдался, резко взял вправо и через минуту замер у обочины. Саша продолжил движение, намереваясь попасть в аэропорт, чего бы ему это ни стоило. Пару раз звонил Сева, но он не ответил. Все, что скажет Сева, он знал.
– Ты чего, охренел, старик? – заорет он перво-наперво.
Тут такое из-за этого Лагутина!!! Нам бошки с тобой просто оторвут, если ты сейчас не явишься!!! – это потом.
И завершит он зловещим шепотом:
– Еще не хватало, чтобы наш с тобой визит к нему расценили превратно!!!
Через два дня Новый год. Он ничего не говорил Еве, но пообещал самому себе разыскать Веру. Живую или…
Ева вчера нарядила елку. Маленькую, пушистую, настоящую, мгновенно заполнившую пространство кухни ароматом смолы и хвои. Он неосторожно наступил новыми носками на капельку смолы и наследил на полу. Ева ворчала. Пришлось ползать с тряпкой, огрызаться шутливо. Но он был рад этой ворчливой суете. Это хоть как-то отвлекало от мрачных мыслей, выдавливало из дома гнетущую тишину.
Потом они выключили верхний свет, включили крохотные фонарики на елке, сели к столу.
– Саш, давай выпьем? – предложила Ева. – Я сегодня бутылку вина отличного урвала. А? Хотела под куранты, да… Теперь уж чего… Сейчас хочу. Давай?
– За – двумя руками!
Он улыбнулся, а внутри тут же выстрелило вопросом: где? Где она могла взять вино шестьсот долларов за бутылку без характерной акцизной марки, подтверждающей, что продана та была не в этой стране? И ядом разлилось внутри: Гарик! Не иначе вернулся в Россию блудный хвостатый попугай. И вернулся с подарком!
Вкуса вина он почти не чувствовал, хотя и кивал и нахваливал. Ей так хотелось, он уступил. И спрашивать не стал, сдержался. Она сама рассказала, уже засыпая.
– Гарик позвонил, прилетел из Франции, презент, говорит, у меня для тебя. Встретились, выпили кофе. Он меня, между прочим, поздравил, – пробормотала она сонным вялым голосом.
– С чем? – Он очень старался не выдать себя, не показать волны бешенства, хлестнувшей по сердцу.
– С тобой! Я сказала ему, что вроде замуж вышла. Сначала не хотела говорить, он такой… пересмешник. Но потом не стала скрывать.
– Что так?
Он накрыл одеялом ее плечо, прижал к себе, и тут же подумал, что если Гарик вздумает чаще положенного торчать у Евы перед глазами, он ему просто сломает обе ноги. Или руки. Или…
Неважно, он его отвадит на раз-два.
– Чего же не скрыла?
Ева затихла. И он легонько потолкал ее боком.
– Тебя, пожалуй, скроешь… – хмыкнула она и уснула…
В аэропорт он, в общей сложности, добирался полтора часа. Телефон благоразумно отключил. Севе не ответить – не беда. Но не ответить разгневанному начальству – это уже залет.
Стоянка отыскалась чуть дальше главного входа. Прекрасно оборудованный огромный крытый ангар с будкой и шлагбаумом, с мойкой и кофейным автоматом в трех метрах от будки охранника.
Воинов огляделся, пытаясь отыскать административное здание. Не нашел и шагнул к будке. Помещение три на три метра было обито изнутри пластиком, перед окошком стояли стол, стул, на стене – куча мониторов с трансляцией всего, что теперь происходило на территории стоянки. В самом дальнем углу стояло кресло-кровать. Узкий шкаф и полка с чайником, парой чашек, заварником и сахарницей.
– Приветствую.
Он протянул руку неулыбчивому мужику, тот нехотя пожал ее, уставился подозрительно. Воинову он тоже не понравился. Контакта не получится, понял он. Пришлось лезть за удостоверением.
– У меня есть к вам несколько вопросов, – проговорил Саша, убирая корочки в карман теплой куртки.
– Вообще-то я на работе, – криво ухмыльнулся охранник.
– Я тоже. Если вы не готовы говорить здесь – вызову вас повесткой.
Он не любил угрожать нормальным, законопослушным гражданам. Прибегал к этому крайне редко. Но этот просто напросился. Он вообще…
Вообще бы Саша ему не то что свою машину, мышь подвальную не доверил. А Лагутин еще рассчитывал, что ему за отдельную плату машину спасать станут, если что. Как же! Этот фиксатый, двухметровый здоровенный упырь с глубоко посаженными водянистыми глазами, руками-лопатами, сальной челкой и тонкими губами просто просился на стенд «их разыскивают». Кто его сюда вообще принял?
– Как вас по имени-отчеству? Фамилию, должность, не для протокола, нет. – Воинов постучал по блокноту авторучкой. – Для информации. Мне же нужно будет доложить начальству, с кем конкретно я говорил.
– Хаустов Илья Иванович. Работаю я тут, – нехотя промямлил здоровенный детина и повел шеей в огромном воротнике форменной рубашки, напомнившем Воинову хомут.
– Кем работаете?
– В смысле? – широченный лоб охранника пошел морщинами, хоть зерно засевай.
– Охранником, начальником, бригадиром? – Саша понял, что мужик просто вредничает, и решил набраться терпения. – Конкретизируйте, пожалуйста.
– А-аа… Это… Вроде как старший я тут, – хоть чем-то порадовал его Хаустов.
– Замечательно.
Саша хлопнул блокнотом о стол, прислонился к стене у входа, там мониторов не было. Внимательно посмотрел на нахохлившегося великана.
– Тогда вы-то мне и проясните ситуацию.
– Какую именно?
– У вас ведь здесь парковочные места сдаются на несколько дней, а то и недель?
– В смысле? – Снова огромный лоб пошел морщинами.
– Ну вот, к примеру, улетает человек за границу или в другой город, оставляет машину. Так?
– Так.
– Потом прилетает, машину забирает, оплачивает и уезжает. Так?
– Не совсем. – Толстые пальцы с аккуратно подстриженными ногтями поскребли гладко выбритый подбородок. – У некоторых постоянных клиентов куплены абонементы на месяц, полгода, год.
– Ага! А у Лагутина Сергея Ивановича как с этим обстояло дело?
– В смысле?!
И вот тут Хаустов себя невольно выдал. Он не побледнел, не покраснел, не покрылся потом, нет. Он будто окаменел на какой-то краткий миг. Будто пылью цементной покрылся. Остановилось все в нем, это Воинов стопроцентно почувствовал. Остановился взгляд, замерло дыхание, замерли пальцы у подбородка, перестав терзать его.
