Мила Серебрякова - Проклятый дом
ГЛАВА 17
Аркадий помог Любе выйти из машины, после чего взял ее под руку, и парочка чинно покинула стоянку, направившись к длинному двухэтажному зданию, у входа в которое стояли несколько человек с цветами и воздушными шариками.
Катарина дождалась, пока Меркин с Любой зайдут внутрь, и лишь потом приблизилась к крыльцу. Оказавшись на второй ступеньке, она услышала визгливый голос, прогремевший прямо у нее над ухом:
– Светка! А-а-а!.. Сто лет тебя не видела. – Молодая женщина в черном пальто повисла на шее у Копейкиной, не переставая голосить: – Молодец, что приехала. Слушай, ты совсем не изменилась!
Ката попыталась отстраниться, но ей никак это не удавалось.
– Вы меня с кем-то путаете, – пропищала она, высвободившись из крепких объятий незнакомки.
Женщина быстро заморгала накладными ресницами:
– Свет, ты чего?
– Я не Света. – Копейкина встала лицом к фонарному столбу и на всякий случай вытянула вперед руку.
– Ой! Простите. Вы так на Светку нашу похожи, прямо как сестры! Я подумала, что она в этом году решила приехать на встречу, ведь обещала по телефону.
– А что здесь за встреча?
– Встреча выпускников. Мы каждый год в середине февраля в ДК собираемся. Три класса: «А», «Б» и «В». Светка, кстати, в «Б» училась.
Выходит, Люба с Аркадием пожаловали на встречу выпускников. Так они что, бывшие одноклассники?
В вестибюле Катка сдала шубу в гардероб, успев сто раз пожалеть, что облачилась в джинсы и свитер. Не очень-то подобающая одежонка для встречи выпускников. Тем более для нее – человека, который намеревается смешаться с толпой и остаться незамеченной.
– Извините, вы не подскажете, где проходит встреча выпускников? – спросила она у высокого парня с веснушчатым лицом.
– Как всегда, на втором этаже. Прямо по коридору, потом по лестнице, и там все увидите. Кстати, я направляюсь туда же, хотите, пойдем вместе?
– Согласна, – кивнула Катка, отметив, что парень одет в обычные джинсы и черную водолазку.
«Отлично, – прошептал ее внутренний голос, – значит, не одна я буду выделяться».
– Я Кирилл, – представился провожатый, пока они шли по коридору.
– Ка… Вера, – соврала Копейкина.
– А ты из какого класса? – Кирилл перешел на «ты». – Мы вроде незнакомы. Или ты чья-то жена?
– Угадал, я жена.
– А чья? – допытывался парень.
– Э-Э… Лешки. – И, чтобы не называть фамилию, Катарина громко закашлялась.
Кирилл цокнул языком:
– Лешки Курбатова?! Блин, я сразу догадался, он же говорил, что его вторая жена – рыжая. А я с Лехой в параллельном классе учился. Слушай, а где он сам-то?
– Позже подъедет, у него дела.
– Узнаю ́ Леху, всегда занят, всегда ему некогда. Не возражаешь, если я буду тебя опекать, пока Бублик не подвалит?
– Какой бублик? – почему-то испугалась Ката.
– А Леха разве тебе не говорил, мы его в школе так называли. Кликуха у него была – Бублик.
Катарина занервничала. В ее планы вовсе не входило близкое знакомство с Кириллом. И потом, как он, собственно, собрался ее опекать – станет следовать за ней по пятам, пока не приедет Бублик? А вдруг этот самый Бублик уже давно в зале, вместе со своей второй рыжей женой? Вот весело будет, когда они столкнутся нос к носу! Нет, надо как-то выкручиваться. Думай, Катка, думай, иначе твое мероприятие грозит обернуться провалом.
Помощь пришла внезапно. Двое парней, увидев Кирилла, заголосили:
– Кирюха, здорово! Ты как? Ты где?
Воспользовавшись ситуацией, Катарина быстро поднялась по лестнице и юркнула в распахнутую дверь актового зала.
В зале царила полумгла, откуда-то сверху лилась приятная музыка, со стен и потолка свисали разноцветные шарики, а вдоль одной стены расположились столики с закуской и выпивкой.
Одни сразу начали набивать желудок едой, другие мирно беседовали, собравшись небольшими группами, третьи же громко разговаривали, смеялись и отчаянно жестикулировали. Были и те, кто, наплевав на все и вся, танцевали в сторонке. К слову сказать, Аркадий с Любой оказались в их числе.
Ката подошла к столу, увидела стоявшего в метре от нее Кирилла и быстро двинулась в противоположную сторону. Когда чья-то рука легла на ее плечо, Катарина вздрогнула.
– Светка? – неуверенно спросил худощавый парень с тонкими усиками, прищурив близорукие глаза. – Нет, вы не Светка. Прошу прощения.
В следующую секунду в зале вспыхнул яркий свет, музыка стихла. Ката оказалась в самом центре помещения, как на ладони. Пришлось ей в срочном порядке прятаться за спину какого-то широкоплечего мужика и, чуть пригнувшись, следовать за ним до самых дверей.
В коридоре Катарина встретила – не может быть! – Кирилла. Создавалось такое впечатление, что он был повсюду одновременно.
– А ты чего сбежала? – спросил он, держа в руке бокал с шампанским.
– Там слишком душно. А ты почему не в зале?
– Белоснежка сейчас речь толкать начнет, а это надолго. Ее болтовню я не переношу еще со школы, пусть выговорится, потом и потусить можно будет.
– А Белоснежка – это прозвище одноклассницы?
– Не-е, Белоснежка – это наша классная. Варвара Дормидонтовна Ризенштейн-Караваева! – Кирилл засмеялся. – Страшнее ее зверя нет. В школьные годы мы боялись ее, как огня.
Катарина заглянула в зал.
– И мы снова встретились, – вещала Варвара Дормидонтовна. – Прошло столько лет, а вы…
Ката прикрыла дверь.
– Кирилл, а ты знаком с Аркадием Меркиным?
– С Аркашкой? Ну, так, на встречах видимся.
– Он учился в твоем классе?
– Аркашка вообще с нами не учился, я с Любкой учился. А он – муж ее.
Ката нервно хохотнула:
– Что ты сказал?!
– Аркашка, говорю, муж нашей Любки. Хочешь правду: в десятом классе Любка весила около центнера. Серьезно! У нее парня долго не было, она всегда одна ходила, а потом…
– Что потом?! – выкрикнула Ката.
– Через три года после окончания школы она замуж за Аркашку вышла.
– Ты врешь! – вырвалось у Катарины помимо ее собственной воли.
– С какой стати мне врать? Не веришь, у Лешки спроси.
– И сколько лет они уже женаты?
– Считай сама: нам по тридцать, Любка за него в двадцать вышла, получается, уже десять лет они надоедают друг другу.
Шатающейся походкой Ката дошла до ступенек.
– Эй, Вер, ты куда?
– Мне надо в туалет.
– Знаешь, где искать?
– Найду.
Дотопав до гардероба, Ката получила шубу, вышла на улицу и полной грудью вдохнула морозный воздух.
Люба – жена Аркадия. Обалдеть!
– Никто такого не ожидал, – бормотала она, садясь в машину. – Никто!
* * *Наталья достала из холодильника торт, поставила его на стол и, вздохнув, тревожно проговорила:
– Не знаю почему, но сегодня у меня все валится из рук. Вы не слышали, магнитных бурь случайно нет?
Розалия отмахнулась:
– Я не верю в магнитные бури. Все это ерунда! А вялая ты, потому что до трех ночи по квартире колобродила.
– Бессонница в последнее время замучила, – вздохнула Натка.
– Не тяни кота за хвост, режь тортик.
Наталья отрезала от шоколадной вкуснятины два куска, переложила их на маленькие тарелочки, а сам торт вознамерилась поставить обратно в холодильник. Но закружившаяся совсем не вовремя голова помешала ей осуществить задуманное. Держа в руках торт, Натали покачнулась, ахнула и… Двухкилограммовое великолепие в мгновение ока оказалось на полу.
Розалия выругалась:
– Каракатица криворукая! После чая отправляйся в спальню, и до самого вечера чтобы я тебя не видела!
– Я не засну, – залепетала Натка, пытаясь ликвидировать последствия небольшого ЧП.
– Ничего не знаю, можешь выпить снотворное, но готовить обед и ужин я тебе не позволю. В таком сомнамбулическом состоянии ты запросто сыпанешь в пищу вместо соли какую-нибудь отраву.
– Все равно, я не усну, я себя знаю, и не уговаривайте.
Розалия скрестила руки на груди:
– Так, я не поняла, что за пререкания? Кто-то захотел посетить с дружеским визитом Папуа – Новую Гвинею? Кому-то не терпится помочь аборигенам нарядить к Новому году пальму? Еще одно слово – и я тебе устрою экстренный вылет из России. Причем вылетишь ты без билета, по методу поджопнической атаки по заднему флангу. Поняла меня?
– Ага.
– Не «ага», а так точно! Убирай торт – и в кровать!
Поместив бывший тортик, а ныне совершенно не пригодную для еды массу в полиэтиленовый пакет, Наталья направилась к входной двери.
– Выброшу в мусоропровод, а потом вытру пол.
– Иди-иди, – прогудела Розалия. – Смотри, на лестнице не растянись.
Не успела Натка коснуться дверной ручки, как входная дверь распахнулась и в прихожую с громким лаем влетела Дискетка. Следом за болонкой в квартиру вошла Катарина.
– На улице ледниковый период, – пробурчала Катка, бросив поводок на комод. – Пока мы гуляли, я все руки себе отморозила. Нат, а что у тебя в пакете?
– Тортик. Вернее, то, что от него осталось. – Качая головой, Натали ступила за порог, и в эту самую минуту произошло нечто непредвиденное.
