Франсуа Бенароя - Охота на президента
Он набрал номер справочной банка. Стараясь сымитировать английский акцент, он попросил соединить его с секретариатом Ульянина.
— Это от фирмы «Prol and Sons». Сэр Филипп в Москве пробудет очень недолго, ему надо поговорить с мистер Ульянин…
— Господина Ульянина сейчас нет в банке, — сказал молодой голос. — Я соединю вас с его секретаршей.
— Да, пожалуйста…
— Секретариат Ульянина слушает. С кем имею честь?
Олег снова применил свои актерские способности:
— Это от фирмы «Prol and Sons». Сэр Филипп в Москве, ему надо говорить мистер Ульянин.
— Сейчас это невозможно. Но он может позвонить вам завтра днем?
— К сожалению, с утра сэр Филипп будет занят в британском посольстве, а потом летит прямо в Лондон.
— Господин Ульянин позвонит сэру Филиппу в Лондоне. Он будет там на следующей неделе.
— У сэра Филиппа срочное дело. «Prol and Sons» рискует… ему надо ревизовать свои отношения с Урабанк. Сэр Филипп в «Метрополе»…
— Я постараюсь связаться с господином Ульяниным. Но боюсь, что встреча невозможна, так как господин Ульянин уехал… на дачу… Но он мог бы позвонить господину Пилю. В каком он номере?
— Мм… в 121.
— Хорошо, я записала. Постараюсь сделать все возможное. До свидания.
Олег отключил телефон. Если Надя отправилась к Ульянину, её все равно сейчас в банке уже нет. Ульянин, возможно, повез её к себе на дачу, где он чувствует себя в безопасности. Олег представлял себе Надю то избитой, со связанными руками, то коварной красавицей, которая, смеясь, обманывает его с банкиром. Пытаясь отогнать мрачные мысли, он медлил, не зная, что предпринять.
39
Мелодия «God Save the Queen» на этот раз прозвучала в большой гостиной Ульянина, заставив его вздрогнуть. Может быть, это жена. Но она редко звонит. Кто тогда? Он снял ноги с маленького, инкрустированного малахитом столика и побледнел, услышав голос Костакина.
— Игорь, это ты?.. Я думал, ты мне позвонишь по поводу «роллс-ройса». Но все в порядке, все готово…
— Хватит, я не об этом. У меня плохая новость. Надя снова сбежала. Мои люди вернулись ни с чем.
— Я знаю, — сказал банкир, выпрямляясь в своем кожаном черном кресле.
— Откуда?
— Она пришла меня навестить, как я и предполагал. Видишь, надо было только чуточку выждать.
— Но ты её, надеюсь, убрал?..
— Нет, Игорь.
— Что ты медлишь, придурок! Если она заговорит…
— Я кое-что придумал…
Ульянин выдержал эффектную паузу… Выключив телевизор и сделав глоток любимого виски, он сказал:
— Надя у меня под замком. В полной безопасности. Я думаю, надо, что называется, убить одним ударом семерых. Ее дорогой Олег — бывший шпик. Он скоро, конечно, сюда явится. Моя команда уже готова к встрече…
Костакин некоторое время молчал, но потом ясно промолвил:
— Было бы лучше, если бы ты эту сучку убрал…
Губы Ульянина задрожали от негодования. Разглядывая окна в своей гостиной, он затянулся сигаретой:
— Послушай, твои люди уже два раза упустили её. Поэтому сейчас я решаю, что с ней делать. Гарантирую, что она не заговорит.
— Но я уже говорил в Женеве, что это строптивая женщина. Она меня утомляет.
— Доверься мне. Сейчас лучше заполучить Олега. Он уже совершил ошибку, и мы точно его схватим. У него только двое охранников. Он слишком уверен в себе, потому что воевал в Чечне. Но я не дам ему ни малейшего шанса. Я уеду отсюда рано утром. Думаю, что он как раз и заявится. В это время охрана устает и меняется. Он легко войдет… но не сумеет выйти. Потом мы вместе его уберем. Как тебе мой сценарий?
— Хорошо! — Ульянину на секунду показалось, что голос Костакина помягчел, но вдруг снова стал жестким: — Это твой последний шанс, понял меня? Я не дам тебе совершить новую ошибку. Все… До завтра.
Ульянин внутренне содрогнулся:
— Как это — до завтра? Что ты имеешь в виду?
Но Костакин уже повесил трубку. Итак, это произойдет завтра. Ланч с Президентом теперь вызывал у банкира безотчетное чувство страха.
40
С мобильником в руке Олег метался по своей квартире. Сначала он пытался дозвониться по тому номеру, что дал кагэбэшник из «Монолита». Однако номер не отвечал. По крайней мере он определил местонахождение дачи Ульянина, с которой телевидение иногда передавало репортажи. Это была одна из пяти вилл магната. Расположенная на полутора гектарах, с хозяйственными службами и конюшнями, эта вилла была одна из самых роскошных под Москвой. Ульянин любил давать интервью именно здесь. Обрядившись в свитерок, стоя возле камина, он пытался укреплять свой имидж «простого порядочного человека». Упрашивать телевидение о визите не надо было, так как Урабанк был одним из его акционеров.
Понятно, что проникнуть на ульянинскую дачу будет трудно. Она хорошо охраняется. Это более всего занимало Олега. Он решил опять позвонить Ивану. Теперь уже домой:
— Иван, это Олег.
— Привет, Олег. Ты вовремя мне позвонил… У меня для тебя новости. Просмотрев записи телекамеры в холле «Метрополя», лица парня в черной шапке мы, конечно, не разглядели. Но за тем, что будет разворачиваться в «Балчуге», мы присмотрим.
— Сейчас я звоню по другой причине… Петр Ульянин похитил Надежду Александровну. У меня есть основания считать, что Ульянин хочет её убить у себя на даче, поскольку она знает много такого, что в настоящий момент касается безопасности государства. Мне нужно поговорить с министром или одним из его заместителей. И это очень срочно.
После короткой паузы Иван отозвался недоверчиво:
— Ты смеешься. Посмотри, который час. Ты что думаешь, я сумею с кем-то связаться в такое время? Ведь это все должно пройти через моих начальников! Ты же работал в МВД. Ты знаешь, что такое иерархия! У нас правила, Олег, не забывай!
— Ну соединись с твоими начальниками. Только действуй.
— Ладно, я подумаю, что могу сделать.
Олег повесил трубку. У него даже появилось желание закурить, но на кухонной полке не оказалось сигарет. Через пять минут Иван передал ему телефон своего начальника Владислава Задоркина. Тот согласился говорить с Олегом.
Поняв, что звонок не от начальства, Задоркин отвечал без всякого энтузиазма. Он вообще предпочел работу в министерстве не для того, чтобы его здесь беспокоили. Как назло, сегодня уже во второй раз ему звонят после девятнадцати часов.
— Иван мне рассказал, что у вас там происходит, — сказал он сухо, что вы хотите?
— Переговорить с министром. Непосредственно. Молодая женщина, Федорова Надежда Александровна, насильно увезена банкиром Петром Ульяниным на дачу.
Задоркин покряхтел, потом покашлял, выдерживая паузу.
— Ульяниным? Банкиром? У вас есть доказательства его вины?
— Доказательства есть у нее. Именно поэтому она находится у него под замком на даче.
— У вас есть доказательства, что она находится у Ульянина на даче не по своей воле? Что её жизнь в опасности?
— За последние три дня её дважды пытались убить. Вам ещё нужны какие-то доказательства?
— А есть свидетели?
— Я свидетель.
— Вы сделали по этому поводу заявление?
— Зачем?
— Но вы же говорили о попытках убийства…
— Вы полагаете, что у меня было на это время?
— Но это необходимая процедура.
— Нет, я ещё этого не сделал…
— По вашему мнению, сколько человек в настоящее время подвергают свою жизнь смертельной опасности? Сколько человек находятся на волоске от смерти? Тысячи, наверное… И вы думаете, что можно вечером беспокоить министра по такому поводу? Если каждый будет пытаться дозвониться министру… Что вы молчите?
— Однако далеко не каждый устанавливает схему продажи оружия для восстания исламистов и нового чеченского конфликта…
— Сколько времени длится этот бардак в Чечне? Восемь лет как минимум. Так что ваши умозаключения по поводу продажи оружия могут ещё немного подождать. Подавайте заявление по всей форме. Там разберутся. До свидания.
Олег зарычал в бессилии, когда услышал короткие гудки.
Банда хряков и чудаков на букву «м». На Задоркина не подействовало упоминание ни о войне в Чечне, ни о восстании исламистов в Фергане. Все это его не интересует. Быть может, этому есть свое объяснение. Это скорее в компетенции ФСБ, чем МВД. Надо было обращаться непосредственно в ФСБ. Но никто из его знакомых в службах не отвечал. Максима будто и не было. Его нового номера ему не сообщили. Господин М из «Монолита» не отзывался.
Олег не стал снова набирать номер Задоркина. Он подсчитал мысленно число административных инстанций между начальником отдела и министром внутренних дел. Таких было шесть по меньшей мере. Он понял, что наверх ему не пробиться.
Бросив взгляд в окно в темную ночь, освещенную неярким светом из окон на противоположной стороне улицы, он решил снова позвонить Ивану:
