Валентина Демьянова - Всё взять и смыться
- Я приехала из Москвы. Лучше будет, если договоримся и я сама зайду.
- Завтра. В десять утра.
- Прекрасно. И есть ещё один нюанс. По законам Швейцарии, человек, замешанный в преступлении, пусть он даже просто подозреваемый, не имеет право на наследство.
Любезность моментально слетела с неё и она посуровела:
- Что Вы имеете ввиду?
Я изобразила крайнюю растерянность и забубнила:
- Извините, что напоминаю... Но неожиданная смерть Вашей тети.. Сразу после подписания завещания.. Разные слухи ходят.
- С тетей все просто! - оборвала она мои причитания. - Была любительницей выпить, вот и отравилась некачественной водкой. С рук по дешевке купила.
- Это можно доказать?
- Конечно! Было проведено расследование. Причина смерти та, что я сказала. Есть документы. Поверьте, я здесь ни при чем!
- Ну, что ж! Тогда все в порядке. Завтра встретимся, возьмем документы и будем работать-бодро выпалила я.
Глава 11
После беседы с женщиной в душе царил хаос. Эмоции бурлили, грозили перелиться через край, захлестнуть меня и погрести в мутных водах тревог, сомнений и ужаса. Позволить себе такое я не могла, ситуация складывалась странная и, чтобы разобраться в ней, нужна была светлая голова. Предприняв титанические усилия, я заставила себя успокоиться и начать мыслить логически.
- Что ж это получается? Имеется в наличие два человека с одинаковыми именами и фамилиями, с одинаковыми паспортными данными, прописанные в одной и той же квартире по улице Южной. Я, конечно, человек нездоровый и с головой у меня нелады, но считать такое положение делом вполне обычным чересчур даже для меня. Я хоть и с приветом, но отлично понимаю, что подобное совпадение абсурдно, его просто не может быть, а, значит, здесь таится какая-то тайна. Первое, что приходит на ум, это подозрение, что одна из претенденток на благородную фамилию Бодайло является самозванкой и никаких прав на неё не имеет. В связи с этим возникает резонный вопрос: кто же именно из нас двоих является настоящей Альбиной? Она или я?
Мне очень хотелось со всей категоричностью объявить Альбиной себя, но беда была в том, что на этот счет у меня имелись большие сомнения. Единственным весомым подтверждением того, что я являюсь Альбиной Бодайло, был паспорт. Но каждый знает, что в наше время подделать паспорт на нужную фамилию большой проблемы не составляет. В остальном мои позиции по сравнению со второй претенденткой были значительно слабее. Начать с того, что я, совершенно ничего не знала о своей жизни и факты собственной биографии собирала по крохам, опираясь на рассказы посторонних людей. Она же, в отличие от меня, была прекрасно осведомлена о событиях своей личной жизни, свободно ориентировалась в родственных взаимоотношениях, была знакома с Лебедевой. А меня, между прочим, Нина Лебедева, не узнала, хотя предполагалось, что мы являемся коллегами и не один час провели, сидя в одной комнате бок о бок. И соседка по дому меня не узнала. Ту Альбину узнала, а меня-нет. Но самым главным аргументом против меня, как Альбины, было то, что я сама совершенно не чувствовала себя ею, как не ощущала себя педагогом, как квартиру на улице Южной не считала домом.
Результатом этих рассуждений был неутешительный вывод, что, если кто и является фальшивой Альбиной, так это я. И значит, пока законопослушная Альбина отдыхала на курорте, я, авантюристка и пройдоха, похитила ребенка Стаса. Как только я доходила до этого момента в собственных рассуждениях, все во мне начинало возмущаться. Я категорически не воспринимала себя, как похитительницу детей. Конечно, пока ещё я плохо себя знала, но кое-что о себе все же уже поняла. Так, например, я точно знала, что очень люблю деньги и отношусь к ним с большой приязнью. Я так же знала, что могу быть грубой и даже хамовитой, ради собственной выгоды легко могу пойти на обман. И точно так же, я четко знала, что никогда не смогу похитить ребенка. Назовите это, если хотите, не моим амплуа. В этой точке своих рассуждений я себе опять резонно напоминала, что ребенок тем ни менее был похищен. И сделала это, по свидетельству родных девочки, её учительница по фамилии Бодайло. А так как из двух имеющихся в наличии Бодайло именно я вызывала большие подозрения, то были все основания похитительницей считать меня.
На какое-то время я приуныла. Что ни говори, собственные ощущения, вещь, конечно, интересная, но против фактов они не катят. Но тут упрямый внутренний голос начинал бунтовать и вопить во всю мочь, что он с такой постановкой вопроса не согласен. Почему это обязательно нужно считать преступницей именно меня? Только потому, что у меня паспорт фальшивый, а сама я ничего не помню? Тоже мне довод! Ребенка отлично можно похитить и с настоящим паспортом на руках. Одно другому не мешает! Альбина уверяет, что в момент похищения она была в Сочи. А кто это проверял? Где доказательства? Говорит, что была на юге, а сама даже не загорела! Может, в действительности она вообще никуда из города не уезжала, под видом учительницы проникла в дом Стаса и в результате похитила его дочь. В пользу этого предположения свидетельствовал и тот факт, что у Стаса меня никто не узнал. Неужели родственники девочки могли напрочь забыть особу, которая совсем недавно служила у них. Ободренная этими мыслями я принялась рассуждать дальше.
- Может потому я и оказалась в горящей машине, что мешала этому грязному делу? Может меня вывезли в лес, чтоб убрать с дороги Альбины, когда наши пути случайно пересеклись в доме Стаса? Допустим, я авантюристка и мошеница и с какой-то, не очень благовидной целью проникла в дом Егоровых под именем Бодайло. Там в это время находилась настоящая Альбина, замышляющая похищение хозяйского ребенка. Мое появление путало все планы, поэтому меня тихо убрали, Альбина сделала свое дело и исчезла.
Занятая этими мыслями, внимания на парня, что курил у окна между первым и вторым этажом, я не обратила. Он же, в отличие от меня, столь безразличен не был. Как только я поравнялась с ним, он швырнул окурок на пол и шустро подхватил меня под руку.
- Привет. - пропел он, демонстрируя все тридцать два зуба в широкой улыбке.
Я в ответ улыбаться не спешила и вовсе не потому, что испугалась. Дело происходило средь бела дня, в жилом доме. В случае чего и заорать можно было! Просто недосуг мне было кокетничать с незнакомым парнем, настроение не соответствовало. Он похоже был другого мнения, потому крепко сжимал мой локоть и отпускать не собирался.
- Ты случаем не ошибся? - миролюбиво спросила я.
- Никогда. - опять сверкнул он зубами. - Тебя ждал и, как видишь, дождался.
- Точно меня? Может все же ошибся? - засомневалась я. - Мы вроде не знакомы.
- Тебя, Анна, тебя! И не сомневайся даже! И не рыпайся. Все равно ничего не выйдет. Пойдем лучше по-хорошему. Поговорить надо.
Первым моим желанием было вырвать локоть да заорать погромче, призывая на помощь всех соседей, но в следующую минуту я отказалась от этой затеи. Если парень умудрился выследить меня и отловить на выходе из дома, значит ему было что мне сказать, а я находилась не в той ситуации, чтоб отказываться от общения, ведь в результате могли выявться интересные факты. В общем, я решила не сопротивляться и миролюбиво сказала:
- Надо, значит надо! Пошли, поговорим.
Парень подозрительно глянул мне в лицо, ожидая подвоха, я ответила своим самым честным взглядом. Можно сказать, взглядом кристальной чистоты, такие взгляды присущи мошенникам и проходимцам высокой пробы. Что ещё раз подтверждало мою догадку о том, что с моей биографией не все чисто.
Тесно прижавшись друг к другу мы вышли их подъезда и загрузились на заднее сидение белых "Жигулей", которые очень кстати оказались прямо около входа. За рулем сидел молоденький щуплый парнишка, который при нашем появлении отложил в сторону газету и любопытно стрельнул глазами в мою сторону. Не успели мы устроиться на заднем сидении, как я тут же открыла рот и собралась начать переговоры. У моего спутника были другие мысли на этот счет и он сердито цыкнул:
- Потом поговорим. Приедем на место и все обсудим.
Мне такой оборот дела не очень понравился. Разговаривать на виду у большого количества народу-это одно, а ехать в неизвестном направлении с совершенно незнакомыми парнями-совсем другое. Однако, выбора у меня не было. Если хотела разжиться сведениями, нужно было рискнуть и я пожала плечами, демонстрируя, что мне все равно. Правда, посчитала возможным спросить:
- Далеко ехать?
- Не далеко. В этом городе все близко. - хмыкнул мой напарник и замолк на весь остаток дороги.
Приехали мы действительно быстро. Как только "Жигули" остановились около неказистого двухэтажного домишки, напарник выбрался первым, помог выйти мне и, цепко держа за локоть, поволок в подъезд.
Дверь нам открыли сразу и на пороге, заполняя собой весь проем, возникла громадная фигура.
