Михаил Калинин - Выбор сделан (сборник)
– Круто… – одобрительно кивнул Левин.
– Для кого как… – пожал плечами Узков, – лично мне такая радость была нужна как дырка в голову.
– Поэтому ты спланировал и осуществил убийство сразу двоих… – продолжил Виктор.
– Перестань… – с гримасой махнул рукой Владимир, – никаких убийств я не планировал. Просто я чётко осознал, что основательно запутался в бабах. Сначала я думал, что моя Жанна настоящий хищник, но неожиданно выяснил, что она всего лишь глупый котёнок по сравнению с некоторыми. Я был уверен, что Ольга твёрдо решила отравить мне остаток дней.
– Скажи, но только честно: кто кого тащил в постель, ты Ольгу или она тебя? – спросил Виктор.
– Конечно я, – вздохнул Узков, – да, Ольга была не юна, как говориться, не первой свежести, но в ней что-то было… Лакомый кусочек…
– И ты решил понадкусывать этот кусочек, а потом выбросить? – спросил Михаил.
– Не надо всё усложнять, Миша. Я рассчитывал на очередной быстротечный роман. Кроме внешних данных, Ольга показалась мне умной и современной женщиной. Я даже представить не мог, что она поверит во всю эту чушь, которую я говорил. Ведь это был банальный штамп.
– К сожалению, ты не понял главное, – проговорил Виктор, – Ольга была цельной натурой: она сама не врала и не могла простить этого тебе.
– А я здесь с какой стороны?!
– Это ты, Володя, разбил её жизнь с Михаилом, обещая, что остаток жизни проведете вместе.
– Но ведь вскоре она всё правильно поняла. Зачем она такая хорошая продолжила связь?
– Могу тебе кое-что объяснить, – сказал Виктор.
– Я тебя слушаю…
– За время вашей связи я дважды делал Ольге официальное предложение. Ей удалось оба раза смягчить удар, не сказав ни «да», ни «нет». Скорее всего, она решила проучить тебя не только за себя, но и за всех женщин, обманутых тобой. Так же я не исключаю, что она хотела получить от тебя только здорового ребёнка…
– Постойте, о каком ребёнке идет речь? О какой беременности вы здесь говорите? – спросил Левин.
– Ольга была беременная, – уверенно сказал Владимир, – она сама принесла мне положительный тест на беременность.
– Да таких тестов можно подобрать десятки в любой женской консультации, – усмехнулся Левин. – Я точно знаю, что при вскрытии не обнаружено никаких следов беременности.
– Как не обнаружено?! – вырвалось у Узкова.
– Молча, – ответил Левин, – повторяю для тех, кто не понимает с одного раза: при вскрытии у Сычёвой Ольги Ивановны признаков беременности, как и признаков половой близости, перед смертью не обнаружено.
– Ты слишком тщательно готовился к убийству, Володя, – сказал Калюжный, – даже предусмотрительно взял больничный лист, чтобы обеспечить алиби.
– Да бросьте вы всё говорить о спланированном убийстве, – сморщился Узков, – я планировал совершенно другое. Я решил одним махом избавиться от всех баб. У меня был план: собрать немного денег и уехать подальше, оставив баб разбираться между собой. Мне для этого было нужно всего 4–5 дней. Именно для этого я взял больничный лист.
– Что-то я ничего не могу понять, – честно признался Левин, – если ты не собирался убивать Ольгу и надеялся тихо в ближайшие дни покинуть наши края, то на кой черт ты симулировал болезнь и даже брал больничный лист? Он был тебе нужен, как рыбе зонтик. Ты же сам себе хозяин…
– Вы просто меня не слушали, – возразил Узков.
– Повтори, пожалуйста, еще раз…
– Я же сказал, что в четверг ко мне в офис заявилась Ольга и продемонстрировала положительный тест на беременность. Она дала мне сутки, чтобы я уладил проблемы с Жанной. Она требовала, чтобы я был у неё в пятницу. Только, чтобы получить отсрочку, я взял больничный лист.
– И всё же поехал вечером к Ольге, – твердо сказал Виктор.
– А что мне оставалось делать?! – удивился Узков, – я позвонил Ольге и стал объяснять, что болен, что у меня больничный, но она не захотела ничего слушать. Она предупредила, что приедет сама навестить тяжелобольного. Заодно она пообещала втроем обсудить все проблемы, – Владимир вздохнул и продолжил, – этот вариант меня совсем не устраивал. Я решил поехать к Ольге и вымолить несколько дней. У меня и в мыслях не было убивать её.
– Куда такому трусу думать об убийстве, – насмешливо сказал Михаил.
– Да, я трус, – подтвердил Узков, – я даже не мог бороться с женщинами, а был готов бежать. Мне нужно было всего не более пяти дней…
– Так что всё же произошло? – спросил Виктор.
– Я пытался что-то Ольге доказать… Умолял её… Просил отпустить больного домой, а всё решить через неделю… Она только рассмеялась мне в лицо и сказала, что если я по состоянию здоровья не смог объясниться с Жанной, то это сделает она сама, а потом начнет лечить меня…
Узков быстро налил в стопку водку, быстро выпил и тут же, словно боясь, что ему не дадут высказаться, продолжил:
– Она взяла трубку телефона… Я был загнан в угол… Я ничего не соображал… Я схватил эту проклятую статуэтку… Я хотел только разбить телефон…
Он осекся и тяжело задышал…
– Но попал по голове Ольги, – подсказал Михаил.
– Да… – хрипло выдохнул Узков.
– Вот видишь, тебе самому стало легче, после того, как признался в убийстве Ольги, – сказал Виктор.
– Я не убивал ее. Не убивал… Никого не убивал… – тупо выкрикивал Владимир.
Судя по всему, он был близок к истерике.
– Успокойся, Володя, – проговорил Виктор, – здесь все свои собрались. Мы не потащим тебя сейчас в милицию. У тебя будет возможность чистосердечно во всём признаться. Так меньше получишь. Да если хороший адвокат сможет доказать, что ты действовал в состоянии аффекта, то годика через три ты вернёшься домой. – Он сделал паузу, – жаль, что такая мразь вернется, а вот Ольги с нами больше никогда не будет…
– Вы ничего не сможете доказать, – неожиданно пьяно рассмеялся Узков, – у меня алиби… Понимаете: алиби на время убийства. Всё остальное – пустые домыслы…
– Успокойся, Володя. Чтобы у тебя не было никаких иллюзий, сразу скажу, что вся наша дружеская беседа была записана на диктофон. Если ты сам не захочешь идти в милицию, я передам эту запись старшему лейтенанту Яковенко. Скорее всего, он будет счастлив, раскрыв такое громкое убийство, – сказал Калюжный.
– Только отдай всю запись… Всю… – уточнил Узков, – пускай все узнают, как мне здесь угрожали. Под угрозой шприца с кровью больного СПИДом я готов был признаться во всем, даже в подготовке покушения на Папу Римского…
Было видно, что Узков поверил словам Комова.
– Будь по-твоему, – кивнул Виктор, – предоставляю разбираться во всем милицию, если у тебя не хватит ума явиться с повинной. Дам тебе возможность встретить Новый год дома и… – он сделал паузу, наливая в стопки водку, – сейчас, как говорится «на посошок». Непьющий Лёва развезет всех по домам. Всё должно закончиться тихо и мирно…
В машине Костик сидел рядом с Левиным, а на заднем сиденьи, забившись по углам, как боксёры перед боем, сидели Михаил Комов и Владимир Узков.
За всю дорогу никто не произнес ни слова. Всё было сказано за столом.
Левин остановил машину перед домом Узкова и сказал:
– Приехали… Подумай, Владимир, над предложением Виктора…
– Ну, бывайте, доморощенные Шерлоки Холмсы, – с явным облегчением сказал Узков, выходя из машины…
Вдруг он вскрикнул, дернувшись на месте и ухватился за ягодицу:
– Ой!.. Ты что?!
– Не пропадать же крови человека, даже больного, – равнодушным тоном сказал Михаил вслед ему, – да и так проще будет тебя искать, если с дуру бросишься в бега…
Казалось, весь хмель моментально покинул голову Узкова. Он застыл на месте как изваяние и каким-то безжизненным голосом спросил:
– Ты сдурел?
– Нет, только рассчитался с тобой без всякой волокиты за женщину, которую действительно любил, – ответил Михаил, захлопывая дверцу машины.
Машина рванула с места.
– Ты действительно сдурел, Миша, – проговорил Левин, – этот тип затаскает тебя по судам…
– Это хорошо, Лёва…
– Что же хорошего?
– Даже ты поверил в этот блеф, – усмехнулся Михаил, – я технарь и упал бы в обморок при виде крови. В том шприце была обычная красная краска. Да и шприц остался в квартире Виктора. Это была наша с ним заготовка. В задницу Владимира я ткнул самой обычной иглой. На его ягодицах даже ранки не осталось…
– Ну и шуточки у тебя, – покачал Левин головой…
– Разве Узков убийством Ольги не заслужил такой шутки? – спросил Комов.
В ответ неожиданно произнесли хором:
– Заслужил…
Владимир Михайлович Узков так и не встретил Новый 1999 год.
Его хоронили 30 декабря, в 14 часов. Скорее всего, близость праздника сказалась тем, что в последний путь его пришло проводить около 20 человек, а на поминках было и того меньше.
Разговоры были разные. Но заключение судебно-медицинского эксперта гласило, что смерть наступила от несчастного случая. Просто Узков не знал, что смерть наступает не только от плохой водки, но и от большого количества хорошей. Это называется – отравление алкоголем.
