Ольга Тарасевич - Талисман Михаила Булгакова
Мозг анализировал – душа наслаждалась.
Какими же они были вкусными, все эти замечательные, филигранно продуманные, стилистически совершенные фразы!
Олег то и дело тянулся за специальным блокнотом, куда он выписывал наиболее понравившиеся цитаты из книг, и строчил, строчил…
«– Вы не Достоевский, – сказала гражданка, сбиваемая с толку Коровьевым.
– Ну, почем знать, почем знать, – ответил тот.
– Достоевский умер, – сказала гражданка, но как-то не очень уверенно.
– Протестую, – горячо воскликнул Бегемот. – Достоевский бессмертен».
«Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!»
«Артист вытянул вперед руку, на пальцах которой сверкали камни, как бы заграждая уста буфетчику, и заговорил с большим жаром:
– Нет, нет, нет! Ни слова больше! Ни в каком случае и никогда! В рот ничего не возьму в вашем буфете! Я, почтеннейший, проходил вчера мимо вашей стойки и до сих пор не могу забыть ни осетрины, ни брынзы. Драгоценный мой! Брынза не бывает зеленого цвета, это вас кто-то обманул. Ей полагается быть белой. Да, а чай? Ведь это же помои! Я своими глазами видел, как какая-то неопрятная девушка подливала из ведра в ваш громадный самовар сырую воду, а чай между тем продолжали разливать. Нет, милейший, так невозможно!
– Я извиняюсь, – заговорил ошеломленный этим внезапным нападением Андрей Фокич, – я не по этому делу, и осетрина здесь ни при чем.
– То есть как это ни при чем, если она испорчена!
– Осетрину прислали второй свежести, – сообщил буфетчик.
– Голубчик, это вздор!
– Чего вздор?
– Вторая свежесть – вот что вздор! Свежесть бывает только одна – первая, она же и последняя. А если осетрина второй свежести, то это означает, что она тухлая!»
– А ведь я говорил – не надо начинать читать перед сном, – вдруг раздался прямо над ухом Олега голос отца. – Остановиться не вышло?
– Не вышло, – согласился Олег, обводя взглядом комнату. От всенощного чтения в глаза словно песку насыпало. – Папа, ты прав, это – гениально!
Олег посмотрел на часы, потом на количество непрочитанных страниц и вздохнул.
Как же не хочется тащиться в школу и сидеть на этих нудных уроках физики и геометрии. Решать скучные задачи и изнывать от нетерпения, зная, что дома ждет такой потрясающий роман…
Отец хитро подмигнул:
– Ладно, Олежка, цени мою доброту. Школу можешь сегодня прогулять. Наслаждайся Булгаковым!
Олег улыбнулся и снова погрузился в чтение.
Конечно, он мог бы прочитать этот роман за пару часов. Проглотить, понимая, что книга восхитительна; до конца не осознавая всех нюансов и деталей. Но он уже давно отучил себя от привычки пролистывать страницы слишком быстро. Хорошая книга – это не спринт, а марафон. Только медленное чтение, анализ, визуальное представление описываемых сцен позволяют целиком и полностью понять замысел писателя и оценить, насколько удачно он воплощен.
Но закончить чтение «Мастера и Маргариты» в тот день у Олега все-таки не вышло.
Телефон звонил не умолкая. Пришлось подойти. И счастье разлетелось вдребезги. Уже по одному Сашиному «Алло, это ты?», произнесенному срывающимся дрожащим голосом, Олег понял: произошло что-то ужасное. Интуиция не подвела.
– Вчера вечером я пошла к подруге посмотреть видик. И в парке меня изнасиловали какие-то парни. Их было двое! Я не переживу этого! Не хочу больше жить!
Саша захлебывалась слезами.
Каждое ее слово вонзалось в душу Олега как острый нож.
– Я их найду и убью, – сказал он, когда сердечная боль немного отпустила и у него стало получаться говорить.
А до этого он просто думал – или уже точно знал – что все так и будет: найдет и убьет.
Найдет и убьет.
Уничтожит этих уродов, которые не стоят волоса его любимой девочки.
– Не надо, тебя посадят! – закричала Саша в телефонную трубку. – Лучше приезжай ко мне! Я не знаю, что мне делать. С родителями еще не говорила, я им сказала, что заночую у подруги. Никого нет дома. Мне так противно, так страшно…
– Еду, – и, бросив трубку на рычаг, он заметался по комнате в поисках штанов и рубашки.
«Если преступника нельзя убить, то его можно посадить в тюрьму, – пронеслось в голове Олега, когда он сбегал по ступенькам подъезда. – В тюрьму сажают следователи. Мне надо стать следователем. Тогда никто и никогда не сможет обидеть Сашу. А если обидит, то у меня будут реальные механизмы за нее отомстить».
Потом выяснится – никакого изнасилования на самом деле не было. На квартире подруги Саши уже не первый раз проводились такие вечеринки с вином, откровенными фильмами на редком для тех лет видеомагнитофоне, легкими наркотиками и безудержным сексом. Просто в тот вечер Сашины дружки пригрозили, что все расскажут «этому ее рыцарю». «Только попробуйте, обвиню в изнасиловании», – услышали они в ответ. На рыцаря ей, конечно, было наплевать. Но у него имелись известные в литературных кругах родители, которые могли обеспечить беспроблемное поступление в любой вуз, которые могли «пробить квартиру». Саша уже тогда, в школе, задумывалась о выгодном браке, о том, что жизнь одна и надо в ней устроиться получше. Она разыграла этот спектакль с изнасилованием по нескольким причинам – хотела объяснить отсутствие девственности, хотела подстраховаться в случае возможных сплетен, получить этакий козырь, которым можно побить любую карту. Она всегда была хитроумным демоном с ангельскими глазами.
Но Олег обо всем этом на тот момент даже не подозревал. Ему было больно за свою любимую, он думал, что ей нужна его поддержка.
На самом деле то горе было счастьем. Только Олег тогда еще не знал об этом. Потом, спустя годы, он часто мысленно возвращался в тот период, когда Саша скрывала свою сущность за детскими капризами и томными взглядами. Тогда он еще был ей нужен – пусть с корыстными целями, но все-таки нужен…
Родители, узнав планы сына по выбору будущей профессии, были в шоке.
Как так, их единственный мальчик, надежда отечественного литературоведения, хочет променять филологию непонятно на что? Он действительно собирается ловить бандитов? Тратить свою жизнь на необразованных асоциальных людей, не осознающих всей тяжести нарушения законов?
Мама захлебывалась возмущением:
– Олег, это же неразумно! Ты все равно вернешься к литературе, ты просто не сможешь без книг! Но ты подумай, сколько лет будет потрачено напрасно! Зачем портить себе жизнь своими собственными руками?
Отец зрил в корень, говорил по сути:
– Это из-за Саши. Твое право. Но горя с ней ты хлебнешь; это человек не нашего круга. Да и работу себе выбираешь грязную и скучную. Впрочем, это твоя жизнь; у тебя есть право на собственные ошибки…
Как ни странно, учиться на юрфаке Олегу понравилось. Конечно, программа обучения не включала литературу. Но там было много других интересных предметов: криминалистика, латынь, история законодательства, судебная медицина. Теоретические лекции с первого же курса сочетались с практическими занятиями, давая студентам возможность ознакомиться с теми сферами, которые для обычных граждан являются недоступными. Ну разве многие могут попасть в экспертно-криминалистический центр, в морг или на заседание суда, где рассматривается непростое уголовное дело?!
Олег с головой ушел в учебу.
Личная жизнь казалась ему устроенной, надежной, несокрушимой.
Они с Сашей поженились на третьем курсе. Родители, конечно, были не в восторге от невестки. Но помогли и со свадьбой, и с квартирой. Саша очень быстро забеременела, оформила в своем инязе академический отпуск и готовилась к материнству с явным удовольствием. Казалось, она совершенно счастлива, довольна жизнью и мужем и больше даже не вспоминает об изнасиловании.
Но только Олег ничего не забыл.
Все эти годы он методично и целенаправленно искал тех подонков, которые обидели его девочку.
«Идеальных преступлений не бывает, – рассуждал Олег, наблюдая за проходящими через тот самый парк прохожими. – Конечно, очень плохо, что Саша не обратилась с заявлением в милицию. По-человечески это все очень понятно, нет желания несколько раз рассказывать о пережитом посторонним людям. Но на месте происшествия могли остаться следы, улики, и все это здорово бы помогло расследованию. Что ж, не судьба. Надо играть теми фигурами, которые есть. Да, прошло много времени. Но я все равно буду пытаться искать свидетелей, анализировать криминальную хронику, просматривать сводки. Рано или поздно те подонки себя проявят. И тогда они ответят по полной программе. К уголовной ответственности их не привлечь, то дело давнее. Но зря я, что ли, учил криминалистику. Я рассчитаюсь с ними за все и позабочусь, чтобы никаких следов не осталось…»
