Найо Марш - Семейка Лампри
— Они дружная семья?
Робин решила, что Лампри не навредит, если рассказать об их привязанности друг к другу. Говорить было легко и интересно. Ее волнение совсем улеглось. Она поведала, какие Лампри добрые, в том числе и к ней, как они счастливы быть вместе, всегда готовы прийти на выручку друг другу.
Аллейн улыбнулся:
— Ну, в этом я убедился, столкнувшись с близнецами.
— Они всегда были такие, — ответила девушка. — Помню, в Новой Зеландии, когда Колин взял большую машину… — Она рассказала этот и еще несколько смешных эпизодов из жизни Лампри, свидетельствующих об их преданности друг другу.
Аллейн, слушая новозеландку, доброжелательно кивал, как будто все сказанное его очень интересовало. Наконец Роберта опомнилась и покраснела.
— Простите, я, кажется, заболталась.
— Да что вы, — успокоил ее инспектор. — Я теперь имею отчетливое представление об их жизни там. Но давайте перейдем к делу. Расскажите, чем вы занимались с того времени, как лорд Чарльз начал беседу со своим братом, до момента, когда лорда Вузервуда обнаружили в лифте раненым.
Робин подумала и рассказала подробно об общении с Майком и как потом вышла на лестничную площадку.
Аллейн похвалил ее за четкое и сжатое описание, затем пожелал кое-что уточнить.
— Когда лорд Вузервуд позвал супругу в первый раз, все еще были на месте?
— Да. И Майк тоже. Он как раз только что вошел в комнату. Правда, очень скоро все вышли.
— А когда лорд крикнул во второй раз?
— Майк ушел с Гиглом, а потом почти сразу же лорд Вузервуд крикнул во второй раз.
— Вы в этом уверены?
— Да. Потому что после их ухода в комнате стало тихо. Помню, после того как он крикнул во второй раз, я услышала, как заработал лифт. Потом были слышны крики с улицы и голоса в гостиной рядом. Снова заработал лифт, как раз когда я взяла сигарету вон из той коробки и стала искать спички. Закурила, оперлась на подоконник и начала смотреть на Лондон, когда услышала ее вопль… Леди Вузервуд. Она ужасно кричала.
— Будьте добры, расскажите все снова, — попросил Аллейн. — Надеюсь, это вас не затруднит.
Роберта рассказала то же самое, и, к ее огромному удивлению, он попросил повторить еще раз. Потом прочел ей свои записи, она согласилась, что там все правильно, и подписала.
Инспектор немного помолчал и снова заговорил о семье:
— Как вам показалось, они сильно изменились?
— Не очень. Поначалу Лампри действительно показались мне какими-то чужими, но это скоро прошло. Они были прежними.
Аллейн улыбнулся:
— Ну, что касается денег, они уж точно не изменились.
Робин сказала, что деньги для Лампри никогда много не значили, и для их получения они не предпринимали никаких отчаянных шагов.
— Даже на грани банкротства?
— Да. Понимаете, всегда что-то такое случалось, что их выручало. Они знали, что не пропадут. Начинали тревожиться, а потом как будто об этом забывали. Знали, что все обойдется.
— Теперешняя ситуация их тоже не тревожит?
— Тревожит, — искренне ответила Роберта. — Особенно Шарлотту… Леди Чарльз. Ей не нравится вранье Колина, как будто он был в лифте, и она боится, что вы заподозрите Стивена в чем-то плохом. Но я уверена, в душе она тоже знает, что все будет в порядке.
Роберта замолкла, видимо, улыбнувшись, потому что Аллейн спросил:
— А что вы по этому поводу думаете, мисс Грей?
— Я думаю, они как дети. Постоянно напоминают себе, что надо быть серьезными, а потом вспомнят что-нибудь смешное и покатываются с хохоту.
— И лорд Чарльз тоже?
Роберта похолодела. Неужели он подозревает лорда Чарльза? Не может быть. Конечно, угадать, о чем думает глава семейства Лампри, невозможно. Как он воспринял смерть брата, она не поняла, но на всякий случай сказала Аллейну, что для лорда Чарльза это настоящая трагедия. Ведь погибший был его единственным братом.
— Как по-вашему, братья тепло относились друг другу?
— Они редко виделись, — уклончиво ответила девушка.
Аллейн не стал дальше углубляться в эту тему и попросил ее охарактеризовать лорда Вузервуда.
Она ответила, что только сегодня его увидела.
— Ну и как впечатление? — спросил Аллейн.
Роберта промямлила в ответ, что лорд Вузервуд произвел на нее не очень приятное впечатление. Какой-то раздраженный, угрюмый.
— Честно говоря, я на него не очень смотрела.
— Лорд Вузервуд был для вас неинтересен?
Робин молчала, вспоминая высокомерного, но вполне вежливого лорда, его не очень ровные зубы, тусклый взгляд.
— А леди Вузервуд? — продолжал интересоваться Аллейн.
— Она странная, — быстро ответила Роберта.
— В каком смысле?
— Во всех. Вы же ее видели.
— Но мне довелось познакомиться с леди Вузервуд уже после убийства ее супруга.
— Вы бы не заметили разницы, если бы увидели ее раньше, — заверила его Роберта.
Аллейн внимательно посмотрел на нее, и она сжала под скатертью руки.
— Вы были с ними в столовой, мисс Грей?
— С кем с ними?
— С теми, кто подслушивал разговор в гостиной.
Вопрос застал Робин врасплох. Ребята заверили ее, что отец не будет сердиться. Но теперь ей было невероятно стыдно.
— Да, я была там.
— И что вы услышали?
— А вот это я обсуждать не хочу.
— Не хотите так не хотите. — Аллейн пожал плечами. — Заставлять вас я не имею права.
— Но мне теперь стыдно, что я подслушивала, — добавила Роберта. — Это недостойно.
Аллейн усмехнулся:
— Ну не надо так себя корить. В конце концов разговор был очень важный. От него многое зависело. Ведь лорд Чарльз просил брата вытащить его из финансовой пропасти. Верно?
Роберта не знала, что сказать. Если Аллейн знал, о чем была беседа, то отрицать, что лорд Чарльз просил брата именно об этом, глупо. К тому же тетя Кэт ему уже все рассказала.
— Поймите, — вырвалось у нее, — я не вправе пересказывать этот разговор, даже подслушанный.
— И вы тоже поймите, — твердо произнес инспектор, — что для нас разговор двух братьев очень важен. Нам известно, зачем сюда приезжал лорд Вузервуд и как надеялась семья Лампри на то, что он им поможет. А теперь каждый готов заверить нас, что так оно и было.
Роберта не знала, что сказать. Лорд Чарльз и Генри с инспектором еще не беседовали. Неясно было, что он узнал от близнецов. Может, Лампри, когда говорили по-французски, условились врать, что дядя согласился им помочь? Такое вполне возможно. Ведь дядя Г. мертв и не может ничего опровергнуть. Близнецы скорее всего содержание подслушанного разговора отца с дядей Аллейну не открыли. Во всяком случае, когда пришли, об этом ничего не сказали. Поэтому надо решаться, если это может помочь друзьям. О том, что полицейскому на допросе лгать нельзя, что это наказуемо, ей сейчас в голову не приходило.
— Именно так оно и было, — произнесла Роберта твердым голосом. — Лорд Вузервуд обещал помочь своему брату.
— Мисс Грей, вы говорите по-французски? — спросил Аллейн.
— Нет.
Это был последний вопрос.
Вернувшись в гостиную, Роберта снова заняла свое место у камина. Лампри молчали, поглядывая на нее с любопытством.
Тишину нарушил Генри:
— Давай, Робин, рассказывай, как прошел допрос с пристрастием.
Девушка улыбнулась:
— А мне и рассказывать нечего. Мистер Аллейн хотел знать, чем я занималась… и все такое. — Затем, собравшись с духом, добавила: — Потом мы немного обсудили щедрость вашего дяди. — Она внимательно посмотрела на лорда Чарльза, затем перевела взгляд на Генри. — Ты меня понял? Щедрость.
Генри согласно кивнул:
— Да, я понял.
Глава 15
Опрос свидетелей закончен
— Смелая девушка, — произнес Аллейн. — Врать не боится.
— Да, — согласился Фокс.
Инспектор усмехнулся:
— Можно представить, как бы они засуетились, будь это все на самом деле. Выложили бы разговор двух братьев во всех подробностях. А не вздрагивали бы, как только я заводил об этом речь. Новозеландка молодец, только пока неизвестно, врала она по собственной инициативе или они ей как-то намекнули. Потому что французский девушка не знает. Она, конечно, будет пытаться предупредить мистера Генри и его отца. Так что Мартину надо быть начеку. Теперь давайте просмотрим его записи.
— Читайте вы, — попросил Фокс, — я его каракули не разбираю.
— Вначале они обсуждали вранье близнецов, — произнес Аллейн, — но так и не договорились. Затем леди Чарльз сказала, что нужно прийти к соглашению насчет решения Гэбриэла помочь им деньгами. В разговор все время влезала эта кошмарная девица.
— Леди Фрида, сэр?
— Она. Мистер Генри сказал, что только отец знает, какое решение принял дядя Гэбриэл. Там самым намекая братьям и сестрам, что им следует забыть о подслушивании.
