Галина Романова - Цвет мести – алый
Горелов понимал, что вопрос неверный, неуместный, грубый. Парень сейчас запросто развернется и уйдет, а то и в зубы ему даст. Захаров уже трижды дернул следователя за рукав. Но остановиться он не мог.
Лаконичность ему подавай! На свидание он спешит, мать его!
– Вопрос второй: каким способом ты нейтрализовал двух женщин и вколол им дурь, да в таких количествах, что они и не дернулись? Как это тебе удалось – не встретить в лице хотя бы одной из них сопротивление?! И…
– О-о-о, я вижу, парень-то на нервах? – хмыкнул с пониманием Назаров, взглянул на Захарова и кивнул в сторону Горелова. – Он, что ли, и есть бывший Риткин муж?
– Он самый! – ответил вместо Алекса Горелов и потянулся к воротнику Назарова. – Отвечай лаконично, мать твою!!!
Назаров не шевельнулся, не сделал попытки отойти, отстраниться, убрать чужую руку. Просто стоял как столб и безучастно смотрел на Горелова.
– Если станешь орать, мент, разговора не получится, – произнес он через минуту, в течение которой Захаров безуспешно пытался осадить Горелова и оттащить его назад.
– О, знаешь даже, что я мент?!
Горелов двинул плечом Алекса, тот поскользнулся и начал заваливаться на бок. Пришлось отвлечься от чужого воротника и поддержать напарника.
– Я много чего знаю, – спокойно парировал Назаров. – По роду службы положено.
– А еще что тебе положено по роду службы, а?! Баб беззащитных…
Договорить Валерий ему не дал: так двинул под дых, что у Горелова земля под ногами закачалась. Причем со стороны это выглядело совершенно безобидно, будто парень просто пуговку на его одежде поправил.
– Рот закрой, мент, не ори на всю улицу, – без тени злости шепнул Назаров Горелову на ухо. – Хочешь говорить – давай. Или я поехал. Слышь, Алекс, а ты чего говорил?
– Извини, брат, ну извини, – суетливо забормотал Захаров, закружил вокруг Назарова, едва доставая ему до плеча. – Просто нервы у человека, сам понимаешь! Да еще на твою машину указали соседи. Мол, когда я вышел, ты сразу и подъехал, вошел в подъезд.
– Ага! – весело подхватил Назаров, но неправильно как-то он обрадовался, зло, и улыбка его вышла весьма кривой. – Как замечательно! Стало быть, на мне все и замкнулось? Зашибись! А может, это ты их грохнул, а потом уже и я подкатил? Что скажешь?
– Скажет, что, когда он из подъезда в хлам пьяный вывалился, Анастасия ему проорала что-то из окна. И соседи это подтвердят, они все слышали. Потом уже ты подъехал и в подъезд вошел, – просипел Горелов, судорожно хватая ртом воздух.
– Да мало ли к кому я зашел?! – продолжал неубедительно веселиться Валерий. – У меня, может, там мама живет.
– Ага! С папой вместе! – теперь уже и Захаров возмутился. – Помнится, когда мы о встрече договаривались, ты что-то совсем другое базарил!
– Так и ты мне таких поганых вопросов не задавал, помнится! – двинул его плечом Назаров, и Алекс отлетел в сторону, еле удержавшись на ногах. – Что за наезды, братва, а?! Я что-то не понял?!
Все трое вдруг разом замолчали, сверля друг друга сердитыми взглядами. Будто силами мерились. Силы были неравными, навскидку определил Горелов. Захаров ему не помощник, спотыкается и скользит без конца, как теленок на пруду обледенелом. Назаров Алекса одним щелчком в сугроб отправит. Сам он способен схватиться с парнем, да тоже не резон. Сизых тогда его по колено в землю вгонит – раз. А два – это то, что Назаров, как к ним подошел, все почему-то правую руку из кармана не вынимает. Может, у него там ствол? А его, гореловское, табельное оружие там, где ему и положено быть, – в сейфе, на работе. А то, что сейчас греет ему душу и карман, – простая пукалка. Такой штуковиной этого парня не напугаешь.
– Ладно, извини, – пришлось выговорить Горелову, но руку он парню протягивать не стал, невелика фигура. – Сам понимаешь, все так говенно!
– Понимаю. – Назаров помолчал, покрутил головой, угрюмо похмыкал и вытянул наконец руку из кармана. – Баба тебя бросила, ушла к старику, правда к богатому. Но и с ним у нее не заладилось. Только-только решил он с ней заново базар перетереть, а она возьми и в лесбиянки подайся. А потом еще и загнулась от передоза. Душа требует отмщения, а мстить вроде бы и некому! Холодов не у дел, а больше никого и нет, дело закрыто. Зря ты, мент, землю носом роешь. Все там чисто. Не было никого.
– Дать бы тебе в морду! – выпалил Горелов в сердцах и тут же почувствовал, как Захаров сильно дернул его за рукав.
– Ладно, не злись… – Назаров вздохнул и вдруг протянул ему руку: – И я тоже злиться не буду. Хорош дуться, давай нормально все перетрем. В самом деле я спешу!
Горелов руку ему пожал, а Захарову Назаров не предложил это сделать.
– Спрашивай, только без подковырок своих мусорских, – предупредил Валерий, не выпуская его руки. – Нормально спрашивай, как мужик мужика.
– Хорошо… Что ты у дома того в тот вечер делал? Холодов тебя послал?
– Конечно. Он, уезжая, просил меня за Риткой его приглядывать. Она в последнее время вела себя как-то… Не очень, короче, учтиво она вела себя по отношению к нему. Мы и приглядывали. Она к матери удрала для начала. А потом еще эта вечеринка… Холодов мне позвонил и попросил съездить к ее подружке. Сказал, наверняка там все обожрутся и лягут спать вповалку друг с другом.
– Скотина! – прошипел за спиной у Горелова Алекс. – Чтобы мы… Мы никогда себе такого паскудства не позволяли, между прочим!
– И ты поехал только лишь за тем, чтобы посмотреть, все ли в порядке? – перебил Захарова Горелов.
– Конечно! Я и раньше ее пас, только незаметно. А тут мне велели в квартиру подняться и проверить – обкушалась ли его благоверная водки?
– Поднялся?
– Ну!
– И что, проверил?
– Да нет, не открыл мне никто. За дверью все тихо было.
– Как это?! – сиплым клекотом подал голос Захаров. – Как это – не открыл?! Дверь была открыта, когда я уходил!
– И что? – не удивился Назаров и равнодушно пожал плечами. – Ты уходил и не закрыл. Они потом сами заперлись. Так ведь?
– Нет, не так! – задумчиво отозвался Иннокентий Горелов, вспомнив рассказ Риткиной подруги. – Тот, кто обнаружил девчонок мертвыми, утверждает, что дверь в квартиру была не заперта.
– Бред! – снова начал закипать Валерий. – Я что, совсем идиот, что ли?! Это не я под дозой был, между прочим! Я поднялся, толкнул дверь. Заперто. Я постучал, позвонил – нет ответа. Ухо приложил к замочной скважине – все тихо. Ни шороха!
Он умолк, и они снова уставились друг на друга, будто в странные гляделки играли на догадливость. Кого первого осенит, тот и выиграл.
– Между тем, как звонком вызвали Алекса из квартиры и приехал ты, прошло совсем немного времени, – начал первым Горелов.
– Я уходил, дверь не закрыл, сто процентов, – подхватил Алекс чуть окрепшим голосом. – Стаська еще кого-то ждала, зачем ей дверь запирать?
– Валера поднялся, дверь закрыта, за дверью – тишина. Он уехал, явились гости – дверь снова открыта, – продолжил Горелов. – И что же получается, пацаны?
– Получается, что тот, кто их и грохнул, был там, в квартире, – проговорил Назаров, дернув плечом. – А как еще-то? Не могли же они сами себе вкатить дозняк, раздеться, влезть в койку, а потом дверь запереть! Ерунда какая-то получается.
– Ерунда получается, верно, – не стал с ним спорить Горелов. – Значит, тот, кто вызвонил из квартиры Алекса, все это время был где-то рядом? Может, он этажом выше торчал, на площадке? Ты ведь никого не встретил в подъезде?
– Нет! – ответил Захаров.
– Нет! – покачал головой и Назаров, приняв вопрос на свой счет.
– Он мог стоять этажом выше. Дождался, пока Алекс выйдет, вошел в квартиру, запер дверь. Каким-то образом отключил поочередно обеих девчонок… А как это у него вышло? Правильно: они могли просто находиться в разных комнатах…
– Точно! – заорал вдруг Алекс в самое ухо Горелову. – Ритка же в спальню ушла! Ее от выпитого развезло так, что глаза начали слипаться, она и направилась в спальню, мы еще ей советовали прилечь, а потом и я двинулся!
– Ну! – Назаров взглянул на часы. – Все у вас сошлось, мужики? Мне и правда пора.
– Ладно, спасибо, – нехотя поблагодарил его Горелов, так же нехотя руку пожал, а Захарову снова не обломилось рукопожатие. – Холодов точно не при делах?
– Скажешь тоже! Он так был взбешен, я думал, уроет он меня. Как, говорит, ты такую лажу просрал?! Еле я на работе удержался. Ну, я побежал…
Побежал он к машине, принадлежавшей частному охранному предприятию. Рывком уселся на сиденье, махнул им обоим на прощание и укатил.
– И что теперь? – заныл Алекс, стоило и им с Гореловым сесть в машину. – Холодов тут ни при чем. Кто тогда?
– Тот, чей номер у тебя не высветился в телефоне, но зато мы теперь его знаем. Выясним, кому этот номер принадлежит, то есть на кого он зарегистрирован, и тогда…
– А я знаю! – часом позже воскликнула Мари, недавно превратившаяся для мужа, лишившегося изрядной доли своего светского апломба, просто в Маню.
