Наталья Солнцева - Ларец Лунной Девы
«Я сама подстрекала его, – признала госпожа Юдина. – Значит, я тоже виновата. Лучше бы мне помалкивать!»
Ее снедало любопытство, присущее каждой женщине. Где родственники этой Елены Прекрасной? Где подруги? Она хоть москвичка? Неужто столичная прописка и деньги подогрели ее любовь к Спиридону? Нет, он парень хоть куда, за него любая замуж выйдет без всякого расчета.
Однако Елена была невесела, держалась скованно, улыбалась натянуто, принужденно, и это бередило материнское сердце. Как будто невесту насильно под венец повели! Зато Рид так и сияет, так и светится…
– Она что, без роду, без племени? – вторил мыслям жены Аким Иванович. – Что-то не видать никого…
– Потом расспросим. Сейчас не время.
– Поздно уже! Она теперь вошла в нашу семью, у нее и фамилия наша – Юдина.
Все подробности того памятного дня пронеслись перед внутренним взором Рида. Первая брачная ночь прошла сумбурно, скомканно. Он щадил Елену – едва дотрагивался, дышать на нее боялся, а она вдруг оттолкнула его, истерически разрыдалась. Раз за разом пришлось преодолевать ее сопротивление, ласками растапливать лед.
– Зачем ты женился на мне? Я же говорила, пожалеешь…
– Мой грех! Мне и замаливать…
– Лучше бы ты меня убил тогда…
– Молчи…
Он закрывал ей рот поцелуями, легкими, как лепестки цветка.
– Я и так мертвая… – шептала Елена. – А мертвые не могут любить…
– Значит, я тоже умру… Прямо сейчас…
Она пугалась, приподнявшись, вглядывалась в его лицо и с облегчением вздыхала:
– Ты живой, я по глазам вижу…
Она уснула, когда солнце поднялось над морем и со двора раздался шум воды – Антон поливал из шланга траву и цветники. Юдин же так и не сомкнул глаз, обдумывая ночное происшествие. Накануне вечером ему звонил отец, сетовал, что пока не удается вырваться в Крым.
– Но я непременно приеду, сын. С этой чертовщиной пора кончать.
Спрашивал, как идут дела на купленном объекте под Форосом. Между слов сквозило невысказанное беспокойство.
– Как там твоя жена? – наконец выдавил Аким Иванович. – Есть сдвиги?
Состояние невестки застыло на уровне хрупкого равновесия, между возбужденным сознанием и подавленной бессознательностью. Через неделю после женитьбы Спиридон признался отцу, при каких обстоятельствах он встретил Елену. Тот пришел в ужас.
– Почему ты сразу не рассказал мне все? Я бы подключил свои связи…
– Я полюбил ее. С первого взгляда… Я хотел, чтобы между нами не было никого и ничего. Только я и она. Это судьба, папа.
– Ты уверен, что она будет молчать?
– Мне все равно…
* * *Храпова разбудил звонок телефона.
– Да? – сонно пробормотал он. – А, это ты?.. Какого дьявола в такую рань?.. Что?.. Не телефонный разговор?.. Ну, знаешь!.. Никуда сегодня не собираюсь… Хочешь встретиться?.. Что за спешка?.. Ладно, черт с тобой… Ладно, сказал! Приеду… на наше место…
Он поднялся и раздвинул шторы. В лицо ударило солнце. Оказывается, давно рассвело. Лохматый пес развалился в тени возле будки. Храпов ему позавидовал.
– Даже на отдыхе поспать не дадут…
Он поплелся в ванную, включил прохладный душ. Сон отказывался уходить из разморенного тела. Вчера Василий Степанович перебрал спиртного, и это не замедлило сказаться. Года берут свое…
Наскоро перекусив бутербродами, он спустился по лестнице. На первом этаже спала приходящая домработница. Она допоздна провозилась с уборкой, а в таких случаях ей позволялось оставаться в доме до утра.
– Тимофеевна! Я уезжаю… Дождешься меня?
Женщина смутилась, торопливо провела рукой по растрепанным волосам. Хозяин всегда входил без стука – бесцеремонный, как ее покойный муж. Тот тоже признавал исключительно свое право. Она привыкла, потому и держалась. Другая прислуга убегала от Храпова уже через пару дней.
– У соседей вчерась собака какая-то выла… – доложила она. – Не к добру!
– У них нет собаки.
– Может, взяли? Только щенок скулит, а то вой стоял. Я ворочалась, ворочалась, еле уснула. Вы слыхали?
Он покачал головой. Спал мертвецки, какой там вой?
– Я когда выпью, хоть из пушки стреляй…
Храпов вышел во двор, а женщина быстро вскочила, натянула халат и прильнула к окну, посмотрела, как хозяин завел машину, открыл ворота и выехал. Пес стоял, помахивая хвостом, потом зевнул и снова лег. Было жарко и пыльно. Воробьи дрались за крошки вокруг собачьей миски.
Домработница, зевая, прибрала кровать, умылась и отправилась в кухню готовить еду на два дня. Надо бы попросить прибавку к зарплате. Храпов – мужик экономный, прижимистый, лишней копейки зря не выпустит. Но цены-то нынче какие! На рынок пойдешь, деньги так и летят…
Пока она вздыхала и чистила овощи, хозяин, проклиная все на свете, мчался по сельской грунтовке. У недостроенного дома, обсаженного яблонями, он притормозил. В тени за забором уже стояла «Газель» Юдиных, возле нее нервно прохаживался курносый охранник.
– Ну чего ты меня поднял ни свет ни заря? – накинулся на парня Храпов. – Поговорить приспичило? До обеда подождать не мог?
– Не мог… Вы, значит, меня по боку решили, Василий Степаныч? У нас уговор! А вы меня бортануть вздумали? Не получится… Я за себя постою! Мне кое-что известно…
На его красном лице выступил пот, нижняя губа подрагивала.
– Ты что несешь, сопляк? Ты с кем разговариваешь? – рассвирепел Храпов. – Мало я тебе плачу? Больше хочешь? Жадность не одного фраера сгубила… Ты предатель, Антоша. Предал своих хозяев, и они тебе этого не простят, уволят и ославят на всю округу. Никто тебя даже садовником не возьмет. И я не возьму! Пугать он меня вздумал…
– Я вам помогал… Все ваши поручения выполнял в лучшем виде…
Казалось, он вот-вот заплачет от незаслуженной обиды.
– Так, хватит ныть! Толком объясни, в чем дело!
– Вы другого наняли… Макса, да? Чем я не подошел?
От вчерашних возлияний у Храпова гудела голова, а этот безмозглый щенок вытащил его из постели и болтает всякую чепуху.
– Макса? Что-то я не пойму, ты пьяный или обкурился?
– Я с наркотой завязал…
– Меня благодари! Кто тебя к хорошему наркологу отвел? Кто твое анонимное лечение оплачивал?
– Я эти деньги заработал, на свой страх и риск…
У Храпова чесались руки врезать наглецу по физиономии, чтобы понятие имел, как с уважаемым человеком разговаривать. Но нельзя. Рано. Еще не удалось заполучить вожделенный лакомый кусочек… Не дай бог Антоша сорвется, разболтает то, чего Юдиным знать не положено! Тогда прощай, «Элоиза»!
– Да погоди ты, не трясись. Что случилось-то?
– А то! Этой ночью «злой дух» куролесил в доме для гостей… – Парень оглянулся и понизил голос: – И шепот был, и шаги, и вой нечеловеческий…
Храпов вспомнил слова домработницы про собаку, которая-де выла у соседей.
– Ну…
– Так я же спал! Меня Макс разбудил. Позвонил на сотовый…
До Василия Степановича начало доходить, о чем ему твердит курносый охранник.
– Ты спал? – переспросил он.
– В том все и дело!
– Да-а… – Храпов потер подбородок и уставился на Антона. – Не врешь?
– Зачем мне врать? Сами подумайте… Я был в шоке, когда услышал. Решил, вы мне больше не доверяете, другого наняли. Разве я плохо справлялся? По-моему, все нормально было. И это… про Катюху меня осенило. Вы ее велели… мг-м…
– Придурок! – вырвалось у Храпова. – Ты чего мелешь? Ты с Катей амуры крутил по собственной воле. Я тебе таких поручений не давал.
Антон опустил голову:
– Я не ожидал, что до смертоубийства дело дойдет…
– При чем тут девушка? Ты что… Ты намекаешь… Нет уж! Это ты сделал по своей инициативе! И не заикайся при мне ни про какую Катю!
Парень попятился, такой грозный вид был у Храпова. Вот-вот отвесит затрещину.
– Я не убивал… – Парень неуклюже перекрестился. – Клянусь! Я дома был… У меня алиби.
– Попросил кого-нибудь из дружков своих непутевых, наркоманов. Они ведь за дозу маму родную прирежут, не то что чужую девицу. Им деньги нужны небось. А тут ты – предложил работу исполнить.
Пот ручьями тек по спине Антона. Он с детства потел, когда сильно волновался.
– Нет! Я подумал… вы Максу поручили… ну это… Катю… Раз мои уловки на Юдиных не действуют, надо их припугнуть по-настоящему. Макс… он же ездил тогда в город…
– Заткнись ты, баран! – взвился Храпов. – Закрой рот! Не вали с больной головы на здоровую! Хочешь на меня стрелки перевести? Не выйдет.
Антон все больше терялся. Он исчерпал аргументы, которые могли заставить Храпова пойти на попятную. Тот распалялся, брызгал слюной и отрицал свою причастность как к новому «злому духу», так и к гибели Кати.
– Кто же тогда устроил спектакль этой ночью? – окончательно сконфузился охранник.
– Ты там живешь, ты и разберись! Вижу, у тебя появился конкурент. Знаешь, о чем это говорит? Ты прокололся… Кто-то сумел раскусить твою затею. Может, один из ваших странных гостей? Не зря же старший Юдин согнал их на виллу. Он мужик башковитый! В любом случае на меня не рассчитывай. Я тебя спасать не собираюсь. Сам заварил кашу, сам и расхлебывай…
