Авторская редакция - Опция поиска. Книга четвертая из серии «Сказки мегаполиса»
Лера не психолог, тут ее слабое место. Разве можно выставлять в смешном виде
крестного папу в глазах шестерок? Он бандит, всегда был таким, и время его не
изменило.
Пашку жалко. Попал под раздачу, хотя вообще ни при чем. С ним сейчас тоже
разбираются ефремовские гориллы, если уже не разобрались. Босс никогда не
терпел лишних действующих лиц в своих постановках.
Однако, как Горячев повелся на какой-то звонок какого-то монтажника? Так и
повелся, что монтажник с переломом, скорее всего, реально существует. Неизвестно
только, в этой ли больничке поправляет здоровье или в еще какой. Такие
подробности о наемном служащем наниматель знать не обязан.
Вероятно, прежде чем наехать на Леонида, Ефремов наводил о нем справки –
окружение и все такое. У Тохи всегда были широкие связи и возможности, а сейчас
они могли расшириться еще больше.
Она сидела на голом полу рядом с койкой, и гладила Лёнькину руку.
Изувеченную, грязную, страшную. Пристегнутую равнодушным металлом наручников
к равнодушному металлу кровати. И плакала. Плакала. Слезы все не кончались…
Однако Лера не позволила себе нарыдаться до рвоты. Она велела себе
заткнуться и взять себя в руки. Требуется ясность мысли и предельное
самообладание, чтобы вытащить Лёньку отсюда и заодно выбраться самой. А потом
попробовать что-нибудь сделать для Пашки.
Снова колотиться в дверь смысла не было никакого, она же не младенец и все
хорошо понимает. Не знает только, что конкретно на их с Лёнькой счет
предусматривает бывший босс, но это детали. Ей нужен хороший план, и с этим
следует поторопиться. Потому что шестерка из предбанника сказал, что скоро
прибудет Фогель. Доверенное лицо, не иначе. Управляющий по кадрам. Или
специалист по внештатным ситуациям. Да хрен ли разница.
От приезда этого ублюдка Лера не ожидала ничего хорошего. Хоть она и не
имела понятия, кто такой Фогель, но, как любила выражаться Надежда Киреева,
нужно уметь интерполировать. Лера решила, что это именно ублюдок, потому что
имечко «Фогель» славно встраивалось в ассоциативную цепочку между палачом и
садистом.
Значит, надо действовать, и она, размазав наскоро слезы, вскочила на ноги.
Осмотрелась. Торопливо обошла помещение по периметру, оглядывая стены и
предметы. Что, интересно, она хотела обнаружить? Запасной выход? Потайной лаз в
полу? Увы, ни того, ни другого она не нашла.
Окно высоко, но фрамуга приоткрыта и есть стремянка. И что? Привлечь чье-
то внимание на больничном дворе и позвать на помощь? Если бы в этом был хоть
какой-нибудь прок, бандиты не глумились бы, предлагая поорать в форточку.
Кричать из окна сумасшедшего дома, что ты взят мафией в заложники,
действительно анекдотично. Скорее всего, персонал больницы и вправду закален и
на Лерины выкрики никак не отреагирует. Зато отреагируют гоблины из предбанника
и, не дожидаясь садиста Фогеля, войдут и утихомирят. Если начать колотить по
кожуху вентиляции чем-нибудь тяжелым, эффект будет тот же. Но что-то ведь надо
делать?!
От нервного напряжения и паники, пробивающей все волевые запреты, ее
начал колотить озноб, и мысли били беспорядочными вспышками, и все они были не
очень умные: «Мы погибнем!» и так далее. И сами ее перемещения внутри
кафельных стен сильно напоминали метание огромной напуганной мыши по дну
пустого мусорного контейнера, а вовсе не решительные и отточенные действия
крутой девчонки из популярного телесериала про спецотряд «Гроза».
Лёнька застонал, и у Валерии вновь зашлось острой жалостью сердце. Нужно
срочно искать выход, а не сопли пускать. Не в страшном Фогеле только дело, а еще и
в том, сколько времени протянет ее муж без врачебной помощи. Ну же, соберись!
Надо поторапливаться, Лера.
Пусть у нее нет плана, но ждать безвольно, когда сюда ввалятся отморозки и
их прикончат, она не намерена. Валерия ухватила покрепче скрипящую стремянку за
перекладины и приготовилась оторвать от пола. Дотащит до окна, посмотрит на
решетки. Что будет делать дальше, она пока не знала.
Но тут ее обострившийся слух уловил обрывки ругани из предбанника. Похоже,
гориллы что-то не поделили, и теперь у них там разборка. Валерия, на время оставив
стремянку, подкралась к двери и прислушалась.
Когда двадцать минут назад они с Пашей Горячевым вошли в помещение с
табличкой «Фактор» на двери, за которой, как они предполагали, должен находиться
сестринский пост, то перед ними нарисовалась картина скорее офисная, чем
больничная. В небольшой комнате, кроме шкафа для бумаг и одноногой вешалки,
имелось два письменных стола с неизбежными компьютерами, телефонными
аппаратами и всякой канцелярской мелочью, а за столами сидели парни,
смахивающие на клерков, если бы не мускулатура. По числу столов парней было
двое, и на их лицах высшего образования Лера не обнаружила, но для менеджера по
продажам или менеджера-экспедитора оно и не нужно. Однако, при чем тут
экспедитор, если она готовилась увидеть строгую медсестру в накрахмаленном
халатике и шапочке по самые брови, неусыпно наблюдающую за показаниями
приборов, отвечающих за Лёнькину жизнь и здоровье?
Но тут вступил в разговор Пашка и сходу затараторил:
– Доброе утро, здравствуйте! Мы тут с супругой вашего клиента, уф, извините,
привычка, пациента приехали по договоренности. Нам сказали, что разрешат его
проведать. Я звонил вам часа два назад, не припомните? Или я не с вами
разговаривал?
Один из «менеджеров» сказал, лениво растягивая слова, что он не при делах,
пришел компьютер настроить, а вот тот чел – он должен быть в теме, поскольку
медбрат. Медбрат, в свою очередь, поведал, что смену принял только что и даже не
успел переодеться, и что разговаривал Пашка скорее всего с ночной медсестрой, но
раз она пообещала, то в палату он их пропустит.
Какая же Лера слабоумная доверчивая дура! Как легко ей смогли законопатить
мозги, хотя поначалу она видела подозрительные нестыковки! Видела и отдала
смартфон. И разрешила сумочку проверить, а потом оставила ее висеть на спинке
стула одного из «менеджеров».
Все потому, что Пашка рядом стоял и соглашался. И свой смартон тоже
вытащил. Когда рядом друг, ну, пусть не твой друг, а твоего мужа, можно позволить
себе роскошь быть беспечной. А потом их развели в разные стороны. Она пошла за
«медбратом», а Пашка остался с «компьютерщиком» в приемной. Может, бандитов
не двое было, а больше? Может, Пашку заперли в комнате по соседству, надев
наручники на руки и ноги?
Но не об этом Лере сейчас надо размышлять и не о Пашке беспокоиться. Если
Горячев жив, с ним тоже будет все в порядке, только для этого ей надо придумать,
как сбежать отсюда или хотя бы позвать на помощь.
Брань за дверью усилилась, и Лера поняла, что ничего сверхинтересного там
не происходит. Обычная мелочная разборка между шестерками, а что «медбрат» и
«компьютерщик» простые шестерки, Лера не сомневалась.
Хотя «компьютерщик» пузырился больше, видимо, рвался получить еще одну
лычку. Как раз сейчас он наезжал на «медбрата» за то, что тот не упаковал Леру в
«браслеты»:
– Ты совсем оборзел, придурок? Щас приедет Фогель, а она устроит ему
цыганочку с выходом! Давай, иди и разберись с ней, короче!
– Да кончай ты очковать, Сэм, в натуре. Что мы, вдвоем с одной бабой не
справимся? Покажем ей ствол, она и притухнет. А вякать начнет, то скотчем замотаем
по самые уши. Здесь его до хрена, на двух таких телок хватит.
– А я сказал, пошел живо и разобрался! Хочешь все испортить, дебил? Тебе же
ясно было сказано, что у нас времени в обрез. Когда Фогель приедет, все четко нужно
будет делать, а не за бабой по углам гоняться! Ихняя тачка и так вторые сутки с
тротилом под брюхом стоит. Если какой-нибудь старый пень за своим котом под нее
полезет или кент за мячиком, он же нам всю малину обломает, сечешь ты, удод? И
кто виноват будет? Я перед Фогелем тебя выгораживать не подписывался!
Перепалка продолжалась, но Лера больше не слушала, отпрянув от двери.
Ужас праздновал победу, сломив жалкие потуги сохранять хладнокровие. Безумным
взглядом она вновь и вновь обшаривала пространство – пол, стены, потолок… Окно с
решеткой… Силилась найти выход и не находила.
Сейчас сюда войдет «медбрат» в гавайской рубахе и, угрожая пистолетом,
запакует ее в наручники. Или обмотает липкой лентой, как паук обматывает толстую
и глупую добычу.
На этом можно будет ставить точку и больше не рыпаться. Останется лишь
безвольно ждать исполнения приговора. А потом наступит страшный миг.
С кого они начнут? С нее? С Лёньки? Зарежут ножом, вспоров острием грудную
клетку? Выстрелят в лобную кость из пистолета, размазав их мозги по стене
