Андрей Константинов - Дело о похищенных младенцах
— Он приехал вчера вечером, незадолго до полуночи. Для него был зарезервирован четырехкомнатный коттедж.
— В одной комнате ему тесно?
— Он приехал не один. С ним еще человек семь-восемь.
— Что, серьезный разговор будет?
— Серьезный, — кивнула Ира.
— Ну ладно, пойдем? — спросил я.
— Ты не заберешь конверт с собой? — удивилась она.
— Здесь надежнее.
— А если кто-нибудь его найдет?
— Я же не сказал, что мы оставим конверт именно под сиденьем этой лодки. Мы его перепрячем.
Минут пятнадцать мы искали подходящее место. И в конце концов спрятали конверт в дальнем конце лодочного сарая, под крышей.
Из сарая мы вышли порознь. Уже в дверях-воротах я спросил:
— А почему ты не принимаешь ванну?
— После фильма «Касатки». Мне все время кажется, что сейчас такая тварь вынырнет и меня сожрет. — Ира робко улыбнулась. — Знаю, что это глупо, но…
Она направилась на небольшую пристань, а я повернул к лестнице и вернулся в главное здание. Света еще не проснулась. Поэтому до обеда я играл с отставным воякой. И на этот раз уже не проигрывал.
7
Я торопливо вышел из кабинета Лернера: мне нужно было побыть одному. Я выскочил на улицу, не сбавляя хода отбежал в лес и с размаху сел на землю.
Ирину убили. Она не упала с лестницы. Не захлебнулась в ванне. Ее застрелили. Наверное, она о таком даже не думала. Что искали у нее в номере? Выходит, что конверт. Будем считать, что за него Иру и убили. Но — кто?
Я похлопал себя по карманам. Вспомнил, что оставил сигареты в номере. Не думал, что задержусь надолго.
Конверт. Нужно его забрать. Ира сама сказала: если со мной ничего не случится.
Уже случилось.
Нужно забрать конверт.
Я поднялся с земли. Огляделся: небо на востоке немного посветлело. На улице — не души. Если я, конечно, не ошибаюсь.
Хочется думать, что нет. Не ошибаюсь.
Я обошел коттеджи лесом. Соскальзывая на мокрой от росы траве, спустился вниз, к берегу озера. Двери лодочного сарая не были заперты. То и дело натыкаясь на лодки и стеллажи, я добрался до того места, где мы Ирой спрятали конверт. Вытащил его.
В номер я вернулся по пожарной лестнице и через балкон.
Света не спала — ждала. Тихо играла музыка. Что-то сверхновое. Очень и очень новое.
Она, похоже, не удивилась, что я вернулся не через дверь.
— У каждого свои недостатки, — сказала она, поднимаясь мне навстречу.
Одежды на ней не было. Я понял, что даже после того, как мне довелось увидеть труп, побегать по лесу и полазать по лодочному сараю, Света меня возбуждает. Я хотел ее.
— Подожди, — через силу выдавил я.
— Что стряслось? — спросила она.
— Иру… Ирину Дягину убили.
— Когда?
— Застрелили. Часа два назад.
— Черт… — выдохнула она и опустилась на кровать. — За что?
— Не знаю. — Я открыл конверт.
В нем были объемистая пачка финансовых документов и — отдельно — десяток фотографий. Я протянул бумаги Свете:
— Посмотри.
Она рассеянно взяла документы в руки, перевернула пару страниц. Я просматривал фотографии. На шести были засняты объекты на территории порта Петербурга, все — в третьем и четвертом районах. Еще на четырех запечатлены транспортные развязки в районе порта.
— Это проект договора, — сказала Света, — по которому районная администрация, как представитель города, передает холдингу «Хорс» права на безвозмездное пользование рядом объектов с обязательной реконструкцией. Но…
— Что — «но»?
— Когда арестовали Жору Армавирского… Спозаранник говорил, что одна из версий ареста — происки конкурентов.
— Не понял?
— Какое обвинение предъявили Армавирскому?
— Похищение людей.
— Именно. Глеб думает, что похищение — не единственная причина. По его версиям, нашего героя убрали — на время — из активной жизни. Отодвинули от бизнеса.
— На эти объекты претендовал Жора?
— Да. Мне кто-то говорил, что у Жоры Армавирского были большие сложности с «Хорсом». Холдинг пытался конкурировать с ним по сетям казино и, главное, в строительстве.
— Без дорог нет порта… — пробормотал я.
— Это ты верно подметил. Вот, смотри, — Света взяла у меня из рук фотографии, — это — станция «Автово», это — железнодорожный переезд на проспекте Стачек. Вот это — подъездные пути к порту. Это — тоннель на Канонерский остров. Во все эти объекты Армавирский уже начал вкладывать деньги.
— А районное начальство…
— …нашло нового партнера.
Света еще раз перелистала документы.
— За это Дягину и убили? — спросила она. — Думаешь, она хотела передать бумаги в РУБОП? Или в ФСБ?
— Ни для РУБОПа, ни для ФСБ эти бумажки интереса не представляют, — сказал я. — А вот для окружения Жоры Армавирского…
— И сколько такое может стоить? — В глазах Светы появился странный блеск.
— Жизнь.
— Мне такой ценник не нравится.
— Здесь, в «Красном озере», есть только два человека, которым эти бумаженции могли стоить жизни. Деревенев и Старцев.
— Старцев? — переспросила Света.
— Ты его знаешь? — Я подался вперед, схватил ее за руку.
— Не то чтобы очень хорошо…
— Не тяни, Света. Рассказывай!
— А нечего рассказывать. Нас Аркаша познакомил. На закрытой тусовке в закрытом клубе. Старцев был уже порядком пьян и пытался меня «склеить». Ну, пару раз мы встречались. У него. Он специально себе квартиру завел в центре города. Для интимных и деловых встреч. Это было месяцев семь назад.
Я с опаской посмотрел на Свету.
Мне всегда казалось, что мужчин и ощущения она коллекционирует. Но чтобы так: от репортера к вице-президенту. Или еще как-нибудь. Кто будет следующим? Обнорский? Какой-нибудь из вице-губернаторов? Или ты уже не интересуешься местными товарищами? Вот ведь… стерва.
Все это я подумал, но вслух ничего не сказал. Закурил сигарету. Потом еще одну.
***
Итак, что мы имеем?
На руках документы, которые уже стоили жизни одному человеку.
В «Красном озере» находятся два человека, которые могли это убийство организовать. Деревенев и Старцев. Разумеется, они не сами застрелили Иру.
Ни Деревенев, ни тем более Старцев такими делами не занимаются. И вряд ли когда-нибудь занимались.
Старцев приехал сюда не один. Как там Ира сказала? «Он приехал… незадолго до полуночи. Для него… зарезервирован четырехкомнатный коттедж». — «В одной комнате ему тесно?» — «Старцев приехал не один. С ним еще человек семь-восемь».
Вряд ли вице-президент крупного холдинга ездит без силового сопровождения. Наверняка среди его спутников хотя бы один имеет отношение к «мокрым» делам.
Весь вопрос: кто принял решение и отдал приказ? Деревенев? Вряд ли. Его первого «трясти» начнут. Как только в милиции узнают об убийстве. А если один отпадает, значит, приказал второй. Старцев…
Голова шла кругом.
Я закурил еще одну сигарету. В потайном кармане своей дорожной сумки нашел фляжку с виски. Отвернул крышку и предложил Свете:
— «Jim Beam». Будешь?
— Нет. — Света накинула халат и забралась в изголовье кровати, подобрала под себя ноги.
Я понял, что ей страшно.
Я отхлебнул виски, прислушался к своим ощущениям, а потом подмигнул Свете:
— Не боись — прорвемся, — и нервно рассмеялся.
8
Деревенева я перехватил у дверей столовой, перед завтраком.
Он сильно изменился с первого вечера: лицо стало землисто-бледным. Глаза запали.
— Василий Александрович…
— Доброе утро. — Он холодно поздоровался и попытался проскочить мимо меня.
Я придержал его за рукав.
Нам нужно поговорить.
— О чем?
— Об Ирине Дягиной.
— Что с ней?
— Не здесь, Василий Александрович.
Он еще мгновение колебался, а потом обреченно кивнул:
— Идемте.
Мы вышли на веранду главного корпуса.
— Вам лучше присесть, — сказал я, указывая на скамейку.
— Я постою… У вас нет сигареты? — спросил он. Я протянул ему пачку. Он жадно, как человек, который недавно бросил курить, затянулся. — И что случилось?
— Ирину Дягину убили сегодня ночью.
— Что? — Сигарета в пальцах Деревенева задрожала.
— Ее застрелили прямо в номере.
— Нет. — Он со стоном опустился на скамью. — И… Кто это сделал?
— У меня есть одно предположение.
Не знаю, понравится ли оно вам.
— Говорите. — Деревеневу удалось взять себя в руки.
— Я не знаю, кто именно стрелял в Ирину. Но «заказать» ее мог Старцев.
Василий Александрович дернулся как от удара.
— Этого не может быть. Он не настолько… — Деревенев осекся и испуганно посмотрел на что-то за моей спиной.
Я резко обернулся и столкнулся взглядом с тем самым мужчиной, который прошлым утром разглядывал меня в столовой. Он стоял метрах в двадцати от нас и любовался видом на озеро.
— Кто это?
— Паша Самарин, личный советник Старцева. Он же телохранитель.
