Фридрих Незнанский - Список ликвидатора
– Я говорю, почему ты вниз-то спустился? Тебя ж сверху залили!
Гриша недоуменно посмотрел на собеседника и вдруг рассмеялся:
– Да нет! Не сверху! А наоборот – снизу!
– Ну? – заинтересовался Бекбулатов.
– Вот. Я на втором этаже живу. А у нас возле дома небольшой такой дворик есть. Зеленый. У меня окна как раз на него выходят. И летом, перед тем как на работу уйти, я их постоянно открываю, чтоб квартира проветривалась. – Гриша оглядел камеру и усмехнулся: – А то будет духота, как здесь…
– А при чем тут окна-то? – нетерпеливо спросил Марат.
– Да ты слушай! – Пузатый снова начал раззадориваться. – В общем, открыл я все что можно настежь и ушел. А этот дурак, который на первом этаже живет, решил траву во дворике полить. Притащил шланг, подсоединил его к колонке, напор сделал, как из пушки – и давай фигачить! – Тут Гриша выбросил руку вперед, показывая, как далеко била струя, и продолжил: – А мимо, как назло, какой-то соседовский дружбан шел, у которого дочка в этот день родилась. Ну и говорит он, значит, соседу: «Пойдем, мол, Петрович, отметим это дело! Я угощаю!» А Петрович алкаш еще тот! На халяву всегда рад нажраться! «Пошли!» – говорит. Они и пошли! А шланг этот остолоп на ветку повесил: «Пусть, мол, пока газон поливается, а я скоро приду!» – пузатый нервно затянулся, со злостью выпустил дым и выпалил: – Пришел он, как же! Так и свалился у своего дружбана после двух бутылок! А шланг скоро с ветки соскользнул и так неудачно вывернулся, что струя вверх бить начала. И прямо в мое окно, – напор-то ого-го! Если б я чуть позже пришел, вода б наружу выливаться начала…
– Круто… – усмехнулся Марат. – И чего ты этому соседу сделал? Морду, что ли, набил?
– Ну… – кивнул Гриша. – Набил. Когда он домой вернулся… – Пузатый немного помолчал и добавил: – Я ему все зубы, какие были, высадил…
– И тебя за это сюда?
– Ага, – мрачно ответил Гриша и тут же оживился: – Правда, это ненадолго! Сосед свое заявление из ментовки забрал. «Хрен, говорит, с ним – со мной то есть, – я, говорит, себе вставные челюсти сделаю, мне ими даже удобней будет сухарики с пивом грызть». Так что скоро меня должны выпустить… Что-то медлят, шакалы… – И пузатый недовольно покосился на дверь.
– Ясно… – сказал Марат и затушил выкуренную сигарету о внутреннюю стенку стоящей на полу железной банки – пепельницы. – Ну ладно… – снова повернулся он к стене. – Что-то меня в сон клонит…
Бекбулатов соврал. Спать ему совершенно не хотелось – как тут уснешь, после всего случившегося. Марату просто нужно было обдумать свое положение, а разговорчивый сокамерник сильно мешал.
«Спящего же он не будет беспокоить!» – подумал Бекбулатов.
И ошибся.
– Слушай! – сказал Гриша. – Если тебе надо чего передать на волю, то я могу…
Марат резко обернулся.
– Что-что? – внимательно посмотрел он на пузатого.
– Я говорю, до завтра меня в любом случае выпустят. Так что если ты хочешь кому-то что-то сообщить…
«Мент!» – понял Бекбулатов.
Он много слышал о таких трюках. Легавые подсаживают в камеру к задержанному своего человека, и тот выведывает все, что им нужно.
– Только за бабки! – сказал Гриша. – Бесплатно не буду! – И, глупо улыбнувшись, он пояснил: – Деньги очень нужны. Все ж ремонтировать надо. А с соседа что возьмешь?…
«А может, и не мент… – подумал Марат. – Но все равно – ну его на хрен!»
– Пошел ты в задницу! – сказал Бекбулатов.
– Ты что? – удивился пузатый.
– Ничего! – процедил сквозь зубы Марат и снова отвернулся.
– Как хочешь… – безразлично пробормотал Гриша. – Мое дело предложить…
Вообще– то Бекбулатову нужно было кое-кому сообщить о своем задержании. Но делать это через какого-то непонятного мужика, которого он первый раз в жизни видит, слишком опасно. Вот если бы найти иной способ…
Вдруг Марат услышал, как пузатый слез со своих нар, подошел к двери и несколько раз ударил в нее кулаком:
– Эй, служивый!
Бекбулатов обернулся. Расположенное перед Гришиным носом окошко для выдачи пищи открылось, и в нем показалось лицо белобрысого сержанта Ерохина:
– Чего надо?
– В туалет хочу!
Марат вспомнил, что как только зашел в камеру, то сразу обратил внимание на заколоченное досками очко, от которого распространялось ужасное зловоние. Очевидно, оно было забито по причине крайнего засорения.
– Что-то ты часто ходишь! – недовольно сказал сержант.
– Да я вообще уже должен дома быть! – взорвался Гриша. – И в свой собственный унитаз мочиться! Чего вы меня тут держите?!
– А я-то откуда знаю? – рявкнул Ерохин. – На это начальство есть! А мое дело охранять! Следить за тобой!
– Вот и следи! – буркнул пузатый. – Чтобы я не описался!
Сержант уничтожающе посмотрел на него, но дверь все же открыл:
– Выходи!
– Давно бы так… – сказал Гриша и шагнул в коридор.
Дверь, впустив в камеру немного свежего воздуха, захлопнулась.
Марат лег на спину и уставился в грязно-серый потолок, с которого свисала единственная тусклая лампочка.
«Как же быть?» – думал он.
Ему достаточно было сделать всего один звонок – и дело могло принять для него другой, спасительный оборот. Но как добраться до телефона?
– Разве что попробовать вот это… – пробормотал Марат, обдумывая какую-то идею.
Когда сержант, впуская Гришу, открыл дверь, Бекбулатов уже стоял рядом.
– Я тоже хочу в туалет! – сказал он милиционеру.
– Вот черт! – разозлился тот. – Ну что за задержанные пошли! Одни писюны!
– Я, между прочим, еще ни разу не ходил! – резонно возразил Марат.
Ерохин не нашелся что ответить и молча махнул ему рукой, делая знак выходить. Бекбулатов быстро вышел из камеры.
– Ты там не вляпайся во что-нибудь! – крикнул ему укладывающийся на нары пузатый. – У ментов такой грязнющий сортир – нигде такого нет!
– Поговори мне еще! – огрызнулся сержант. – Чистюля… Больше не выпущу! – Он закрыл тяжелую дверь и посмотрел на Марата: – А ну пшел!
Бекбулатов зашагал по узкому коридору с плохо покрашенными, местами осыпавшимися стенами. Когда он прошел шагов двадцать, державшийся сзади сержант рявкнул:
– Теперь направо!
Марат свернул в указанном направлении и попал в точно такой же полутемный коридор, по обеим сторонам которого находились обитые дерматином двери кабинетов. В самом конце светилось закрытое решеткой окно. Туалет, очевидно, находился где-то возле него, так как именно с той стороны доносилось характерное урчание неисправного бачка унитаза.
– Резвей ногами шевели! – раздался из-за спины Бекбулатова голос милиционера. – Чего плетешься-то!
Замечание было справедливым. Марат действительно замедлил шаг, увидев, что дверь одного из кабинетов полуоткрыта. Сквозь образовавшуюся щель был виден край стола со стоящим на нем телефоном.
Сержант, похоже, тоже это заметил.
– Товарищ подполковник! – крикнул он. – Вы здесь?
Однако никто не ответил.
– Опять, ушел, а кабинет не закрыл… – тихо, как бы про себя, пробурчал Ерохин.
«Это шанс!» – сказал себе Марат.
В туалет он попросился вовсе не потому, что ему нужно было облегчиться. Просто Бекбулатов решил попробовать подкупить сержанта, чтобы тот провел его к какому-нибудь телефону. О таких случаях он тоже слышал, и ему показалось, что в данной ситуации ничего лучшего придумать нельзя. Если мент откажется – ну что ж, значит, не судьба. А если клюнет, то звонок может очень здорово помочь Марату…
К тому же этот кабинет оказался открытым, как будто по заказу!
Бекбулатов остановился.
– Ты что? – гаркнул Ерохин. – А ну иди…
– Слышь, сержант, – полуобернувшись, обратился к нему Марат. – Тебе деньги нужны?
– Че-е-го? – изумленно протянул милиционер.
– Деньги, говорю, тебе нужны?
– Да ты что? – Лицо Ерохина вытянулось. – Да я тебя…
– Да не кипятись ты! – зашипел Бекбулатов. – Лучше выслушай! Если дашь мне позвонить, получишь сто баксов!
– Не понял… – От неожиданности сержант даже растерялся. – Ты чего мелешь-то?
– Позвонить, говорю, мне надо! Вон видишь телефон! – Марат кивнул в сторону кабинета. – Начальника твоего все равно нет. А мне нужна всего одна минута, даже меньше! И за это я тебе сто баксов дам! Понял?
Сержант не ответил. Бекбулатову это понравилось, – значит, задумался.
– Ну чего молчишь-то? – спросил он, когда молчание милиционера уж слишком затянулось.
– Двести, – сказал Ерохин.
– Чего? – посмотрел на него Бекбулатов.
– Я говорю, гони двести баксов. Тогда позвонишь.
Требуемой суммы у Марата не было. Поэтому, заглядывая в глаза милиционеру, он взмолился:
– Брат, если б имел, дал бы! Но у меня только сто! Во! – И он быстро достал из кармана мятую купюру.
Сержант поморщился, но все-таки сказал:
– Ладно! Только быстро!
– Я мигом! – обрадовался Бекбулатов, сунул в лапу Ерохина стольник и забежал в кабинет.
