Джозефина Тэй - Поющие пески, Дело о похищении Бетти Кейн, Дитя времени
- Но вы думаете… что, однако, что-то не так.
- Ты помнишь того человека в отеле в Мойморе, который пытался обратить тебя в свою веру?
- Угнетенная Шотландия! Маленький субъект в юбке.
- В килте, - машинально сказал Грант. - Так вот, по какой-то причине Ллойд производит на меня такое же впечатление, что и Арчи Броун. Оно нелепое, но необычайно сильное. У них тот же… - он подыскивал подходящее слово.
- Запах.
- Да. Что-то в этом роде. У них одинаковый запах.
После долгого молчания Тэд сказал:
- Господин Грант, вы все еще полагаете, что то, что случилось с Биллом, было несчастным случаем?
- Да, потому что нет ни единого намека на какие-нибудь обстоятельства, что свидетельствовали бы против этого. Однако я полностью готов к тому, чтобы не считать это несчастным случаем, если только для этого будут веские доводы. Ты умеешь мыть окна?
- Умею ли я что?
- Мыть окна.
- Должно быть, я мог бы попробовать, если бы на самом деле пришлось, - сказал Тэд, вытаращив глаза. - А в чем дело?
- Быть может, тебе придется этим заняться, прежде чем мы кончим. Идем заберем эти чемоданы. Надеюсь, в них будет информация, которая нам нужна. Я как раз вспомнил, что Билл забронировал спальное купе до Скоона за неделю.
- Быть может, его покровитель в Шотландии не мог с ним увидеться до четвертого.
- Возможно. Во всяком случае, все его документы и личные вещи будут в одном из этих чемоданов, и я надеюсь, что там будет и дневник.
- Билл не вел дневника!
- Я не имею в виду дневник, я имею в виду что-то вроде: «встреча - Джек-13.15 - навестить - Хоупсов - 19.30».
- Ах, да. Он, наверное, делал записи. В таком случае он записал бы и фамилию возможного покровителя в Лондоне. Друг мой! Может быть, это все, что нам нужно!
- Это будет все, что нам нужно. Если оно там.
Но там ничего не было.
Вообще ничего.
Они начали поиски, ощущая крылья за спиной, с наиболее очевидных мест: с Юстона, аэропорта, Виктории,
- Здравствуйте, инспектор. Чем я могу вам сегодня служить?
- Вы можете помочь моему другу из Америки.
- Да? Билет на поезд в три тридцать?
- Нет, это нам не нужно. Он хотел бы знать, не оставил ли здесь его друг свои чемоданы. Разрешите нам посмотреть. Мы не собираемся ничего трогать. Только посмотрим.
- Ну, смотреть в этой стране пока еще разрешается, господин инспектор, независимо от того, верите ли вы в такую возможность или нет. Очень прошу вас войти.
Так что они входили. Каждый раз они входили. И каждый раз ряды уложенного багажа смотрели на них пренебрежительно и отстранение. Они были такими отстраненными, какими могут быть лишь чужие вещи.
Из мест, где находка наиболее вероятна, они, растратившие свой пыл и обеспокоенные, перешли к местам, в которых чемоданы вряд ли могли быть. Они рассчитывали на дневник, на какие-то записи. Теперь Гранта удовлетворил бы и один только вид чемоданов Кенрика.
Однако их не было ни на одной из полок.
Этот факт так изумил Тэда, что Грант с трудом вытащил его из последней камеры хранения. Он все ходил вокруг заставленных полок в полном недоверия ослеплении.
- Они здесь должны быть, - говорил он. - Они должны быть здесь.
Но их не было.
Когда в подавленном настроении, исчерпав все возможности, они вышли на улицу, Тэд сказал:
- Господин инспектор, господин Грант, где еще можно оставить багаж после отъезда из отеля? Есть ли здесь такие отдельные, запирающиеся тайники?
- Только на ограниченное время. Для людей, которые хотят оставить чемоданы на пару часов, когда сами они должны что-то уладить.
- Так где же вещи Билла? Почему их нет ни в одном из этих мест?
- Не знаю. Они могут быть, например, у его девушки.
- Какой девушки?
- Не знаю. Он был молод, красив и одинок. У него мог быть действительно большой выбор.
- Да, конечно. Вы правы. Это мне кое-что напомнило. - С его лица сошло выражение потерянности и беспомощности. Он посмотрел на часы. Уже было почти что время ужина. - Я договорился с этой девушкой из молочного бара. - Он посмотрел на Гранта и слегка смешался. - Но я ее оставлю, если вы считаете, что я могу пригодиться.
Грант послал его на свидание с чувством облегчения. Все это немного напоминало прогулку с потерянным псом. Грант решил поужинать сегодня позднее и сперва навестить коллег из полиции.
Он зашел в комиссариат на Эствик-стрит, и его приветствовали той же самой фразой, которую он выслушивал весь этот день и вечер:
- Здравствуйте, инспектор, чем мы вам можем сегодня служить?
Грант хотел знать, у кого сейчас район улицы Бритт Лейн.
Участковым является постовой Байзел, номер 30. И если инспектор желает с ним увидеться, то как раз сейчас он сидит в столовой и уплетает колбасу с картошкой.
Грант нашел номер 30 сидящим за столом в дальнем углу зала. Перед ним была французская грамматика. Глядя на него, сидящего в забытьи, Грант подумал, как сильно изменилось сознание лондонского полицейского за последнюю четверть века. Он сам был примером отклонения от нормы; впрочем, этим фактом он мог воспользоваться в разных ситуациях. Постовой Байзел был темноволосым, маленьким пареньком из графства Даун, с матовым бледным лицом и медленным, тщательным произношением. Французская грамматика и тщательное произношение обещали постовому Байзелу большое будущее.
Паренек поднялся для приветствия, но Грант усадил его и сказал:
- Есть одна мелочь, которую ты мог бы для меня сделать. Я хотел бы знать, кто моет окна на Бритт Лейн, номер 5. Ты мог бы произвести небольшую разведку…
- Дом господина Ллойда? - спросил паренек. - Это делает Ричардс.
Да, да, постового Байзела ждет большое будущее. Надо иметь в виду постового Байзела.
- Откуда ты это знаешь?
- Я провожу с ним немного времени, когда совершаю обход. Он держит свою тележку с барахлом в этих бывших конюшнях немного подальше на Бритт Лейн.
Грант поблагодарил будущего надинспектора и пошел поискать Ричардса. Это был отставной солдат, неженатый, и одна нога у него была короче другой. Он держал кошку, коллекцию фарфоровых кружек и был охвачен страстью к игре в стрелки. А от этой игры был уже только шаг до небольшого тет-а-тет с Ричардсом.
Однако этот шаг отнял у Гранта почти что два часа. Но в конце концов он получил Ричардса в свое распоряжение, в уголке пивной, с кружкой пива. Он размышлял, показать ли ему свое удостоверение, что означало применить официальные средства для неофициального дела, или же отнестись к этому, как к небольшой услуге, оказанной ему ветераном, когда Ричардс неожиданно сказал:
- Вы, уважаемый, совершенно не потолстели за столько лет.
- Я вас где-то встречал? - спросил Грант, несколько обеспокоенный тем, что чье-то лицо вылетело у него из памяти.
- В Кэмберли. Так давно, что просто жутко делается. И вам незачем огорчаться, что вы меня не помните, - добавил он, - потому что я сомневаюсь, что вы меня когда-нибудь видели. Я был поваром. Вы все еще в армии?
- Нет, я полицейский.
- Без шуток! Ну, ну. Я бы сказал, что вы были верным кандидатом на пост начальника Генерального штаба Британской империи. Теперь уж я знаю, почему вы так из кожи вон лезли, чтобы оказаться со мной в этом углу. А я-то думал, что это мой способ кидать стрелки завоевал вас!
Грант рассмеялся.
- Да, я хотел бы, чтобы вы кое-что для меня сделали, но это дело вовсе не официальное. Не могли бы вы взять на завтра ученика за небольшую плату?
- Мытье каких-нибудь особенных окон? - спросил Ричардс, немного подумав.
- Бритт Лейн, номер 5.
- Ого! - сказал Ричардс. - Я бы и сам охотно заплатил за мытье этих окон.
- Почему?
- Потому что этот подонок никогда не бывает доволен. Но в этом нет никаких фокусов-покусов, не так ли?
- Ни фокусов, ни покусов. Ничто не будет ни взято из дома, ни даже сдвинуто с места. Я за это ручаюсь. Более того, я могу составить письменный договор, если это вас успокоит.
- Мне достаточно вашего слова. А у вашего человека пускай будет привилегия мытья окон господина Неженки Ллойда задарма. - Он поднял свою кружку. - Итак, за старый зоркий глаз. В какое время завтра придет этот ваш ученик?
- В десять вас устраивает?
- Скажем, в половине одиннадцатого. Ваша пассия выходит из дому чаще всего около одиннадцати.
- Вы очень предусмотрительны.
- Я сделаю свою работу раньше и жду его у себя, Бритт Мьюз, номер 3, в половине одиннадцатого.
Не было смысла повторно звонить Тэду Каллену в этот вечер, так что Грант оставил для него записку в «Вестморленде» с просьбой, чтобы тот пришел к нему на квартиру сразу после завтрака.
Потом он наконец поужинал и с удовольствием пошел спать. Когда он погружался в сон, внезапно заговорил голос:
- Потому что он знал, что писать не на чем.
- Что? - спросил он, проснувшись. - Кто знал?
