Мэри Стюарт - Мадам, вы будете говорить?
– Времени сколько угодно.
Он снова притянул меня к себе, и я подчинилась вопреки желанию. Я знала, что он не собирается пока продолжать путь, и боялась настаивать и вызвать подозрения. Расслабившись, я прижалась к нему еще на одну мучительную долгую минуту, напрягая в то же время слух – не раздастся ли звук машины Крамера. Тьма сомкнулась вокруг нас. Молчание плотное и тяжелое лежало под деревьями. Лишь едва уловимая дрожь «мерседеса» выдавала, что мотор еще работает. Пауля Вери это не беспокоило, или он был слишком занят, чтобы заметить. Я задумалась, когда происходящее выйдет из-под моего контроля, и решила, что времени у меня немного. Задушат меня, как Тони или…
Я еще раз глубоко вздохнула и отодвинулась.
– Нам пора ехать, – сказала я хрипло. – Маленький мальчик, Пауль, cheri… мы не должны забывать о нем. Никогда не прощу себе, если с ним что-нибудь случится…– Я замолчала и коснулась рукой его щеки. – Давайте поедем, Пауль.
Он быстро дышал и был напряжен, как натянутая проволока. Взгляд у него был странный, в глазах пылало ужасное холодное пламя. Вдруг до меня дошло – этот пустой взгляд был взглядов убийцы. Его руки слепо шевельнулись. В любой момент теперь я могла потерять контроль над ситуацией.
Я мягко отвела его руки.
– Пожалуйста! – попросила я. – Найдите мою сумочку и поедем.
Он не шевельнулся и сидел, не сводя с меня взгляда. Я улыбнулась ему.
– Хорошо, красавец, – сказала я. – Мы не поедем. Но все равно, найдите ее. Я чувствую себя страшилищем и хочу мое зеркальце.
Я быстро наклонилась и поцеловала его, как задаток добрых намерений, затем перегнулась через него и открыла дверцу. Он помедлил, затем слегка пожал плечами и вышел из машины. Ублажай жертву, она пойдет спокойно…
Я выронила сумочку до того, как машина остановилась, по моим расчетам, метрах в двадцати.
Он пошел назад по дороге, всматриваясь в темную обочину.
Я считала его шаги, положив руку на ручной тормоз, и ждала.
Пять, шесть, семь… Он остановился и оглянулся.
– Вы не можете ее найти? – крикнула я. – Может, мне помочь?
– Не надо, все в порядке. Он медленно двинулся дальше. Восемь, девять…
Я передвинула ногу влево и переключила сцепление. Мы стояли на склоне. Я освободила зубчатое колесо за секунду. Десять, одиннадцать…
– Вот она, – сказал он и наклонился поднять ее.
В мгновение ока я очутилась на сиденье водителя, сняла тормоз и переключила скорость. Позади меня раздались проклятия. «Мерседес» резко дернулся вперед – слишком резко. На секунду я испугалась, что он застрянет, и переключила скорость еще раз. Затем машина рванулась вперед, как закусившая удила скаковая лошадь.
Но секунды возни с незнакомым управлением дорого мне обошлись.
Выводя машину на дорогу и переключая скорость, я услышала хриплое дыхание и топот ног Пауля Вери и почувствовала, как машина качнулась от его прыжка на подножку.
– Роммель! – скомандовала я, перекрикивая шум мотора. – Взять его, Роммель!
Пес возбужденно гавкнул, но не бросился в атаку. В конце концов, всего несколько секунд назад он видел, как я целовалась с этим мужчиной. Затем я вспомнила, что у Пауля Вери был пистолет, и крикнула ради безопасности пса еще более настойчиво: «Лежать, Роммель!» и услышала мерзкий задыхающийся смешок Вери.
«Мерседес» с ревом набирал скорость. Мужчина позади меня ругался, цепляясь за дверцу. Мы вырвались из-под деревьев и помчались вверх на холм с тошнотворными раскачиваниями. Впереди нас мощные фары освещали темноту, и мы неслись вперед в сиянии.
Контролируя теперь происходящее, твердо держа руль, я вдруг почувствовала ледяное спокойствие. Стрелка спидометра поползла по шкале вправо. Мы проскочили через крошечную деревушку. Название «Эае» на долю секунды мелькнуло в свете фар и исчезло, пока я пыталась вспомнить карту.
«Мерседес» ревел. Краем глаза я увидела, что Пауль Вери, прицепившийся как пиявка, напряг мускулы и поднял ногу, чтобы влезть в машину. Дождавшись, пока нога окажется прямо над дверцей, я крутанула руль, послав машину через дорогу в болезненный визжащий поворот.
Раздался крик, Вери отнесло в сторону от машины, но каким-то чудом он удержался. Он по-прежнему цеплялся, съежившись, выкрикивая Бог знает какие проклятия.
Дав ему секунду-две передышки, я повторила маневр. Покрышки завизжали, обдираясь о дорогу, но я слушала безразлично. Если шина лопнет, мне придется плохо, но пока я не избавлюсь от Пауля Вери и его пистолета, не все ли равно как умереть. Я нажала ногой на газ и резко вывернула руль. Задние колеса забуксовали, и автомобиль взбрыкнул, как взбесившийся жеребец. Свет фар головокружительно накренился в ночи, и темнота покачнулась огромной аркой вокруг нас. На секунду я подумала, что зашла слишком далеко и потеряла управление. Пауль Вери завопил снова, и испуганный пес коротко завыл, когда его бросило вниз. Автомобиль, сумасшедше раскачивась, рванулся вперед на той же опасной скорости. Свет фар качнулся, заметался и успокоился. Две пихты промелькнули как призраки, а затем свет натолкнулся на ничто.
Дорога впереди резко сворачивала влево. Я увидела, как обочина рванулась нам под колеса, за ней следовал метр пыльной земли, где скудная трава раскачивалась призрачными антеннами на фоне необъятной тьмы. Звезды, ветер, и странная движущаяся светящаяся бездна. Край моря.
В этот раз «мерседес» забуксовал по-настоящему. Колеса брыкались как живые, пыль позади нас поднялась грибом, как от ядерного взрыва. Мы не врезались передним колесом в скалу только потому, что оно было в футе от земли.
Затем мы миновали поворот. На моей нижней губе была кровь, но я чувствовала себя прекрасно.
И тут я поняла, что поворот влево с наклоном помог Паулю Вери забраться, наконец, в машину. Ругаясь и всхлипывая, он бросил себя в машину и, прежде чем я узнала, что случилось, перелез на переднее сиденье и скорчился возле меня, засунув дрожащую руку в карман пиджака.
ГЛАВА 25
В необдуманной ярости
Он может совершить насилие вопреки себе.
Я буду действовать по обстановке.
Турнер– Ну, ты, – сказал он угрожающим голосом. – Тормози или я тебя прикончу! Предупреждаю, у меня пистолет!
Я даже не взглянула на него. Второй поворот после деревни Эгибель… возле больших сосен…
– Всажу тебе пулю в живот, – сказал Пауль Вери и добавил грязное ругательство.
Я рассмеялась. Я была холодна, как озерная вода, и в этот момент так же безмятежна. Чувство власти над прекрасной машиной во всей ее мощи и великолепии было сродни ощущению меча в руках человека, сражавшегося безоружным. «Мерседес» был теперь моим оружием, и я должна воспользоваться им. Я знала, насколько Пауль Вери напуган, так как наблюдала все – постепенное напряжение его нервов, дикое возбуждение от предстоящего убийства, острое удовольствие заманить меня в ловушку, предвкушение последнего волнения… и затем это. Нервы мужчины были обнажены. Наблюдая, как он ведет машину, я поняла, что собственная скорость пугает его. Восхитительное возбуждение от запугивания себя самого, запугивания меня составляло половину удовольствия. Ни один первоклассный водитель (я так и слышала, как Джонни снова говорит мне это) никогда, не возбуждается от скорости. Вести машину, добавил бы он, это просто работа, и вы не можете позволить своим нервам набирать обороты вместе с мотором. Потом он улыбнулся бы своей легкой улыбкой, и изгороди полетели бы мимо нас, набирая скорость, пока не слиплись бы в длинное серое пятно. «Когда ты впускаешь возбуждение, – изрек бы Джонни лекторским тоном, – страх следует за ним».
И страх был сейчас в машине вместе с нами. Он слышался в голосе Пауля Вери. Я могла унюхать его в запахе пота.
У меня в руках было оружие для победы над убийцей. Если я смогу измочалить его нервы до конца прежде, чем мы доберемся до сосен, если мне удастся отобрать у него пистолет…
Поэтому я рассмеялась и повела стремительно мой прекрасный сияющий меч сквозь ночь.
– Убери эту игрушку, – сказала я презрительно. – Если ты выстрелишь в меня, что случится с машиной – и с тобой?
Он с шипением выдохнул, и мне показалось на секунду, что в таком состоянии он может выстрелить не думая. Но он не выстрелил. Он только снова выругался и придвинулся ко мне ближе, так что я почувствовала, как что-то твердое уперлось мне в бок через жакет.
– Я не шучу, – сказал он хрипло. – Я тебя прикончу, ты! Тормози, говорю, а не то я проделаю в твоем брюхе дыру и рискну остановить машину сам!
Мы находились на длинном прямом отрезке дороги. Я сильно нажала ногой на педаль газа, и «мерседес» рванул вперед с нарастающим ревом. Стрелка спидометра качнулась вправо и остановилась там.
– Рискни, – сказала я насмешливо, – действуй. В конце концов это машина Крамера; он дурак, что доверил ее тебе. Мог бы и знать, что ты вшивый водитель.
