Лариса Соболева - Ради большой любви
– Посмотрите, он жив?
Югов присел, потрогал пульс на шее, осмотрел лицо и выпрямился:
– Готов.
– Нет здесь никого! – крикнул мент из-за ограды, где мелькали лучи фонариков.
– Хорошо смотрели? – осведомился Чупаха.
– Никого, точно!
– Поезжайте! – бросила Урванцева Югову. – А нам предстоит поработать. Малика, где вы так хорошо научились стрелять?
– Случайно вышло, – потупилась Маля. – От страха, когда увидела, что он целится в нас, выстрелил… Мне… остаться?
– Нет, – глядя на труп у ног, произнесла Урванцева.
Маля и Югов запрыгнули в машину «Скорой помощи».
Парень из свиты Гриба, прячась за деревьями и кустами, достиг угла улицы, добежал до автомобиля и сообщил:
– Сигу кранты. Она сделала его…
– Как! – воскликнул Гриб. – Начисто?
– Начисто, начисто. Я не успел ее убаюкать, ментяры подъехали, она сама их вызвала. Я видел, как она звонила.
– Так быстро примчались? А Князев?
– Его «Скорая» забрала. Вон она выруливает… – указал он на машину «Скорой помощи».
– Трогай за ними, – толкнул Гриб водителя. – Так что, она Князева не?..
– Ну, раз на «неотложке» увезли, значит, жив…
– Ты видел, как она стреляла?
– Видел. Выстрелила в Князева два раза, потом зачем-то палила, куда попало. А когда Сиг побежал на них, оглянулась и уложила его. Я даже не понял, когда она выстрелила, только услышал. Потом вижу: Сиг бряк!
– Ух, и тварь! – процедил Гриб. – Что она накурочила? Ничего не понимаю. Посмотрим, в какую больницу его привезут.
Князев торопливо снял с себя окровавленную одежду и целлофановые мешочки с кровью.
– Гляди-ка, – хмыкнул он. – Один целый.
– Осторожно, не порви. – Югов протянул к мешочку алчные руки. – Кровь нам пригодится в операционной.
Тетрис одевался в одежду Князева, а Павел Павлович надел на себя его брюки, халат, шапочку. Бомбей помогал Тетрису, ведь в машине трясло, Малика мокрым полотенцем стирала кровь с тела Князева.
– И зачем этот маскарад? – не понимал Югов. – Не проще ли сообщить, будто Князев убит?
– Гриб не убьет мою семью, пока Князев жив, – ответила Маля. – Поэтому в больнице обязательно должен кто-то лежать. Вы наш гарант, Денис, что Князев смертельно ранен, то есть условие Гриба выполнено. На вас нападут журналисты, вам придется показать им раненого хотя бы издали. Или они сами просочатся сквозь щели, я на собственном опыте убедилась, что это за невидимки.
– К Тетрису приставим с утра охрану, – пообещал Князев, надевая медицинскую маску. – А то, боюсь, и Гриб будет справляться о моем здоровье.
– Если вы не заметили слежку, значит, эти люди осторожны, возможно, и сейчас держат нас в поле зрения, так? – сказал Югов. – Я бы на вашем месте не выходил из клиники до следующего вечера.
– Мы не можем ждать так долго, – возразила Маля. – Завтра я должна встретиться с Грибом и забрать свою семью…
– Думаешь, после сегодняшнего трупа он их отдаст? – скептически хмыкнул Бомбей.
– А что мне было делать? Ждать, когда он нас застрелит?
– Ты до сих пор не въехала? – повысил голос Бомбей, видимо, нервничал не меньше остальных. – Он не собирается отдавать Ляльку с Кешей, послал «шестерку» кончить тебя. Не получилось! Значит, уложит тебя на свидании…
– А мне думается, – укладываясь на носилки, сказал Тетрис, – он заставит Монтану добить клиента. В любом случае, пока жив Князев, он не прикончит Кешу с Лялькой. Кстати, он будет держать их и до твоей смерти, Монтана.
– Приехали, – надевая кислородную маску на лицо Тетриса, произнес Югов. – Ну, господа санитары, берите тяжелораненого и несите.
Бомбей выпрыгнул первым, выдвинул носилки, потом вышел Князев, поправил повязку на лице и взялся за ручки.
– Куда вперед ногами несете? – пробубнил Тетрис.
– Главное, чтоб оттуда вперед ногами не вынесли, – пошутил Бомбей. – Тяжелый же ты, а на вид скелет-скелетом.
– Меня волнует, как мы от медперсонала все скроем, – переживал Югов, идя впереди носилок.
– Такого важного пациента обслуживайте сами, – посоветовала Малика. – Или поручите своей жене уход за ним, больше не пускайте никого.
В больнице жена Югова пригнала каталку, на которую погрузили Тетриса и увезли в операционную, куда примчались еще два заговорщика – анестезиолог и кардиолог. Югов отвел Малику, Бомбея и Князева к себе в кабинет, показал, где у него чай, предупредил:
– Подобные операции длятся много часов, мы проторчим в операционной до утра. Это необходимо, чтобы медперсонал, который я оставил в мизерном числе, не догадался о фальсификации. Так что сидите, это для вас же лучше, надеюсь, ваши преследователи не станут так долго ждать.
– Да! – подскочила Маля, вытаскивая из нагрудного кармана пакетик. – Возьмите, Денис, эти пули вы должны извлечь из Князева и отдать Чупахе. Мы заранее их отстрелили.
Время пошло. Малика позвонила Климу и коротко сообщила, что все в порядке, но не более. Да, невеселая получилась шутка, с довеском из трупа.
– Вон, значит, что Гриб придумал: положить тебя вместе с Князевым, – не находил себе места Бомбей. – Кто-то из вас везучий. Если бы не заметили вовремя «хвост», вам пришел бы каюк.
– А «хвост» заметил Чемергес, – сказал Князев.
– Бомбей, ты уверен, что он Ляльку и Кешу еще не?.. – Маля не договорила, он ее перебил:
– Нет! Гриб стирает следы, только когда на сто процентов уверен в успехе. Не надо с ним базар разводить, Монтана, давай сегодня же, до рассвета, заберем твоих?
– Как? Вдвоем? Тетрис должен в больнице находиться.
– Я поеду с вами, – предложил Князев.
– Ты хоть стрелять умеешь? – фыркнула Малика.
– Я служил в армии, – огрызнулся Князев, которому не понравилось, что его способности поставили под сомнение.
– Хорошо, – сказала Маля. – Как мы отсюда выйдем? Ну, Князева в кожу упакуем, одежду тоже приготовили, а мы с тобой как? Гриб знает, что я здесь, возможно, ждет меня. На улице ночь, так что мы не увидим, где он засел. И ты не можешь выйти, Гриб тебя узнает и задумается, что ты тут делал.
– Давай и твое лицо в мою кожу затянем? – предложил Бомбей.
– Бесполезно, – возразил Князев. – Малику по фигуре узнаешь даже в темноте. А пожарный выход? Наверняка есть…
– А у тебя гарантия есть, что дегенераты Гриба не сидят на пожарке? – нашел контрдовод Бомбей. – Делать нечего, придется ждать.
– Я пойду на встречу, – заявила Малика. – В конце концов, задание я выполнила, мне есть о чем с ним потолковать. Давайте чай пить?
А в операционной закрылись наглухо, выпуская только операционную сестру – жену Югова – то за плазмой, то за кровью, чтобы все выглядело правдоподобно. Делать было нечего, посему травили анекдоты, а во время пауз подавляли зевки. Забрезжил рассвет.
– Пора, – сказал Югов. – Битва со смертью закончилась в нашу пользу.
Тетриса уложили на каталку, лицо замаскировали кислородной маской, отвезли на второй этаж в отдельную палату. Югов вошел в кабинет и чуть не вскрикнул от неожиданности. Вместо Князева там сидел совсем другой человек с отвратительным печеным лицом, темными волосами с проседью, сутулый (на плечи под пиджаком Маля пришила валик), со сморщенными руками.
Позвонили Чемергесу, он подъехал к входу клиники вплотную, Малика выбежала одна, села к нему. Сделав большой круг и убедившись, что за ними нет слежки, а в пустом городе это определить нетрудно, они остановились на параллельной улице, позвонили Князеву. Вскоре Павел Павлович, по-стариковски опираясь на трость, дошел до джипа и забрался в него. Поехали в загородный дом. Бомбей должен был выдержать паузу и приехать на такси. Выпроводив гостей, Югов улегся на диван в кабинете с намерением поспать.
Глава 20
Выспаться ему не дали журналисты, к десяти утра (откуда только прознали?!) собралась толпа у входа, о чем сообщила жена Югова Люся, разбудив его.
– Иди, начинай второй акт комедии. Только чем она обернется?
Югов помассировал лицо ладонями, вышел из дверей больницы и едва не убежал назад, испугавшись толпы репортеров, которая, казалось, раздавит его. Посыпались вопросы:
– Скажите, каково сейчас состояние Пал Палыча?
– Очень тяжелое. Два ранения несовместимы с жизнью, он находится в реанимации без сознания, подключен к аппарату искусственного дыхания.
– Значат ли ваши слова, что положение Князева безнадежное?
– В любой, даже безнадежной ситуации надо надеяться на лучшее.
– Скажите, почему ваша клиника забрала Князева с места покушения?
– Нам позвонила его телохранительница, вызовы у нас платные, и мы не задерживаемся. Она надеялась, что мы окажем срочную помощь, а не через сорок минут, как обычно случается. В состоянии Князева имеют значение даже секунды. Извините, я оперировал всю ночь…
– Минуточку!.. Один вопрос!.. Скажите… – закудахтали журналисты.
Положение спасли два амбала, протиснувшись сквозь толпу.
