Екатерина Островская - Сверх отпущенного срока
Служба безопасности концерна вела свое расследование. И у них также не было никаких результатов. Персонал опрашивали долго и профессионально, ответы перепроверялись, однако никаких противоречий и сбоев в показаниях служащих резиденции не обнаружили. Все же к Дальскому подошел новый главный хранитель его тела и доложил:
— Есть кое-что. Только надо еще поработать.
— Кого-то подозреваете?
— Нет. Однако мне кажется, что одной из девушек что-то известно. Давить на нее не стали, но… внимание к ней теперь особое.
— Кто это? — спросил Дальский.
— Горничная. Некая Аня.
— Хорошая девушка, — заметил Алексей. — Проследите, чтобы с ней ничего не случилось.
Нового главного телохранителя звали Викентий Андреевич. Когда-то он служил вместе с Германом Владимировичем и даже занял его место, когда Герман, наплевав на отличные карьерные перспективы, оставил ФСБ и ушел оберегать от разных неприятностей Потапова.
Глава 2
Приближался Новый год.
Еще совсем недавно Дальский думал, что встретит январь в своем обличье, ждал этого момента и не мог понять, хочет он возвращения в прошлую свою жизнь или нет. Все ведь изменилось. Теперь он — настоящий Потапов, потому что тех людей, которые знали о его перевоплощении, нет. Вернее даже, Потапов в квадрате, потому что стал богаче и популярнее его. Теперь он может распоряжаться огромными средствами, что уже продемонстрировал всему миру. И отныне действительно всемогущ, а не только в рамках дозволенного. Теперь ему можно не ограничивать себя в действиях, не думать о последствиях, как когда-то, выделяя деньги на операцию матери рядовой сотруднице концерна и думая, как это воспримет Герман Владимирович или, упаси боже, сам Потапов. Теперь можно никого не опасаться. Пугало только одно — а вдруг попытка покушения повторится? Что тогда? Мертвым не нужны ни деньги, ни власть, ни тем более популярность.
Есть, конечно, вариант — исчезнуть, вернуться в свой театр. Или даже купить собственный. Хотя последнее вообще-то чревато: превращение нищего актера в миллионера вызовет подозрения и дополнительное внимание. Умные люди вполне способны сопоставить факты и сделать выводы, а потом уж будет не выкрутиться. Другой путь: можно жить скромно, не выделяясь, но и не отказывая себе ни в чем. Однако красивая жизнь потому и называется сладкой, что в ней легко увязнуть, прилипнуть к ней навсегда, как муха к меду. Некоторые с рождения не знают иной, другие, борясь за богатство, быстро привыкают. Но смогут ли они существовать, как все остальные неимущие, если вдруг мед отберут?
В один из дней к Дальскому подошел Потапов-младший:
— Ну, как насчет самолета?
— Забирай, — махнул рукой Алексей. — Ведь я обещал.
— Знаешь, когда все это случилось, волновался… о многом думал в последние дни…
— О чем же?
Денис помялся.
— Если бы ты тогда и правда… Что стало бы с предприятиями? С нами? В смысле со мной и с матерью. Ведь ты даже завещание не составил.
— Ах, вот ты о чем. Так вы оба не бедные. Конечно, такую резиденцию не смогли бы содержать. Продали бы, стали бы еще богаче. Купили бы особняк поскромнее или роскошную квартиру в Москве.
— Ты серьезно?
— Более чем, — ответил Дальский. — Короче, я умирать не собираюсь. Так что терпите меня живого.
Денис, видимо, собирался, по своему обыкновению, скривиться, но, вспомнив о требовании не корчить рожи, сдержался. Он шагнул к Дальскому, намереваясь, похоже, обнять отца. Но потом передумал.
— Ты стал какой-то другой… — произнес парень, всматриваясь в лицо Алексея.
Денис улетел за три дня до Нового года. И в апартаменты Дальского пришла Светлана Валерьевна. Они сидели в гостиной и говорили ни о чем. О том, что Степанов приглашает их на Новый год, что теща Потапова тоже хочет жить во Франции, а не в заполярной глуши, о том, что Денис сделался спокойнее и не требует, как прежде, многого…
— У тебя есть кто-то? — вдруг спросила Светлана.
— С чего вдруг такой интерес? — удивился Алексей.
— Ты много времени проводишь дома: подобного не было уже лет пятнадцать.
— И что с того?
— Так, может, встретим Новый год вместе? В прошлый раз мы с Денисом летали к твоей матери, а ты оставался здесь. На сей раз я не полечу туда одна.
— Я не собираюсь во Францию.
Светлана вздохнула и зачем-то посмотрела на дверь. Словно ее только что ненавязчиво попросили покинуть помещение.
— Я к тому, что, может, мы попытаемся жить, как прежде…
Дальский задумался, хотя его никто уже ни о чем не предупреждал и не мог ограничивать в чем-то.
— И в самом деле, я слишком много времени трачу на ерунду, — согласился он. — Завтра же выберусь в город.
Алексей позвонил матери и узнал все новости. Дальский-старший прилетел с женой и дочерью в Москву, и они втроем посетили Нину. После чего отец позвонил своей бывшей жене и сообщил, что Нина была не очень приветлива, словно ждала кого-то другого. Целый вечер сидела, как на иголках, хотя накрыла стол и даже выставила на стол французское шампанское.
— Ого! — удивился Алексей, услышав это. — Откуда у нее?
Еще отец сказал, что его сын мог бы жить и получше с его-то талантом, и пообещал поговорить с продюсерами, чтобы пристроить сына. Вдруг получится им вместе сыграть в одном фильме, как в былые годы?
Мама рассказывала об этом с некоторой грустью. Нет, скорее всего с обидой. И тогда Алексей сказал ей, что на следующий день вылетает в Москву на праздники, а потом вернется к своей гастролирующей по Сибири труппе.
Что привозят обычно из Сибири? Красную икру в трехлитровой банке, свежую чавычу, завернутую в несколько слоев полиэтиленовых пакетов, кедровые орешки и банку облепихового масла. Дальскому приготовили все это, добавив пучки с маринованным диким чесноком и бутылочку настойки женьшеня.
В гардеробе Потапова не нашлось ничего скромного, а потому Алексей выбрал приталенное пальто из морского котика и такую же котиковую шапочку с козырьком. Новый бронированный лимузин стоял в гараже, но Дальский наотрез отказался в нем ехать, выбрал тот самый «БМВ» шестой модели, разбитый Денисом, сказав, что сам сядет за руль. Викентий Андреевич попытался его отговорить, но переубедить олигарха главному телохранителю не удалось.
Перед выездом Алексей заглянул в сейф и достал из него две пачки евровых пятисоток, положил во внутренние карманы. Хотел было закрыть дверцу, но взгляд упал на «Беретту». Зачем-то он достал пистолет и сунул его в карман пальто.
Опустившись на водительское сиденье «БМВ», спросил Викентия Андреевича, сидевшего на пассажирском месте:
— У вас есть девятимиллиметровые патроны?
— Для «ПМ»? — не понял тот.
Алексей достал «Беретту». Новый главный телохранитель осмотрел пистолет, потом вышел из машины и пересек гараж. Не прошло и трех минут, как он снова сел в машину и вернул оружие со словами:
— Десять в обойме, в стволе оставлять не стал. Пистолет без предохранителя — это полицейский вариант. У него тугой спуск, но убойная сила хорошая. Пользоваться умеете?
Дальский кивнул. Зачем ему пистолет, он и сам не знал, но с оружием все же спокойнее.
Алексей отправился к матери днем, сказав охране, что посетит старого знакомого, который прилетел в Москву из Сибири. В подъезде на лестничных площадках между этажами уже стояли одинаково одетые молодые люди. Жильцы старого дома, поднимаясь к своим квартирам, косились на них и чувствовали себя неуютно.
Мать ожидала сына не одна. Дальский-старший встретил его в прихожей и обнял.
— Сколько лет не виделись! — вздохнул он и прослезился.
Дальский-младший отдал матери свой пакет, и та всплеснула руками:
— И рыба, и орешки, и икра красная!
Оказалось, что бывший муж привез ей почти то же самое.
Теперь он смотрел на сына и удивлялся:
— Надо же! Если честно, не ожидал тебя увидеть в таком блеске. Нина твоя все жаловалась, будто получаешь гроши, вы едва концы с концами сводите, а ты так одет, что мне трудно в это поверить.
Мать тоже внимательно поглядывала на Алексея, заметив перемены, но бывшему супругу объяснила:
— Леша в антрепризе участвует, они по Сибири разъезжают, а там платят хорошо.
— Повезло, значит, — согласился Дальский-старший. — Я тоже пару лет назад с чесом на Дальний Восток ездил. Благовещенск, Хабаровск, Владивосток, Находка… Два месяца мотались, а привез буквально ничего. А вот в советские годы совсем другое дело было. Во время гастролей двойная ставка плюс командировочные…
Время было обеденное, стол накрыт, и потому разговор продолжился уже за едой. Алексей рассказал о своих делах в театре, ничего не приукрашивая, упомянул и о том, что от киношников пока предложений нет. Отец вспомнил последнюю роль сына и успокоил:
