Чингиз Абдуллаев - Фестиваль для южного города
– Нет. Никто.
– А в соседнем номере?
– В ванной комнате был англичанин. Он выпил много айрана и поел много разного мяса. Ему стало плохо, и он прошел в ванную.
– Больше никого здесь не было? – уточнил генерал полиции.
– Никого. Дверь была заперта с его стороны.
– Значит, врет. Значит, он и есть убийца. Все понятно, спасибо за информацию. Я сейчас прикажу арестовать этого англичанина.
– Не получится, – возразил Дронго, – я видел его паспорт. У него дипломатический статус. Специально выдан Министерством иностранных дел Великобритании, чтобы его нигде и никогда не могли задержать. Он является штатным сотрудником контрразведки и выполняет здесь особое поручение. Кроме того, у него есть право на ношение оружия, которым он умеет пользоваться. Зачем ему бить журналиста по голове? Посмотрите на убитого. А когда выйдем отсюда, внимательнее приглядитесь к Хитченсу. Он мог бы убить немецкого журналиста просто голыми руками. Как он мне сам сказал, «пальцами одной руки». И это правда. Зачем ему разбивать голову несчастному?
– Чтобы мы подумали о другом возможном убийце, – выдохнул генерал полиции. Он пытался мыслить логично, чего уже давно не делал.
– Ударил по голове, потом побежал к себе в номер, закрылся и признался нам, что ничего не слышал. Очень примитивно. Но тогда как вы объясните тот факт, что я слышал крики о помощи?
– Значит, убийца был рядом, – рявкнул генерал полиции, окончательно потерявший всякую логическую связь в этом убийстве. – Я вытрясу из нашего офицера, кого они пустили в номер и кого потом выпустили. Наверно, взяли большие деньги...
– Подождите, – поморщился Дронго, – вы снова не поняли. Предположим, что они сделали так, как вы думаете. Хотя думать так тоже не нужно, пока нет достаточно убедительных фактов. Предположим, что они пропустили неизвестного убийцу. Он вошел сюда и попытался убить Зегера. Тот пытался спастись и кричал, призывая на помощь. Но, значит, в момент убийства убийца был здесь. А я стоял за дверью вместе с вашим офицером и никого потом не видел.
– Это господин Хитченс. Мы не сможем его арестовать, но мы выдворим его из страны, обвинив в этом убийстве.
– Опять все сначала. Я вам уже объяснил, что Хитченс не стал бы убивать столь примитивным способом.
– Тогда кто убийца? – крикнул генерал. – Скажите мне наконец, кто убил этого несчастного журналиста?
– Пока у меня нет никаких фактов. Если вы разрешите, я должен буду поговорить с несколькими людьми, которые здесь появлялись, чтобы установить истину. И учтите, что у нас очень мало времени. Уже через несколько часов господин Мовсани и его сопровождающий улетят в Лондон. А мы останемся без главных свидетелей.
– Что делать?
– Теряем время. Дайте мне двух ваших офицеров, я начну допрос.
– А если вы ничего не добьетесь?
– Это лучше, чем ничего. И наконец, я забыл сказать вам самое важное. В настоящее время я главный консультант по безопасности кинофестиваля. Как видите, у меня официальный статус. И я имею право помогать сотрудникам полиции и следователям в их поисках убийцы. Не будем терять время. Скажите, чтобы срочно нашли и привели ко мне турецкого журналиста Омара Лятифа. И еще. Мне нужно будет освободить один номер для допросов.
– Больше ничего?
– Еще одна просьба. Срочно пошлите одного из своих офицеров в отель «Крисчен-Бич», на побережье. Там проживал убитый Питер Зегер. Пусть привезет сюда все его диктофоны и записные книжки.
– Это незаконно, – нахмурился генерал полиции, – нужно разрешение прокурора или постановление суда.
– Делайте, что я вам говорю. Ситуация чрезвычайная. Так будет лучше для всех.
– Хорошо, – генерал полиции подумал, что этот наглец, наверно, знает, что говорит. И может, действительно сумеет сотворить подобное чудо и найти в кратчайшие сроки возможного убийцу. Пусть будет все так, как он решил. Самое приятное, что в случае неудачи все можно будет свалить на этого типа, который представился главным консультантом по безопасности и не дал нормально провести следственные действия.
– Идемте, – кивнул генерал полиции, – я прикажу, чтобы вам помогали.
Они вышли в коридор. Приказы начальства исполняются мгновенно. Уже через несколько минут Дронго сидел в пустом номере, куда должны были привести турецкого журналиста. В дверь осторожно постучали.
– Войдите, – разрешил Дронго.
Дверь открылась, и в номер вошел испуганный Омар Лятиф. Было сразу заметно, как он нервничает. По отелю прошел слух об убийстве. Еще никто не знал, кого убили и где, но турецкий журналист каким-то образом почувствовал, что это убийство будет связано с его визитом к режиссеру Мовсани. Поэтому он не удивился, когда за ним пришли сразу двое офицеров полиции, которые предложили ему подняться на восьмой этаж, где была выделена комната для Дронго.
– Добрый вечер, господин Дронго, – несмело сказал Омар Лятиф, – я рад вас видеть.
– Спасибо. Садитесь, – он предложил гостю стул.
– Вы уже знаете, что случилось? – спросил Омар Лятиф. – Неужели господина Мовсани все-таки убили? Какое несчастье.
– А вы разве не знаете?
– Нет. Все говорят, что убийство произошло на девятом, и я сразу понял, что убитый Хусейн Мовсани. Они все-таки его достали.
– Кто – они?
– Я же вам все рассказывал. Я сам видел, как немецкий журналист Питер Зегер беседовал с одним из иранцев в ночь приезда Мовсани. Они его ждали, и они его убили.
– И вы хотели увидеться с Мовсани, чтобы лично его предупредить об этом?
– Нет. Я хотел взять интервью.
– Удалось?
– Нет.
– Но вы входили в его номер?
– Да. Мы договорились встретиться в семь часов вечера. Но позвонила Зема и сообщила мне, что в семь за нами придет автобус. У нас ужин в другом месте, а господин Мовсани останется в отеле. Тогда я решил подняться немного раньше.
– Уточните время.
– Примерно без пятнадцати семь. Я появился в коридоре и увидел там сразу двоих охранников. Один сидел на диване, другой на стуле. Я вежливо поздоровался. Потом сказал, что должен предупредить господина Мовсани о переносе нашего интервью. По лицу молодого человека, сидевшего на стуле, я почувствовал, что он не совсем меня понимает. Но он разрешил мне пройти дальше. Я прошел к дверям, постучал. Потом еще раз постучал. Дверь была открыта. Я вошел в номер, позвал господина Мовсани. Мне никто не ответил. Дверь в соседний номер была закрыта. Я снова позвал. Опять никто не ответил. Я подошел к дверям, ведущим в соседний номер, и попытался туда войти. Но они были заперты с другой стороны. Я подумал, что у Мовсани какие-то дела и он не может меня принять. Решил, что позвоню или зайду попозже. Вышел из номера и пошел обратно. Вот и все.
– Ничего не видели?
– Нет.
– А в спальню не входили?
– Простите меня, но приличные люди не входят в чужую спальню. Тем более если хозяина нет дома.
– Ну да, все верно. Значит, дверь была открыта, когда вы подошли к его номеру.
– Да. Иначе я не смог бы попасть внутрь. Она была открыта.
– А уходя, вы ее закрыли?
– Кажется, закрыл. Да, да, точно закрыл. Послышался такой щелчок.
– Без пятнадцати семь, – уточнил Дронго, доставая телефон.
– Да, – испуганно ответил Омар Лятиф, – но я уже все равно опоздал на ужин. Наверно, автобус ушел без меня.
Дронго набрал номер Земы. Услышал ее испуганный голос:
– Что у вас происходит?
– Убийство.
– Господи, я так и думала. Значит, Мовсани убили?
– Нет. Убили немецкого журналиста Питера Зегера. С Мовсани все в порядке.
– Слава богу, – выдохнула Зема.
– Вы звонили журналистам сегодня вечером, чтобы предупредить их о том, что их ужин будет в другом месте?
– Звонила. Омару Лятифу и Саде Анвар. Еще Нахимсону. А почему вы спрашиваете?
– Все в порядке, – ответил Дронго и убрал телефон. – Скажите мне, господин Омар Лятиф. Значит, вы твердо уверены, что в номере никого не было?
– Уверен. Я несколько раз крикнул.
– А дверь была открыта, когда вы пришли?
– Да, это точно. Охранники видели, как я вошел, они могут подтвердить.
«Кажется, я начинаю понимать, как могло произойти это загадочное убийство», – подумал Дронго. Разрешив уйти Омару Лятифу, он еще несколько минут провел в раздумьях, словно решая, как именно ему стоит поступить.
Следующего свидетеля он не стал вызывать к себе в номер. Вместо этого он прошел по этажу и постучал в номер, который занимала Сада Анвар. Стучать пришлось дважды. Наконец он услышал ее шаги. Женщина раздраженно открыла дверь. Было заметно, что она успела накраситься и переодеться к ужину. Теперь следовало узнать, с кем она собиралась ужинать – с коллегами или с человеком, у которого она провела сегодняшнюю ночь и с которым была почти весь день.
– Это вы? – удивилась Сада, делая шаг назад. – Что вам нужно?
– Я хочу с вами поговорить.
– Извините, но не могу. Я тороплюсь на ужин.
– Простите, не понял. На какой ужин?
