Галина Романова - Старая тайна, новый негодяй
Я летела к машине, не разбирая дороги, ничего не видя и не слыша вокруг. И чуть не пропустила тот момент, когда от калитки соседнего участка меня окликнул чей-то звонкий голос:
— Девушка! Девушка! Подождите же!!!
— А!!! — ухватившись за дверь машины, я принялась ее судорожно дергать, совсем забыв, что заперла казенное имущество перед уходом.
— Девушка! — гаркнули мне почти в самое ухо, немного приводя в чувство. — Вы что, черта там увидели или дух покойной Норы померещился?
Наконец-то сообразив, что разговаривают со мной, я резко повернулась и нос к носу столкнулась с молодой симпатичной особой, которая не без интереса наблюдала за мной и чему-то беспрестанно улыбалась.
— Вы мне? — на всякий случай поинтересовалась я, хотя это было очевидным, поскольку в радиусе пятисот метров никто не показывался.
— Вам, вам, — закивала особа и, вытянув вперед холеную ручку, представилась: — Будем знакомы, Надежда. А мне только что Антонина позвонила. Сказала, что вы будете смотреть усадьбу. Чтобы я, значит, участкового на ноги не поднимала.
— Имелся прецедент? — тут же спросила я.
— Ой, да сколько угодно раз. — Она потопталась немного, все еще приглядываясь ко мне, и потом вдруг предложила: — А идемте ко мне. Времени у меня полно. Муж только завтра из Стокгольма возвращается. Ну, так что? У вас как со временем?
— Не то чтобы очень, — озадачилась я. Хотелось-то поговорить побыстрее, на ходу. Но от предложения не отказалась, пробормотав: — Если вы так любезны…
— Ну, что вы! Если уж нам доведется стать соседями, какие могут быть условности. Идемте за мной!
Я послушно поплелась за Надеждой в ее дом, не забывая рассмотреть ее как следует. Ну что же… Молоденькая, хорошенькая, нарядненькая. Сильно скучающая, раз готова затащить к себе первого встречного для приватной беседы. Оно и понятно, муж постоянно в отъезде, а ждать надобно верно. Вот и развлекает себя, как может.
Мы поднялись на второй этаж, вышли через стеклянные двери на веранду, и я еле сдержалась, чтобы не присвистнуть. Дом Аракелянов и территория перед ним были как на ладони.
— Да, мы тут достаточно тесно живем, — подтвердила она, отследив мой взгляд. — Присаживайтесь, пожалуйста. Кофе?
— Нет, нет, спасибо! — в ужасе вскричала я: кофе из Тониного кофейника все еще плескался у меня в желудке. — Воды, если можно.
— Хорошо. Валя, принеси воды, пожалуйста, — Надежда громко крикнула в сторону стеклянных дверей и тут же пояснила: — Это наша домработница. Удивительная неряха! Вот у соседей была работница, это супер.
— А что же вы ее не наняли себе, после того как…
— Ой, что вы! — перебив меня на полуслове, затрещала Надежда, с силой выхватывая из рук появившейся на веранде женщины стакан с водой. — Я бы с радостью, а она и слушать не хотела. После того, что произошло… Она в истерике билась дня два, все себя винила.
— В чем же, если не секрет?
— Да какой тут секрет! Им, накануне гибели Норы, какие-то хулиганы все окно рябиной исстреляли. Знаете, есть такие трубки металлические, и несовершеннолетние оболтусы стреляют из них. Произошло все это уже после ухода домработницы. На другой день у нее случился выходной, вот Нора и полезла сама мыть окно. Все боялась, что рябина засохнуть успеет, и Серафиме Павловне будет тяжело отмывать.
— Это она сама вам сказала? — Я по чуть-чуть прикладывалась к бокалу с водой, внимательно присматриваясь к Надежде. Поболтать ей хотелось, и, судя по всему, даже очень. Ну, что же, спешить мне некуда. Тем более что ноги до сих пор плохо слушаются, после того как я в ужасе бежала из таинственного дома.
— Конечно, сама, а кто же еще! — воскликнула Надежда почти с возмущением. — Мы с ней только вернулись из походов по магазинам, и я звала ее к себе опробовать джакузи. Мне его только накануне установили. А она с этими стеклами… Потом Нора появилась вон в том окне, которое сейчас заколочено. Мы еще с ней переговаривались. А потом я ушла в дом. И пока плескалась в воде, пока сушила волосы, вся эта трагедия произошла. Жутко просто! Просто не верится, что она могла так сама!
Тут Надя бросила на меня донельзя загадочный взгляд, могущий означать только одно: Нора не могла!
— Да бросьте, Надюша, — решила я ей подыграть. — Следствием установлено, что это убийство. Чего тут огород городить. Говорят, что ее муж был сущим злодеем.
— Серж?! Злодеем?! Кто вам это сказал?! — Надя возмущенно округлила красивые в синей подводке глаза, потом обратила гневный взгляд на дом, соседствующий с домом Аракелянов, склонилась ко мне и тут же возмущенно зашипела: — Это вам эта старая фригидная сука наговорила на Сержа? Так? Так, я знаю! Она всех тут нас ненавидит. Всех, кто вышел замуж вот так…
Она повела руками, словно хотела охватить пространство, принадлежащее им с супругом.
— Ей-то пришлось все это рвать зубами и когтями. Затаскала по судам дочку с зятем, отсуживая принадлежащую ей долю после смерти мужа. Сука! Сука и есть!!! Она всех же здесь ненавидит, всех, кто моложе и удачливее ее! Она и Сержу с Норкой завидовала. Их счастью, любви… Следователю наговорила про них всяких гадостей…
— А вы что говорили?
— Я?! А я ничего! Ничего не говорила. Меня и не вызывали даже. — Ее глаза забегали, перескакивая с каждого предмета мебели на кадки с цветами и обратно. — Муж, знаете, пост занимает… Нам нельзя так светиться… Он позвонил, и меня оставили в покое… А то бы я сказала!!! Я бы все сказала и про Нору, и про Сержа! Он не виноват! Его тут даже и не было! Это мог быть кто угодно! Какая-нибудь стерва, вроде той! — она ткнула указательным пальцем в сторону дома женщины, которую так остро ненавидела.
Интересное кино получалось. Антонина заверяла меня в том, что все соседи единодушно признали Сережу виновным. Надежду знала, вон даже успела предупредить ее о моем приезде. Чего же тогда?
— Знаете, а я ведь никому до сего момента ничего такого не говорила! Либо молчала, либо придерживалась общей версии, — вдруг зашептала Надя, отвечая на мое немое недоумение. — А потом поняла, что так дальше нельзя! Она же обязательно вернется и отомстит!!!
И тут она расплакалась. Тушь потекла по красивому лицу, губы задрожали…
— Вы просто не представляете себе, какой это ужас жить так, — проговорила Надя, судорожно всхлипывая. — Я же… Мне приходилось говорить то же самое, что и остальные. Но это ложь! Мне муж так велел! Говорит, не лезь никуда со своей правдой! И даже ударил однажды! А вам я скажу! Раз уж вы решили купить этот дом, вам я скажу…
Тут стеклянные двери поползли в сторону, и на веранду вышла домработница Валя, толкающая перед собой столик на колесах, уставленный закусками.
— Поешьте уже, Надежда Ивановна! — укоризненно покачала головой Валентина в сторону своей хозяйки. — Нельзя же с утра до ночи один кофей пить да сигаретами закусывать. Так и до больницы недолго.
— Кофей пить! — передразнила ее Надя, сильно скособочив рот на сторону. — Ступай, ступай, поем чего-нибудь.
Валентина бесшумно растворилась в доме, оставив нас одних.
— Одни шпионы кругом, — горестно прошептала Надежда, вытирая носик кружевной салфеткой, которую подхватила со столика. — Какая-то родственница мужа. Из глухой деревни. Кофей… Твою мать! Как дала бы ей в рог за этот самый кофей! А не могу, сама тогда получу!!!
Мне надоело слушать ее причитания. И жаль ее не было нисколько. Коли уж решила продать свою молодость подороже, то принимай условия, подруга. А то все норовят и в поезд сесть, и рыбку съесть. Сама-то, поди, из такой же деревни, что и Валентина.
— Так что там с домом? — деловито поинтересовалась я. Взяла предложенный мне паштет из гусиной печени и вопросительно уставилась на хозяйку, вяло ковыряющую вилкой в тарелке с лососем. — Я уже и задаток внесла, как же теперь?
— А что теперь? Покупайте, коли ума нет, — обескуражил меня ее ответ. — Но потом не плачьте и не говорите, что я вас не предупреждала.
— О чем?!
— Нора там! — Надежда понизила голос до трагического шепота и, опасливо оглянувшись через плечо на дом Аракелянов, снова прошелестела: — Она приходит в этот дом и тоскует!
— Зачем? — От того, как зловеще Надя все это произнесла, и оттого, что я сама пережила полчаса назад, мне снова сделалось не по себе.
— Возмездие! Возмездие так и не свершилось. И Норе не будет покоя. И она ходит по дому ночами. — Поймав мой недоверчивый взгляд, Надежда вспыхнула, в раздражении швырнув тарелку с лососем снова на столик. — Вы мне не верите?! Не верите! Тогда чего вы так летели оттуда, будто за вами сто чертей гналось?! Вы в дом заходили?
— Нет. Хотела, но…
Тут я вовремя прикусила язык. Рассказывать впечатлительной Надежде, что в доме кто-то есть, на самом деле не стоило. Пребывает она в уверенности, что там поселился дух покойной Норы, и пускай себе. Я-то знала, что ни одному духу не под силу рвануть на себя дверь с обратной стороны. А ведь именно это и произошло, когда я попыталась открыть ее. Сначала, правда, она легко подалась и даже приоткрылась где-то сантиметра на два-три. А потом вдруг кто-то, стоящий по ту сторону, схватился за ручку и потянул дверь на себя. Это не было сквозняком или чем-то еще необъяснимым. Потому что добрых пять-шесть секунд мы тянули эту дверь каждый на себя. Но сила человека, стоящего по ту сторону, оказалась куда больше, и мне пришлось уступить. Все это проделывалось мною машинально, на каком-то необъяснимом подъеме. Ужас пришел минутой позже, я и убежала.
