Виктор Мясников - Месть Черного Паука
На светлом прямоугольнике падающего света обозначилась чья-то тень. Человек заглянул в проем. Славка сверху увидел его голову, обтянутую черным трикотажем, словно у гангстера или спецназовца какого, и автоматный ствол с толстой цилиндрической насадкой глушителя.
– Стар! Это Голден, – негромко сказала трикотажная голова. – Пролом из колодца на четвертом этаже внутрь подъезда. Никого нет… Я, когда веревку резал, чувствовал вес, а сейчас она здесь зацеплена… Понял… – Славка услышал, как сбрякали о дно колодца металлические зажимы, сброшенные вместе с веревкой. – Понял… Кто-то хлопал дверями, орал тут… Есть, уходим. Голова исчезла, и с лестничной клетки приглушенно донеслось: – Конец, уходим. Давай руку. – Послышалась возня, хруст штукатурки под ногами. Потерпи братан, сейчас приедем…
Последние слова заглушил торопливый, быстро стихающий топот ног по ступенькам. Славка облегченно выдохнул и чуть не провалился в колодец, слишком расслабился на радостях. Тут же напрягся снова и, пыхтя и поскуливая, стал спускаться, упираясь руками и ногами в грязные стены. Он выжил! Враги покинули поле боя, унося своих раненых. Все кончилось! Славка чуть не плакал от счастья.
Опускаться в такой растопыренной позе гораздо трудней, чем подниматься. Стискивая зубы, чтобы не закричать от боли, обжигающей мокрую спину, Славка, шаркая по стенам, с трудом опустился на уровень проема и быстро перехватился правой рукой, вцепившись в кирпичный порожек, отделяющий холодный колодец от подъезда. Выполз на карачках. Куски штукатурки, рассыпанные по полу, больно впивались в коленки, но на такие пустяки он уже не обращал внимания. Побежал вверх по лестнице, шлепая грязными пятками, светившими из продранных носков. Славка был уверен, что обратно в мастерскую убийцы не вернутся, прямо сейчас, во всяком случае.
* * *
– Раскудрить твою плешь! – Барибал так и ахнул. – Это что ж тут такое?
– Маленько стреляли, маленько стучали, – отозвался Славка из крошечной кухонки.
Войти к нему было невозможно, потому что почти все четыре квадратных метра кухни занимал бассейн, сооруженный из полиэтиленовой скатерти, цинковых пластин, табуреток и прочих подручных материалов, не дававших полиэтилену развернуться в полную ширь. В этой купели сидел совершенно голый Славка, а ему на спину бежала теплая вода из грубо изломленной алюминиевой трубки, надетой на носик крана. Раньше эта трубка служила рукояткой швабры. Поскольку струйка была слабовата, Славка помогал ей, периодически опрокидывая на себя керамический кувшин, предварительно зачерпнув им из своего импровизированного бассейна.
– Борь, глянь, что там у меня сзади делается? – попросил Славка, осторожно разворачиваясь, чтоб не прорвать тонкое днище импровизированного бассейна.
– Да ты весь в язвах, как индийский нищий! И ещё воду льешь!
– Я бы не лил, – вздохнул Славка, – да, блин, холодно, а одеться не во что. У художника твоего даже штор на окне нет, хоть бы в них завернулся. А водичка-то, она те-еплая.
– Да скажи ты толком, что здесь стряслось? – взорвался Барибал. Дверь вся раскуроченная валяется, натуральный погром. А с тебя что, с живого кожу сдирали?
– А если б с мертвого, тебе бы легче стало? – незло огрызнулся Славка. – И вообще, хреново плавать в серной кислоте – плавки растворяются. И волосы вот тоже, – он провел рукой по мокрой голове, критически осмотрел ладонь и сполоснул рядом с собой, – лезут, как из чернобыльца. А что, здорово спину сожгло?
– Ну, вот пятно черное, вот, – Барибал осторожно коснулся кончиком пальца обезображенной спины, – тут ещё полоска.
– И все? – изумился Славка. – Всего три пятна? А я-то переживаю, сморкаюсь, да на спину мажу, чтобы присыхало поскорей. Слышь, мне бы обтереться чем-то, да одеться хоть чуток.
Половина его одежды лежала рассыпчатыми, как зола, клочками на ступеньках лестницы на протяжении нескольких этажей. Остальное, главным образом передняя часть, валялось на полу мастерской, похожее на груду старого тряпья, изъеденного молью. Барибал тяжко вздохнул, снял куртку и стянул свитер. Потом пошарил в мастерской и принес хозяйский рабочий халат уборщицкого синего цвета.
– Это твой спальник на стеллаже валяется? Обтирайся халатом, надевай свитер и залезай в спальник, хотя я бы посоветовал тебе лежать голой спиной кверху, чтобы раны подсыхали. Я сейчас свяжусь с ребятами, чтобы Гера Беляев прихватил свой докторский чемоданчик.
Но пока он возился с изуродованными дверями, пытаясь поставить в проем выбитую коробку, появился сосед Смолича, хозяин соседней мастерской. К счастью, он был знаком с Барибалом и поверил в версию о ночных взломщиках, которые, правда, не тронули гравюры и офортные доски, а только унесли всякую бытовую мелочевку, которую можно легко загнать. Сосед позволил воспользоваться своим телефоном, и вскоре подошли двое знакомых ребят-альпинистов, располагавших свободным временем и желанием помочь.
Один из них, доктор Беляев, на всякий случай всадил Славке укол антибиотика и смазал мазью обожженные места. Потом пошел составлять смету на ремонтные работы. Второй на пару с Барибалом принялся очищать подъезд от битой штукатурки. Славка порывался помогать, хотя какая уж помощь от человека без штанов и со спиной в пластырях. Так что пришлось ему в одиночестве переживать моральные мучения из-за того, что он дом раскурочил, а друзья ремонтируют. Единственное утешение нашел в виде толстой пачки крупных купюр, которую сам же и припрятал вчера в мастерской. Несколько тысяч легко решила все проблемы, связанные с ремонтом.
Железную дверь выволокли из подъезда прямо с коробкой и увезли на легковом прицепе в ремонт. Вскоре прибыл мешок цемента, песок, железная ванна и штукатурный инструмент. Альпинисты, как правило, мастера на все руки. Быстренько сделали замес и всякими кирпичными обломками замуровали проломленное окно мусоропровода.
Когда после обеда в подъезде появилась раздраженная тетка из домоуправления, которую ещё утром вызвали возмущенные жильцы, заново оштукатуренная стена уже подсыхала. К вечеру на месте оказалась и дверь мастерской, ещё краше, чем прежде. Побелку и покраску отложили на денек, пока раствор схватится как следует. Ребята собрали все снаряжение, болтавшееся за окном и упавшее на дно вентиляционного колодца, заодно отыскав и хозяйскую саблю.
Славке принесли кое-какую одежонку. Доктор Беляев, заступивший вечером в смену, переправил его на своей "Скорой помощи" в больницу и провел через приемный покой к лифту. Еще через несколько минут Славка был уже в палате Виолетты. Она сидела в махровом купальном халате, распустив мокрые волосы, и с порога осыпала его упреками:
– Мы рассчитывали сегодня ночью операцию провести, выманить убийц, а он сюда заявился! Ты что, испугался? Сбежал, да?
– Здравствуй, Ветта, – Славка не обратил внимания на возмущенные вопли, – это во-первых, а во-вторых, мы ведь забыли с ними согласовать это дело.
– С кем согласовать? – не поняла Виолетта.
– С ними, с крокодилами этими, – Славка осторожно опустился на стул, держа спину неестественно прямо, – вот и получился разнобой. Мы на сегодня их нападение запланировали, а они поторопились, ещё вчера все провернули, в смысле – прошлой ночью.
– Постой, постой, – у девушки округлились глаза, словно она встретила привидение, – так ты хочешь сказать, на тебя покушались прошлой ночью? Но ведь они не должны были так быстро вычислить твое обиталище.
– Сама же говорила – профессионалы, – хмыкнул Славка. – А ты бы видела экипировку! Лазерные прицелы, автоматы с глушителями! Обложили, как тушеного зайца картошкой, со всех сторон. Чудом выскочил.
– И ты молчал! – Виолетта всплеснула руками, выронив расческу. – Мы весь день живем по устаревшему плану, а он помалкивает.
Когда пришел Ямщиков, Славке пришлось ещё раз описать ночные приключения. Впрочем, он вспомнил новые подробности, а Виолетта ещё раз проанализировала события.
– Как, говоришь, он назвал командира? Стар? – переспросил Ямщиков. Так вот, Будякина оберегает частное охранное предприятие "Старфорс", директор и учредитель – Старков Владимир Владимирович, старший лейтенант в отставке. Комиссован после тяжелой контузии в Чечне. Если бы не признали контуженным, то пошел бы под трибунал. Явный психопат. Вспарывал трупы, мазал лицо кровью и своих солдат заставлял делать то же самое, даже, вроде, человеческую печень жрал. Но, может, это уже чьи-то злобные домыслы. Личный состав предприятия – два десятка парней в возрасте от двадцати до двадцати трех лет, демобилизовавшиеся из одной воинской части, уроженцы разных регионов, ни одного местного. Прописаны по трем адресам. Трехкомнатные частные квартиры, но хозяева дозволили прописку. Имеют разрешение на оружие. За фирмой числится несколько дробовых помповых ружей и пистолеты. Славка понимающе кивал, а Виолетта сидела неподвижно и даже несколько отрешенно. Такая у неё была манера усваивать информацию. – Еще у фирмы имеется джип иностранного производства и "нива". Что касается синего "москвича", то он принадлежит некоему пенсионеру и, вероятно, управляется кем-то по доверенности. Есть все основания думать, что пенсионер и сам не знает, кем. Теперь кое-что из сводки криминальных новостей. Во-первых, никаких сообщений о налете на мастерскую художника. Соседи, похоже, сделали вид, что ничего не видели и не слышали. Но в пять утра гражданин, выгуливавший в такую рань собаку, обнаружил под трубами наземной тепломагистрали в районе завода ЖБИ труп молодого человека.
