Мария Жукова-Гладкова - Сильные страсти под жарким солнцем
Алена попыталась угрожать, вспомнила моряков, спросила, где они.
– Отправились на свою работу, – ответили ей. – Они нам не нужны. Моряков тут навалом.
У Алены зародилась надежда, что моряки сообщат Андрею Николаевичу, кто ее прихватил, и тот ее вызволит. Она была согласна на любого спасителя. Но ее надежды тут же растаяли. Ее продал как раз Андрей Николаевич…
Она опять была на грани обморока, а ей в душу забивали все новые и новые гвозди… Она слишком активно показывала свой характер у предыдущего хозяина. Много наела, напила. На ее транспортировку на остров были затрачены определенные средства. А ее отец, как уже убедился Андрей Николаевич, выкупать ее не собирается. Так что хозяин асиенды решил избавиться от Алены. Тут ему как раз понадобилась одна услуга от директора фабрики, Андрей Николаевич вспомнил, что тот как-то просил его, если будет возможность, доставить для него из России пару девушек для работы продавщицами. Ну Андрей Николаевич и выступил с деловым предложением, только предупредил, что с Аленой надо еще поработать, сбить с нее спесь. Собьем, ответил директор фабрики.
– Но тогда почему вы говорили вначале, что купили меня? – воскликнула Алена.
– Услуга за услугу, – хохотнул директор фабрики. – И на твое усмирение пришлось потратиться. Людям-то я должен платить, – и он обвел рукой собравшихся. – Это ты мне тоже компенсируешь.
– Я должна компенсировать вот это? – в ужасе закричала Алена, дотрагиваясь до своего лица, потом показывая пальцем на тетку с усиками и на негров.
– Да, оплату их труда, – как само собой разу-меющееся, подтвердил директор фабрики. – И чем меньше в тебе будет спеси, тем скорее расплатишься.
Алене казалось, что она видит кошмарный сон. Директор фабрики тем временем заявил, что на данный момент она должна ему тысячу долларов (а зарплата в сто баксов на острове считалась великолепной); вначале она будет трудиться за питание и проживание, которое обеспечит фирма, и получать доллар в день на личные нужды (Алена опять чуть не потеряла сознание, услышав эту цифру), а в дальнейшем, после того как научится достойно работать с клиентами, ей будут платить комиссионные за проданные вещи, так что новая сотрудница должна стараться.
– А когда я с вами расплачусь? – уже робко спросила Алена в конце разговора.
– Ну тогда можем разрешить тебе жить не на территории фабрики, – ответил директор.
– А… домой? – в ужасе прошептала она.
– Теперь твой дом – наш остров. У тебя нет документов, моя дорогая. И если ты попадешь в полицию, тебя тут же отправят в тюрьму. А тюрьмы у нас общие – в смысле для мужчин и женщин. Как в некоторых арабских странах.
Директор фабрики расхохотался, тетка с усиками криво усмехнулась, негры-охранники ухмыльнулись, и только дама-менеджер оставалась сидеть с каменным выражением лица.
Алена начала с ужасом осознавать, что все это не шутка и не кошмарный сон, она в самом деле оказалась в такой чудовищной ситуации. И из нее надо было каким-то образом выбираться. Мысли пролетали в голове, как пули. Рассказать все русским клиентам, когда они появятся. Чтобы помогли деньгами или хотя бы дали знать отцу и мужу. Поднакопить денег, когда все-таки начнут платить, и купить документы, хоть какие-то. Ведь такое наверняка возможно. От этой компании жалости не дождешься, а если будешь сопротивляться – получишь только лишние тумаки и оплеухи. Надо временно смириться. И искать возможность освобождения.
Вчера весь день она под руководством госпожи Сантьяго (менеджера) обучалась обслуживанию клиентов. Кормили ее дважды и довольно скудно. Алена съела все до крошки. Спать оставили в подземном этаже, где отвели в ее распоряжение комнату. Опять заходил негр, только другой. На ночь ее заперли. Она не знала, живет рядом с ней еще кто-то или нет. Сегодня с утра был скудный завтрак, потом ее одели в форму продавщицы, заставили наложить макияж, чтобы скрыть следы побоев на лице, – и снова начались тренировки.
Но внезапно поступил сигнал, что на фабрику едут русские клиентки. Директор принял решение, что Алена под руководством госпожи Сантьяго будет их обслуживать и это станет ее первым экзаменом. После звонка из холла три сотрудницы фабрики пошли вниз – две для обслуживания Зойки, одна для меня. Алену предупредили, чтобы она не отвечала ни на какие вопросы относительно ее появления на фабрике.
– Я буду следить за тобой, – заявила госпожа Сантьяго, которая, кажется, умела улыбаться только клиентам.
Войдя в холл, Алена увидела нашу компанию… С совсем другими парнями, которых она никогда не встречала у Андрея Николаевича и которые выгодно отличались от его молодцев небандитскими лицами. Услышав такую характеристику, наш сопровождающий усмехнулся.
Она поняла, что мне удалось спастись… И Алена решила, что если я смогла броситься в воду с яхты, заставить всех телохранителей плясать под мою дудку, сдружилась с Арсением Михайловичем, то смогу помочь и ей… Сработал инстинкт самосохранения. Шанс! Это шанс! Ведь я же знаю, как Алена попала на остров. Надо быстро ввести меня в курс дела. О том, что будет с ней, если у нас ничего не получится, Алена даже не думала.
И она бросилась ко мне. Остальное я знаю.
– Значит, вы спаслись? – уточнила Алена, широко улыбаясь и переводя взгляды с меня на Ваньку и на сопровождавшего нас парня. – Молодцы! А Зойка откуда взялась?
Я рассказала. Как рассказала и про Буйновского, прибывшего на остров. Алена высказалась в отношении его непечатно, потому что именно из-за него она вляпалась в эту историю, вернее, оказалась втянутой. Именно из-за него ей пришлось перенести все эти унижения и испытания.
– Нет, он со мной всю жизнь будет расплачиваться! – прошипела она. – Нет, я ему такое устрою… Нет, такое…
Передо мной снова была прежняя Алена.
Но тут в разговор вступил наш телохранитель, заметивший, что Буйновский, не жалея сил и средств, сам прибыл на остров в сопровождении бойцов спецназа и в настоящий момент его друзья и лично Олег Алексеевич заняты подготовкой к штурму асиенды, который будет осуществлен сегодня ночью. Откуда Олег Алексеевич мог знать, что Алена находится на фабрике? Он был уверен, что ее вытащили из воды, снова взяли на борт яхты и отправили назад в дом Андрея Николаевича.
– Он прав, – заметила я. – Твой отец сделал все, что мог. А не отыскав тебя на территории асиенды, выяснил бы у Андрея Николаевича или у других, куда ты делась. Тебя бы спасли в любом случае, – попыталась я обелить шефа. Хотя и знала о его истинных намерениях.
– Но все равно он сволочь! Именно из-за его темных делишек мы тут оказались! Тебя ведь тоже втянули, Ира! Кстати, прости за вопрос, – Алена бросила взгляд на Ваньку, – но ты ему кто?
Я пояснила и добавила, что прибыла в Хуан Долио не для отдыха и по доброй воле. Мне было дано задание найти Катю с Зоей. Про то, что Алена с Кирой тоже оказались в плену, я не знала. Но если Алена заметила, я все время работала. И мои действия в общем-то увенчались успехом. А нанял меня ее отец.
– Ладно, посмотрим, – вроде как смилостивилась Алена, но все равно добавила: – Нет, устрою ему головомойку. И муженьку моему в придачу.
Она даже причмокнула в предвкушении удовольствия. Мне стало жалко мужиков… Но это не мои проблемы. Я свое задание, можно считать, выполнила. И счет в Швейцарии на мое имя уже открыт. Ради чего я и старалась.
В этот момент в кафе появилась Зойка с небольшим симпатичным мешочком в одной руке и сумкой, перекинутой через другое плечо. За ней неотступно следовал телохранитель, который из-за ее спины скорчил такую рожу, что мы все с трудом сдержались, чтобы не расхохотаться, но парня выдавать не хотелось: ноготки-то у Зойки острые.
– Ну, все сидим? – обвела нас взглядом подружка Буйновского и остановила его на Алене. – И кем ты трудилась на ювелирной фабрике? Что ты тут всем рассказывала? Для меня повторишь?
И Зойка, не дожидаясь приглашения, взяла пластиковое кресло от соседнего столика и пододвинула к нашему, рассчитанному на четверых.
– Тебя, по-моему, к нашему столу никто не приглашал, – процедила Алена сквозь зубы. – Жрать хочешь – располагайся за соседним. А вообще-то обойдешься. На фабрике небось накормили? А мы устали тебя ждать. Знаешь поговорку: семеро одного…
– Ой, какие мы суровые! – перебила ее Зойка, прищурив глаза.
Я видела, что эти две красотки сейчас вцепятся друг другу в физиономии или волосы. Понимаю: двое дерутся, третий не встревай – но в данном случае я предполагала, что, если они покрушат мебель, рассчитываться за нее придется мне, да и в полицейский участок попадать не хотелось, давать взятки еще и там, выкупая двух склочниц. Хотя Зойку можно бы и оставить в полиции, в воспитательных целях. А если тут еще и тюрьмы общие, как сказали Алене… На нее-то последние испытания подействовали очень благотворно. Совсем другим человеком стала. А что на Зойке срывается – то так и надо, я тоже готова хорошенько поддать этой молодой стервозине. Хотя бы за ее поведение в холле. Что плохого ей сделала Алена?
