Джерри Сайкс - Лондон. Темная сторона (сборник)
«Боже, – подумал Мак, – как же сильно он набрался!» Роза с готовностью заулыбалась ему. Она была очень симпатичная, но по-своему, в этаком готичном стиле. Необычайно бледная кожа контрастировала с кроваво-красными крашеными волосами. Под черной блузкой с длинными рукавами угадывалось тощее, как вешалка, тело.
– Очень приятно, – сказал Мак. – Выпить хотите?
– Нет, – сказал Люк и резко встал, задев столик и опрокинув на пол стакан. – Выпивка за мной. Тебе «Гиннесса», Мак, ага? Ты пока посиди тут и поболтай с Розой.
Мак кивнул, проводил взглядом пошатывающуюся фигуру Люка, направлявшегося к бару, а потом сел за столик напротив Розы.
Она неловко улыбнулась ему и что-то пробормотала. Мак жестами показал, что от «студентов» слишком много шума и что он ничего не расслышал. Тогда она наклонилась к нему.
– Вы друг Люка? – спросила она.
– Да, – подтвердил Мак. Потом умолк на секунду и все-таки решил озвучить мысль, которая не давала ему покоя. – С ним все в порядке? Выглядит он ужасно.
Она посмотрела на него так, будто понятия не имеет, о чем это он, откинулась назад и перевела взгляд на сцену. При этом движении ее блузка чуть задралась, и Мак не мог не заметить ужасную худобу девушки. Она была не просто худенькая, а настоящая истощенная анорексичка. О господи. А с другой стороны, все верно – никакая нормальная девушка с типом вроде Люка встречаться не станет. Она кого-то Маку напоминала. Аню из Словении. Он тогда втрескался в нее по-крупному. Типичный кризис среднего возраста, надо полагать. Он и сейчас бледнел, стоило только вспомнить о той истории. Ради нее он был готов отказаться от Джеки, пожертвовать своей налаженной жизнью, если бы только она согласилась быть с ним. Но ее, слава богу, это не интересовало. Он был для нее новым опытом, и только. Очередной ступенькой в обучении. Возможно, для этой Розы Люк играл точно такую же роль. Оставалось только надеяться на это. В ее присутствии Маку было не по себе.
А через несколько секунд явился Люк. С минералкой для Розы, «Гиннессом» для Мака и с пинтой пива и щедрой порцией виски для себя. К счастью, в этот момент студенты как раз решили сделать перерыв в своем шоу, и Мак сообразил, что пора сделал свой ход – пока громкость музыки позволяет говорить, а Люк еще не отключился.
Он приступил к делу. Концерт в честь двадцатипятилетия компании. В «Фестиваль-холле». Там соберутся все. От Люка требуется лишь двадцатиминутное выступление. Это может оказаться только началом нового этапа в карьере, и потом его позовут на разные другие фестивали. Мак понятия не имел, правда это или нет, он просто вывалил на Люка все то, что наплел ему Этеридж.
– Он даже готов собрать под тебя группу, если захочешь. Или можешь играть со своими ребятами, если у тебя сейчас есть состав.
– Да катись оно на… – сказал Люк и обмяк на своей банкетке. – Пидоры поганые…
Мак так и не понял, кого он имел в виду: свою группу, Этериджа или всю когорту менеджеров пост-панковских групп, которые вечно проводят свои андерграундные фестивали на природе и не в сезон. Мак был готов признать, что они и в самом деле по большей части поганые пидоры, но подобными заявлениями на хлеб не заработаешь.
– Обещают хорошие деньги.
Люк только головой покачал. Но Мак знал его достаточно неплохо, и от него не укрылось, что в глазах приятеля зажегся дикий огонек.
– Пять штук баксов, – сказал Мак. – За двадцать минут работы. По-моему, непыльно.
Люк закатил глаза, как будто пять кусков были для него несущественной мелочью. Потом подался вперед и схватил Мака за руки:
– Для этих пидоров, Мак, я и пальцем не пошевелю, ты же меня знаешь. Но если ты хочешь, я сделаю это для тебя. Я люблю тебя, старик.
«Господи Иисусе, – подумал Мак, – какой химии он наглотался, кроме этого моря выпивки?»
Мак на миг засомневался. Допустим, он отконвоирует Люка к Этериджу и выпустит его на сцену, предварительно накачав средствами, которые позволят сымитировать трезвость (или хотя бы вменяемость). А дальше-то что? Пять кусков Люку – может, ему хватит этой суммы, чтобы вконец себя угробить. И кусок для него самого – может, хватит, чтобы оплатить долги Джеки на кредитных карточках.
Вот дерьмо, откуда такое чувство вины? Они же оба взрослые люди, разве нет? Мак имеет право распоряжаться собственной жизнью. К тому же мы все время от времени поступаем так, как не следовало бы. Он поглядел на Люка – тот пытался донести до рта кружку пива и не разлить. И слепому было ясно, что в смысле алкоголизма он давно пересек точку, из-за которой нет возврата. У Дилана Томаса были хорошие строки, что алкоголик – это тот тип, который пьет столько же, сколько и вы, только неприятный.
В свое время Мак любил цитировать эту фразу, но теперь он осознавал всю ее лицемерность. Пьянство Томаса в конце концов прикончило его. Люк нуждался в помощи. Это было очевидно.
– Так, давай договоримся: я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал. Ты отыграешь этот концерт, хорошо? А деньги потратишь на лечение в реабилитационной клинике.
– Конечно, – с легкостью согласился Люк. – Я люблю тебя, старик.
Роза встала и направилась в туалет. Люк проводил ее взглядом, а потом нагнулся к Маку поближе:
– Ну разве она не великолепна?
– Да уж, – подтвердил Мак, – очень симпатичная, хотя и слишком молоденькая.
– Ага, – сказал Люк, – зажигается как фейерверк. – Он опрокинул в себя виски, снова подался вперед и жестом предложил Маку сделать то же самое. – У нее есть симпатичные подружки, могу познакомить.
Мак с ужасом осознал, что рассматривает такую возможность. Неприятно было думать, что где-то внутри тебя таится способность сказать: да, хочу и себе такую же тощую кралю. У Мака не шли из головы слова Линды о том, что они с Люком близнецы. Его вдруг осенило, что она сознательно выбрала злого близнеца. Это ее возбуждало. Может, ему стоит подчиниться своей темной стороне? Может, так для всех будет проще? Не надо себя подавлять, не надо лицемерить. Можно с наслаждением валяться в грязи.
Он наблюдал за Розой, вышедшей из дамской комнаты и притормозившей у сигаретного автомата. Вся такая юная, свежая и с надломом. Ему представилась на ее месте Аня. Он вспомнил, как, впервые увидев ее в клубе в Любляне, сразу ее захотел. Он видел, как Люк пялится на Розу, пьяный и вожделеющий. И увидел в Люке себя, обнимающего смерть. Внезапно показалось, что в помещении кончился воздух. Он глубоко вдохнул, втянул в легкие столько, сколько смог. Потом запрокинул голову и уставился в потолок, размышляя, как докатился до такой жизни. Может быть, еще не поздно переучиться на социального работника или кого-то в этом роде. Стать кем-то полезным. Может, тогда он наконец выберется из этого порочного круга. Он сильно встряхнул головой, и туман моментально рассеялся.
Он узнал звучавшую мелодию. Старая панковская композиция группы «Damned». Наверное, студенты играли ее в качестве стеба. Но для Мака в ней не было никакого стеба, в ней была его юность. Она пробудила в нем воспоминания о том, каково это было тогда, почти тридцать лет назад: быть юным и играть эту дурацкую быструю музыку только ради чистого драйва, ради бесцельного, но приносящего радость импульса.
И все это, в свою очередь, напомнило ему, что сейчас он уже не молод. И неважно, сколько новых Роз или Ань он себе найдет, он будет всего лишь вампиром, подпитывающимся их юностью. И нет такого волшебного средства, которое снова превратило бы его в глупого шумного мальчишку. Он перестал глазеть на потолок и посмотрел на Люка. До него вдруг дошла вся разница между ними. Люк так и остался шумным глупым мальчишкой, все такое же эгоистичное, ищущее удовольствий дитя. Ну что ж, удачи ему в этом.
– Извини, старик, – прервал Мак затянувшееся молчание, – это не для меня.
– Ну и дурак, – ответил Люк. – Я ж тебе говорю, она как гребаный фейерверк. Еще по кружечке?
– Нет, спасибо, – сказал Мак, но Люк уже встал и двинулся к бару. Роза кинулась к нему, обняла и поцеловала, как будто они неделю не виделись. Он шепнул ей что-то на ухо, она кивнула, полезла в сумку за кошельком и дала ему двадцатку. Люк сунул деньги в карман, снова развернулся к бару, и тут у него начались судороги. А потом он медленно и, как ни странно, грациозно повалился на пол, задев ноги парочки других пьянчуг.
– Ах ты пидор гнойный! – заорал один из них и вскочил, чтобы дать сдачи, и только тут сообразил, что обидчик и так валяется на полу в отключке.
Мак смотрел на происходящее, не шевелясь, словно окаменев. Его внимание целиком было приковано к Розе. Она спокойно опустилась на пол рядом с Люком, прижала его к себе и принялась гладить по голове. Плоскогрудая Мадонна с огненными волосами и ее непутевое чадо.
Позже, сидя в своем такси, вернувшись к жизни взрослых людей, которые зарабатывают на жизнь тяжким трудом, он никак не мог решить, какое слово лучше подходит для случившегося: «проклятие» или «благословение».
