Татьяна Гармаш-Роффе - Уйти нельзя остаться
– Как вы понимаете, – закончил детектив вводную часть, – на совпадения эти смерти никак не тянут. Но в таком случае весьма высока вероятность, что следующей жертвой намечены вы, Максим Львович.
Он не посмотрел на детектива, не повернул головы, его глаза все так же были устремлены на школьные снимки, но Алексей видел, как под кожей скулы подвигался вверх-вниз желвак.
– Вы смогли установить с точностью, что это не инфаркты? – сухо поинтересовался собеседник начальственным голосом. – Что это убийства?
– Нет.
– То есть вы это только предполагаете ?
Последнее слово прозвучало с презрительным нажимом. Но Киса на понт не возьмешь!
– Для того чтобы окончательно убедиться в неошибочности моей версии, мне следует подождать, пока вас убьют, – ледяным тоном произнес он. – Точнее, пока вы не умрете от «инфаркта». Жалко только, что поделиться с вами этим доказательством я уже не смогу.
Наконец он был удостоен взгляда.
– И чего же вы от меня хотите? Только не говорите, что явились меня спасать!
– Отчего же не говорить? Это хоть и не основная, но все же моя задача.
– Имейте в виду, я вам платить не собираюсь!
– Странный вы человек, однако, – сказал Кис вслух, а мысленно сказал: «Козел!» – Я пришел вас спасать, а вы ведете себя так, словно я у вас чего-то прошу!
– А вы не просите?
Кис пожал плечами, выражая недоумение столь идиотским вопросом. Хотел бы попросить – уже бы попросил, разве не понятно?
– Только информацию, – произнес он вслух.
– Какую еще информацию?
– Ту, которая поможет мне вас спасти. Если сегодня кто-то убивает ваших бывших одноклассников, то, стало быть, в те годы что-то произошло. Некое событие, за которое либо мстят, либо устраняют его свидетелей.
– Ну почему же, – усмехнулся Максим с тоном знатока, – могут еще…
И вдруг он умолк. Помолчал и Алексей.
– Шантажировать? – наконец решил детектив уточнить неоконченную мысль собеседника.
– Корову либо на мясо растят, либо на молоко, – хмуро ответил тот.
– Вас кто-то шантажирует?
– Не говорите чушь!
– Максим Львович, вы явно знаете, что случилось в десятом классе. Тогда, когда вашу Компашку пересадили за партами. Тогда, когда ушла из школы учительница истории и обществоведения Анна Ивановна Деревянко. И когда исключили Зиновия Шапкина. Как эти события связаны между собой? Чем? И при чем тут ваша Компашка?
– А Стрелков, значит, сделал ноги… С Ингой, говорите?
– Это предположение. Сам он сказал, что повез Ингу в Европу на лечение.
– А что его жена?
– Я с ней пока не встречался. Но если та давняя история была настолько неблаговидной, что из-за нее сегодня кто-то сводит счеты, то вряд ли Стрелков рассказал о ней жене.
– Но она ведь сестра Инги! Вы ведь сказали, что он женат на ее сестре, так?
– Так, – кивнул Кис. – Но о неблаговидных историях обычно не рассказывают даже сестрам. Впрочем, эти встречи впереди. Пока я хочу услышать об этой истории от вас, Максим Львович.
– Да не было никаких историй!
Алексей не ответил. Ложь была очевидна. Максим испугался, Кис это чувствовал даже правым локтем.
– И «инфаркты» являются случайным совпадением? И вы не следующий кандидат в жертвы?
– Знаете что, уважаемый, я сам разберусь! Спасибо, что предупредили. Мне пора, дела ждут!
Он открыл дверцу машины, охранник сделал к нему шаг. Алексей пытался найти еще какие-то слова, какие-то аргументы, чтобы заставить его расколоться…
Максим уже выбрался из его «Нивы», когда детектив бросил в приоткрытую дверь:
– Вы последуете примеру Юры и сбежите за границу? Но тогда будут убивать других. Рядом с вами за партой сидит Дима, Дмитрий Щербаков… Вы отдаете себе отчет, во что обойдется ваше молчание?
– Да иди ты! – Дверца с силой захлопнулась, сопровождаемая парой крепких словечек.
– Мразь, – сквозь зубы проговорил сыщик, ударив кулаком по рулю.
Итогом было, – помимо чувства брезгливости, которое оставил в нем Максим, – ощущение, что никто ему ничего скажет. НИКТО!
Молчит бывшая директор школы, молчит бывшая учительница истории и обществоведения, молчит Юра (а его побег может быть расценен именно так!), молчит Максим. Скажет ли детективу что-нибудь Зиновий? Другие учителя? Жена Юры Стрелкова? Дима Щербаков, сидящий возле Максима на первой парте первого ряда? Как их расколоть? Какой у детектива в руках имеется инструмент для этого?
Да никакого, черт побери!
Он поехал к себе на Смоленку, в кабинет. Вчерашний разговор с Сашей и полночи бурной, нежной любви принесли умиротворение в душу. Он больше не дергался, не разрывался на части. И мог думать столько, сколько ему влезет!
Хотелось, однако, есть. Он направился на кухню, несколько повеселевшую с тех пор, как Алексей превратил свою квартиру в рабочий кабинет…
Нет, неправильно. Правильно вот как: с тех пор, как он взял в помощники Игоря! Именно с тех пор, как в квартире на Смоленке появился Игорь, новый его секретарь, – сначала приходящий, а с недавних пор, когда Ванька съехал, то новый его квартирант, – порядок на кухне был идеальный, а холодильник всегда заправлен едой.
– Игорь, – позвал Кис, – чего бы мне перекусить наскоро?
– В морозилке есть пельмени, которые вы любите, а также блинчики с мясом и с грибами, полуфабрикаты. А кастрюлька в холодильнике – это соте. Я потушил мясо с кабачками, баклажанами и помидорами. Вам разогреть?
– Если тебе нетрудно.
Игорь поражал детектива своими кулинарными способностями. Точнее, даже не способностями, а желанием и умением готовить еду. Премудрость, которая никогда не давалась Алексею…
…Он так и не сумел очертить для себя характер своего нового секретаря. Все не хватало времени, и все Алексей казнился из-за этого. Красивый парень, казалось бы, лишь свистни он, и тут же пачками падут девицы к его ногам! Ан нет, Игорь до сих был один, а если и водились у него подружки, то не настолько серьезные, видать, чтобы волны их отношений долетели до детектива. И готовил он отменно, как заправский холостяк…
Игорь пришел на кухню, положил на тарелку кучкой соте, разогрел в микроволновке и подал Алексею.
– Спасибо… Поешь со мной?
– Я не голоден. Недавно перекусил, – улыбнулся Игорь.
Вот еще что любопытно: он был услужлив, ему нетрудно подать, к примеру, тарелку шефу, хотя Алексей никогда его об этом не просил. Однако в поведении Игоря никогда не мелькало подобострастия, напротив, он делал это так спокойно и легко, словно ему и в голову не приходило, что в этом жесте может оказаться что-то недостойное.
Недостойного в этом жесте, разумеется, ничего и не имелось. Однако подавляющее большинство людей, занимаясь по роду профессии обслуживанием, впадали в две крайности – либо хамили, либо оправдывались: мол, волею гнусных обстоятельств я должен тут вам прислуживать! Обе крайности являлись следствием одного и того же комплекса неполноценности, который Кис прозвал для себя «комплекс почтальона Печкина». Ведь всем известно, что Печкин был плохим оттого, что у него велосипеда не было…
Проще говоря, у людей, страдающих этим комплексом, не имелось никакого самоуважения, они измеряли себя лишь внешним своим статусом.
Игорь же уважал себя вне зависимости от наличия «велосипеда». Удивительно зрелое понимание вещей у столь молодого человека. Или талантливая игра?
…Вот как только он развяжется с этим делом, он непременно займется своим секретарем вплотную, пообещал себе Кис. Слишком он хорош, этот Игорь, чтобы быть правдой!
Утолив голод, детектив предался любимому своему занятию: размышлениям за рабочим столом.
…Понятно, что не сорванные уроки суть повод для мести сегодня – или для чего иного, типа шантажа.
К слову, Максим довольно странно себя повел. Шантаж ему пришел на ум!
Логический ряд, разумеется, правильный: постыдная история может стать причиной мести, равно как и причиной устранения свидетелей, но также и причиной для шантажа.
Шантажистом мог бы оказаться, к примеру, Зиновий Шапкин – ученик из бедной семьи, который вряд ли устроил свою жизнь с тех школьных пор и мог возжелать поправить свои дела за счет богатеньких одноклассников, если оказался в курсе некоего происшествия. Но в одном Максим прав: корову либо на мясо, либо на молоко. Если ее собираются доить, то ее не убивают!
А в нашей истории – убивают. Инфарктами.
Что же эти бывшие детки могли сделать такого, что вынудило учительницу уйти из школы?
Сегодня же вечером он сделает вторую попытку переговорить с Шапкиным. А завтра непременно навестит жену Стрелкова и Диму Щербакова. Но было бы лучше, чтоб детектив заранее знал, как к ним подобраться. Какой вопрос хитрый им задать, чтобы расколоть!
Где-то в той информации, которой он уже располагает, должна оказаться щель, хоть маленькая щелочка, в которую сможет просочиться его мысль, чтобы сдвинуть с места всю конструкцию…
