Наталья Андреева - Пробка
— Что это? — спросил Греков, взяв со стоящей у кровати тумбочки книгу, и прочитал. — «Агата Кристи. Собрание сочинений». Любишь читать детективы?
Одинцова вдруг невольно залилась краской. Надо было убрать! Выбросить! Спрятать! Вот дурочка! Попалась!
— Так, пустяки, — сказала Алина.
Греков бросил на нее внимательный взгляд и начал листать книгу. Алина сидела перед зеркалом ни жива ни мертва и, чтобы скрыть волнение, схватила щетку и начала причесывать и без того безупречные волосы. Юрий Греков заглянул в конец книги, пробежался по содержанию, потом открыл в середине и с интересом стал читать.
— Так-так-так… — протянул он. — Учебное пособие для начинающих. Старушка хорошо разбиралась в ядах.
Алина молчала. А Греков вдруг рассмеялся и сказал:
— Есть телевизионные передачи, которые я смотрю с особым интересом, поскольку это касается моей работы. Они о документальных расследованиях. Криминальных. Одна история была особенно занимательной. Медики всё не могли определить причину заболевания сотрудников одной крупной фирмы. Прямо, повальная эпидемия! Симптомы у всех похожи, и, что странно, заболел весь директорат! Сначала подумали, что это тропическая болезнь, привезенная из Индии. Генеральный директор вернулся из путешествия и заболел. Потом заболел его зам, топ-менеджеры. Начали подозревать криминал. Но доказать ничего не могли. И, знаешь, как раскрыли преступление?
— Как? — хрипло спросила Алина, которая тоже смотрела эту передачу.
— Дежурный врач коротал время над детективом Агаты Кристи. И описанные ею в романе симптомы отравления были точь-в-точь такие же, как… А что это с тобой?
— Ничего, — сдавленно сказала Алина и подумала с ненавистью: «И зачем я только пустила его в свою спальню?»
— Ну, успокойся. — Он захлопнул книгу. — Ведь это же совершенно не те симптомы! У твоего мужа волосы не выпадали, слух и обоняние не обострялись. К твоему случаю не имеет никакого отношения.
Греков бросил книгу на кровать, но Алина была уверена: название романа запомнил. Она тоже читала Агату Кристи, когда решила избавиться от мужа. И прочитанное натолкнуло на мысль. Нет, он умер не от отравления ядом. Причиной смерти Михаила Одинцова стало пулевое ранение в голову. Но кое-какую предварительную работу проделать пришлось…
ЧЕТВЕРТЫЙ ЧАС В ПРОБКЕ
Какое-то время Греков просто не находил слов.
Подумать только! Нина была беременна! Разумеется, он знал, что ее тошнило по утрам, что она жаловалась на общую слабость, но внимания на это не обращал. Его никогда не волновало состояние, в котором находится жена. Ни физическое, ни моральное. Здоровье у Нины было слабое, а что касается души… Да истеричка она была, вот и все! Юрий просто старался как можно меньше времени проводить с женой. Оказывается, Нина была беременна! Нет, этого просто не может быть! Он покосился на Петрова: тот ждал реакции друга. А что тут можно сказать? Просто нет слов. Спас звонок мобильного телефона. Дрожащими руками Греков стал ощупывать пиджак. Куда он засунул аппарат? Наконец-то! На дисплее высветился номер. Юрий посмотрел направо: Алина улыбалась, прижав к уху трубку.
— Вас слушают, — официально сказал он. Для Петрова.
— …Мне интересно узнать, как ты себя чувствуешь? Ведь Петров тебе сказал, что твоя жена была беременна. А хочешь узнать, кто отец ребенка?
— Я! Я отец! — рявкнул он.
— Ты стерильный. И Нина это доказала… Вот так. Вернула-таки должок!
Греков со злостью ткнул пальцем в кнопку. Отбой. Пошла прочь!
— Одинцова? — с безразличным видом спросил Володя Петров.
— Я не понимаю: она-то откуда это узнала? А?
— А кому, по-твоему, Юра, твоя жена обязана чудесными переменами? Кто был ее наставницей, исповедницей, если хочешь? Кто возил ее по бутикам? По салонам красоты? По ночным кабакам?
— Каким еще кабакам? — пробормотал Греков. — Да ей кусок в горло не лез! Ее тошнило!
— А до того, как она забеременела? Не на дом же он к ней пришел, — усмехнулся Петров. — Тебе интересно узнать, кто отец ее ребенка?
— Я! Я отец! — крикнул Юрий.
Петров хотел что-то сказать, но в это время из магнитолы раздался голос… Алины Одинцовой! Греков сразу понял: издевается! И способ нашла! Он слушал треп владелицы красного «ягуара» с диджеем и чувствовал, что больше не в состоянии себя контролировать. Голова гудела. Три часа в пробке. Солнце неумолимо. Запах гари. В салоне духота. И выпить нечего. Состояние приближалось к критическому.
— …А вы любите читать Агату Кристи?
— Обожаю!
Греков невольно дернулся. Томик Агаты Кристи он нашел в спальне госпожи Одинцовой. Название романа запомнил и на следующий день зашел в книжный магазин. Прочитав книгу, он все понял.
— …«Прорвемся, опера!» — зазвучала знакомая мелодия.
Греков взвился:
— Выключи! Немедленно выключи!
— Что такое? — удивился Петров. — Хорошая песня.
— Ненавижу, — скрипнул зубами Греков.
И Володя потянулся к магнитоле, откуда вскоре зазвучала классическая музыка.
— Так устраивает?
— Мне все равно.
Юрий откинулся на спинку сиденья и стал вытирать пот, струившийся по щекам.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил Петров, кинув на него внимательный взгляд.
— Издеваешься? Сначала мне говорят, что моя жена была богата. Потом — что ее убили из-за бриллиантов, спрятанных в нашем доме. А в довершение ко всему выясняется, что она была беременна. Как я себя должен чувствовать?
— Понимаю и… сочувствую.
— Разве? Скажи честно: какие у тебя были планы?
— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил Петров.
— Когда ты собирался мне все это сказать? И где?
— О том, что Нина была беременна, я узнал только что, — медленно сказал Володя.
— Но сказал, что это для тебя не сюрприз.
— Я видел, в каком она состоянии. Ты думаешь, я не знаю, как выглядят беременные женщины и как они себя чувствуют?
«Петров не так все понял. — И Юрий Греков похолодел. — Тошнота, приступы рвоты, распухший язык… Значит, Володька решил, что это из-за беременности. Только бы он не догадался об истинной причине!»
— А вот почему ты не обратил на это внимания… Юра, что с тобой?
— Ничего.
Пауза. Греков напряженно раздумывал. Потом спросил:
— А почему вы все думаете, что это не мой ребенок?
— Сколько лет вы с ней прожили?
— Ну, восемь.
— И — ничего.
— Всякое бывает.
— Согласен. А сколько лет ты прожил с первой женой?
— Ну, пять.
— Вот видишь, пять и восемь. Получается…
— Да ничего не получается! Я не виноват, что обе бабы, на которых я женился, оказались бесплодными! — взвился Греков.
— Ты давно не встречался с бывшей женой? — тихо спросил Петров.
— Нет нужды.
— А я вот к ней заехал.
— Какого черта…
— Она давно уже замужем, Юра.
— Мне-то что?
— У нее двое детей. Пауза.
— Ну? Что ты молчишь?
— Может, она лечилась? И вылечилась.
— Нина точно лечилась. Ты сам сказал, что она без конца ходила по врачам. А когда у нее появились деньги — Греков скрипнул зубами.
— …когда у нее появились деньги, Нина стала обследоваться в дорогих частных клиниках, у лучших специалистов. И ей подтвердили, что с ней все в полном порядке, что она может иметь детей. Но время шло, и ничего не менялось.
— И тогда она решила мне изменить, — со злостью сказал Греков. — Чтобы проверить.
— А что она, по-твоему, должна была делать? Если ты и слышать не хотел о том, чтобы пойти к врачу?
— Да с какой стати? — возмутился он.
— Или ты знал?
— Со мной все в порядке, — отрезал Юрий Греков.
— Ты боишься врачей? И давно это у тебя?
— Ты что, психоаналитик? У Одинцовой научился? Я ежегодно прохожу медкомиссию! У меня отличное здоровье!
— Да кто бы спорил, — пожал плечами Петров.
И вновь пауза. Диалог теперь шел в другом темпе. Если раньше неспешная река журчащих слов разливалась широко, полно, то теперь она сузилась до размеров притока, который грозил перейти в ручеек и со временем иссякнуть вовсе. То и дело на пути его попадались огромные валуны, он бурлил и пенился, и с трудом приходилось преодолевать препятствие.
Сейчас они с Петровым словно уперлись в лежащее на пути бревно. Юрий Греков задумался. Потом посмотрел на Петрова и сказал:
— Постой-ка… Дай мне еще раз фотографии.
Петров пожал плечами: мол, как хочешь, и достал фотографии. Протянул Юрию Грекову. Тот вырвал их из рук и стал торопливо просматривать снимки. Нина в компании пиджаков и вечерних платьев. Не то. Нина с бокалом шампанского. Сдержанно улыбается. Не то. Нина на выставке картин. Не то. Нина под руку с высоким мужчиной: короткая стрижка, благородная седина, очки в круглой металлической оправе…
— Он?
— Что ты спросил? Глянь-ка! Кажется, просвет!
