Маргарет Миллар - В тихом омуте
Телма крикнула ему вслед, чтобы он не беспокоился насчет кухонного аппарата, и тут снова зазвонил телефон. На этот раз она быстро сняла трубку, так как не хотела, чтобы Гарри проснулся.
– Алло?
– Телма, это Ральф. Я не один час пробовал дозвониться до вас.
– Я выходила. – "Даже не надо лгать, – подумала она, – я действительно вышла. Вышла из терпения". – Что-нибудь случилось?
– Возможно. Утром ко мне на работу зашел Гарри. В таком ужасном виде, будто неделю кутил напропалую. Хотя я-то знаю, что это не так, он каждый день ездил на работу. Гарри меня беспокоит.
– Почему?
– Он говорил... ну, как-то не по-серьезному. О вас, о том, что вернется домой и будет держать вожжи твердой рукой и дальше в том же духе.
– И что же?
– Я подумал, надо вас предупредить. Он чертовски славный парень, Телма, и наш долг – уберечь его от неприятностей.
– Не наш, – сухо поправила Телма, – а ваш.
– Что вы хотите этим сказать?
– Он здесь. Спит. После того как закатил шикарную сцену при совершенно постороннем человеке. Для меня это последняя соломинка. Если его надо оберегать от неприятностей, то придется это делать вам, Биллу Уинслоу или Джо Хепберну. Вы его друзья. А я – нет.
– Что же вы собираетесь делать?
– Сейчас я еду на похороны Рона, и не стоит вам заводить песню о том, что я в плохой форме и тому подобное, это не поможет. Все равно поеду. А когда вернусь, хочу, чтобы Гарри в этом доме не было. Если я его застану, позвоню в полицию, и его арестуют за то, что он угрожал мне пистолетом.
– Пистолетом?!
– О, всего-навсего детским пугачом, как потом выяснилось.
Но угрожал по-настоящему, у меня есть свидетель. Гарри могут арестовать.
– Не станете же вы...
– Не стану? Послушайте, я сыта по горло. Сыта, больна и страшно устала. Подобные сцены просто убивают меня. А мне надо думать о своем здоровье и о здоровье ребенка. Мне надо расслабиться, мне нужны мир и покой. А разве может быть покой, когда Гарри бродит вокруг меня, точно маньяк? Я сделаю все, чтобы отделаться от него. Так я и поступлю, если вы ничего не предпримете.
– Я постараюсь.
– Его не будет здесь, когда я вернусь?
– Не будет.
– Обещаете?
– Да.
– Наверно, я должна заранее поблагодарить вас, только... скажем так: все, что вы делаете, вы делаете для Гарри, а не для меня. Я никого не прошу об одолжении.
– Я это понимаю. Все та же Телма-я-управлюсь-одна.
– Я не совсем одна.
И она повесила трубку.
В гостиной Гарри спал, зарывшись в подушки, ему снились победы и поражения, его негромкий храп время от времени прерывался вздохом.
"Какие у него длинные ресницы", – подумала Телма. Потом тихонько сказала:
– Прощай Гарри.
Глава 18
Гарри проспал похороны, отчасти из нежелания присутствовать на них, отчасти из-за того, что страшно устал. Когда приехали Тьюри и Билл Уинслоу, он уже проснулся и сидел на диване, хотя еще зевал.
– Как вы сюда попали, ребята?
– Телма оставила дверь незапертой, – ответил Тьюри.
– Нет, я хотел спросить, что вас привело...
– Сейчас надо действовать, поговорим потом. Поехали, Гарри.
– Куда?
– Ко мне.
– Не хочу я к тебе. Я остаюсь здесь. Жду Телму.
– Телма не вернется, пока ты здесь.
– Но она должна вернуться. Обещала приготовить на обед жареного цыпленка. Я ей велел.
– Великолепно, великолепно, – сказал Уинслоу. После похорон он успел пропустить три мартини, которые пробудили в нем печаль, но в душе его сохранился и кусочек злости, словно застрявшая в горле оливковая косточка. – Ты ей велел. Прекрасно. С помощью пугача. Еще лучше. Но что заставляет тебя откалывать такие номера?
– Я только пытался доказать...
– От того, что ты пытался доказать, до того, что ты доказал на самом деле – расстояние в несколько световых лет. Ты угрожаешь женщине, и она пугается. Но когда испуг проходит, что остается? Месть.
– Телма не такая.
– Именно такая. Когда же до тебя дойдет, несмотря на твою толстую кожу, что она желает тебе провалиться сквозь землю или еще куда-нибудь? После всех твоих шутовских выходок я не осуждаю ее. Вставай и быстренько поехали. Мне надо выпить.
– Вот это здорово, – жалобно сказал Гарри. – И что это каждый так за меня переживает?
– Кто переживает?
– Ты.
– Я? Черта с два.
– Тихо, замолчите оба, – сказал Тьюри. – Пошли, Гарри. Билл с машиной, он отвезет нас ко мне домой.
– А где моя машина?
– Телма сказала, что оставит ее возле нашего дома. Нэнси ждет нас, поехали.
– Не хочу я никуда ехать. Я не ребенок. Нечего мной распоряжаться.
– Еще какой ребенок, и мы будем тобой распоряжаться.
– Я-то думал, вы мои друзья.
– Если бы мы не были твоими друзьями, то сидели бы сейчас дома и преспокойно обедали. Ну, вставай.
– Ладно, поехали.
Гарри встал и пошел к двери, бормоча что-то себе под нос. Перед тем как спуститься по ступеням с веранды, остановился и оглянулся на дверь, словно вопреки рассудку надеялся, что на пороге появится Телма и попросит его не уезжать.
Миссис Мэлверсон поливала нарциссы на клумбе перед домом. Увидев Гарри, весело помахала ему шлангом.
– Здравствуйте, мистер Брим.
– Здравствуйте, миссис Мэлверсон.
– Прекрасная погода для нарциссов, не правда ли?
– Да, конечно. – Гарри немного отстал от друзей, которые направились к припаркованной у тротуара машине. – Миссис Мэлверсон, я... в общем, какое-то время меня не будет. Дела, знаете ли. Может, вы будете так добры навещать иногда Телму и подбадривать ее? Последнее время она не очень хорошо себя чувствует.
– Знаю. Я сама ей это сказала в прошлое воскресенье. Девочка, – сказала я ей, – похоже, вы не спали всю ночь, да еще плакали. Да, точно, это было в воскресенье. Я, помнится, пригласила ее в церковь послушать, как пастор будет читать по цветам. Она так нервничала, что уронила бутылку молока. И всю неделю меня избегала. Это меня-то, а ведь я ей друг. Правда, чего еще ожидать от женщины в определенный период.
– В определенный период?
– Да будет вам, мистер Брим. Конечно, вы догадались, что в вашу жизнь войдет кто-то третий?
– Третий? Да, это самое верное слово.
Гарри повернулся так резко, что чуть не потерял равновесие, и пошел к ожидавшей его машине.
Миссис Мэлверсон уставилась ему в спину, открыв рот от удивления. "Что бы это значило? Может, не стоило мне выкладывать суть дела без обиняков? Но, Боже мой, нынче ведь иные времена. Люди не стесняются говорить о будущем ребенке, наоборот: кричат об этом во всеуслышание чуть ли не с крыш домов, как только удостоверятся, что так оно и есть. Если только не..."
– Ну, это уж просто смешно, – вслух сказала она, яростно дернув шланг. – Я в жизни не видела более верной жены, чем Телма Брим. Дом держит в идеальном порядке, матрац проветривает два раза в месяц по четвергам. И ни разу они не сказали друг другу худого слова. Она без конца поминает своего Гарри: Гарри то да Гарри это, будто он божок какой, а не обыкновенный маленький человечек, который продает таблетки, и те не Бог весть что. А каждое утро, когда он уезжает на работу, она топает к машине и целует его на прощание. Если есть в ком-нибудь из нас женственность, так это в ней.
"Если только не..."
– Нет, это уж совсем смешно, – повторила миссис Мэлверсон слабым голосом. – Мне должно быть стыдно за такие мысли.
Когда они подъехали к четырехэтажному дому Тьюри в предместье Вудлон, Нэнси вышла на порог встретить их. Выглядела она усталой и заплаканной, но бодро сказала:
– Привет, Гарри! Ральф, а где Билли? Разве он не зайдет выпить рюмку?
– Сегодня нет, – ответил Тьюри. – Жена его простужена, он хочет поехать домой и тоже схватить простуду, чтобы у него был повод поплакаться.
– Нашел время шутки шутить.
– А я серьезно.
– Как отговорка – недурно. Гарри, где ваш чемодан?
– В машине. Где бы она ни была.
– Телма оставила ее на подъездной дорожке. Вот ключи. Идите за чемоданом.
– Я не могу остаться у вас. Итак уже достаточно...
– Ерунда, вы прекрасно устроитесь на веранде с солнечной стороны. Сейчас как раз такое время года, когда ею можно пользоваться. Не замерзнете и не задохнетесь. Ну, как вам нравится мое предложение?
– Что ж...
– Конечно, вы останетесь. Как в добрые старые времена, когда вы еще не были женаты...
Бестактность Нэнси иногда бывала такой же ошеломляющей, как и ее гостеприимство, и Гарри молча стоял в смущении от одного и другого, глядя на ковер, затоптанный детьми и местами прохудившийся до набивки.
Нэнси мягко коснулась его рукава.
– Я нет-нет да и скажу что-нибудь не то, – сказала она извиняющимся тоном. – Проходите. Обед для вас готов. А за чемоданом Ральф сходит попозже.
Детей она уже накормила и отослала наверх поиграть во что хотят, и двое мужчин остались одни за старомодным круглым дубовым столом в кухне. Оба были озабочены и сильно проголодались, так что во время еды слышались только звуки, доносившиеся сверху: громкие или приглушенные голоса, быстрый топот ног, визг, хихиканье, сдавленные крики, а то и вопли.
