Цю Сяолун - Когда красное становится черным
– Была одна знаменитая куртизанка, которая потом стала любовницей трижды богатого магната. Он купил этот дом для нее.
Внутри царил полумрак. Свет от зажженных свечей едва освещал темное пространство. Спустя минуту или две Чэнь смог различить черный старинный телефон, граммофон, пишущую машинку ундервуд и старый рояль с клавишами из слоновой кости. Темный дуб стен, старинные картины, гвоздики в хрустальных вазах на камине создавали торжественно-романтическую атмосферу.
– Наверное, надо было прийти сюда рано утром, в теплую погоду, когда света больше, – сказал Чэнь. – Можно было бы рассмотреть все детали. Иллюзия была бы более живой и убедительной.
Интерьер выглядел столь своеобразно, будто жизнь города с тридцатых годов продолжалась не останавливаясь. Казалось, что годы правления коммуниста Мао были вытерты при помощи розовой салфетки руками молодой официантки, одетой в национальное красное платье с разрезом до бедер, через который каждый мог наслаждаться блеском ее белых ног.
Это напоминало сцены старого кино, отличие было только в том, что посетителями здесь, в это вечернее время, были китайцы. Потом пришли иностранцы. Это была пара средних лет. Они осмотрелись и направились к столику в углу. На женщине была хлопчатобумажная куртка в китайском стиле украшенная вышитыми пуговицами. Здесь они были единственной западной парой. Никто не о6ращал на них никакого внимания. Изучив при свече двуязычное меню, Чэнь заказал себе кофе, а Белому Облаку черный чай. Обедать было еще рановато. У нее оказалась пачка попкорна. Неподалеку было еще несколько прекрасных китайских ресторанов, но он не торопился принять решение, будут ли они обедать здесь. Чэнь не обедал в западных ресторанах, в отличие от Белого Облака а потому не был уверен в правильности выбора места.
К его удивлению, чай подали в высоком тонком стакане с пакетиком «Липтон». Попкорн был очень сладким и жестким, как резина. Кофе был хорошим, но недостаточно горячим. Чэнь ничего не имел против чайных пакетиков, но для Китая это выглядело неестественно. Потом он стал высмеивать свой закостенелый склад ума. Ведь он находился в современном западном баре, а не в традиционной китайской чайной, где всегда ощущаешь вкус нежных чайных листочков. Он сделал очередной глоток остывающего кофе.
– Американцы едят попкорн в процессе хорошего времяпрепровождения, – сказала Белое Облако, заполняя рот очередной порцией кукурузы.
– Я слышал, что они едят его, когда смотрят кино, – сказал Чэнь.
Его удивило, что, несмотря на низкое качество подаваемой здесь еды, посетители тем не менее были довольны. Казалось, что созданная здесь атмосфера компенсировала все с лихвой. В первое время у него было чувство, что проект «Новый Мир» в Шанхае заработает. Будут ли здесь посетители среднего класса, как замыслил Гу? Китайцы хотели найти новые способы наслаждаться жизнью – «позитивные дни», – фраза, которую он вычитал во введении к маркетингу.
Он не мог понять, кто должен был устанавливать в этой новой жизни иные ценности. Ведь это целиком и полностью должно зависеть от вкуса самого человека. Например, страсть к «крошечным ногам в форме лотоса» – мода, которая в Китае длится уже на протяжении тысячи лет. Некоторые мужчины сравнивали деформированные ноги женщины, туго обмотанные белой тканью, с бутонами лотоса, расцветающими глубокой ночью. Если людям что-то нравится, они найдут тот или иной способ насладиться этим. Чэнь что-то написал на салфетке, может быть, будущие строчки для стихотворения.
– О чем вы думаете? – спросила его спутница.
– Я просто делаю некоторые пометки. Если я не запишу свои мысли, завтра могу совершенно все забыть.
– Расскажите мне о вашей работе, товарищ старший следователь.
Белое Облако взяла чайный пакетик за веревочку и опустила его на дно стакана.
– Следователь Юй ведет неординарное дело, которое недавно поручили моей группе. Я в отпуске, но мы ежедневно обсуждаем развитие событий.
– Я не имею в виду эту неделю.
– Что же тогда?
– Как такой человек, как вы, может быть полицейским? Прекрасный ученик, хороший переводчик, первоклассный поэт, и, оказывается, вы еще выполняете непростую работу в полиции.
– Ты льстишь мне, Белое Облако. Я обычный полицейский. Ведь не всегда удается заниматься тем, чем ты хочешь, правда?
Чэнь совсем не хотел намекать на ее работу в клубе и пожалел о том, что так сказал. Ему столько раз задавали этот вопрос, что он отвечал на него уже автоматически.
Девушка тут же замолчала.
Он попытался перевести разговор в другое русло, думая, что это ему удастся сделать.
Возможно, то же самое и с мистером Гу. Наверное, он вовсе не ожидал, что станет миллионером, – добавил Чэнь.
К сожалению, она кое-что знала о Гу. Это был совместный бизнес. Как работодатель, Гу по отношению к ней был не таким уж плохим. Он не пользовался девушками, которые работали с ним. Он не был скуп, по крайней мере с ней. А что касается его связей с третьим миром, то в этом нет ничего удивительного, заявила она. Бизнесмену нужна защита.
– Гу приходится воскурять фимиам, это и есть сжигать свои деньги третьим богам, в этом его достоинство. Сейчас у него связи повсюду, и в белом бизнесе и в черном. – Она лукаво улыбнулась. – Связи с влиятельными людьми, такими как вы…
Ему было неприятно, что она отнесла его к «влиятельным», и он прервал ее:
– Не относи меня к ним. Встречала ли ты действительно влиятельных людей?
– Дважды, это были люди из правительства города. Один даже из Пекина. Я узнала его по фотографиям в газетах. Вы хотите знать их имена? Я могу выяснить.
– Не волнуйся, Белое Облако. Послышались звуки мелодии. Он огляделся но караоке-установки не нашел. Только потом он сообразил, что караоке в тридцатых годах не было
– Прости, сегодня не будет караоке.
– Ну и пусть, я не очень люблю караоке, товарищ Чэнь.
Этого он не ожидал. Возможно, она почувствовала, что он не хочет здесь разговаривать о работе.
Снова подошла официантка. Белое Облако заказала себе бокал белого вина, а он – двойной виски со льдом.
Зазвучала другая мелодия. Это была песня того старого времени, в исполнении знаменитой американской звезды, поющей на современной эстраде. Ему показалось, что Белое Облако наслаждалась пением. Она была в восхищении, ее голова покачивалась в ритм музыки.
Иногда она легонько задевала его ноги под столом. Сбросив туфли, она босыми ногами отбивала ритм, вводивший ее в транс. Возможно, сидя так близко друг к другу за столом, Чэнь не чувствовал между ними разницы в возрасте. И все другие различия тоже, хотя она практически принадлежала к другому поколению.
Для него и для кого-то другого, кто в шестидесятых годах сидел за школьной партой, бар или кафе ассоциировались с буржуазным разложением, которое тогда осуждалось во всех учебниках. В виде исключения, потому что он изучал английский язык, он мог посетить кафе, заказывая в первую очередь чашку хорошего кофе. Иногда, если позволяло время, за чашкой кофе он подолгу читал книги.
Белое Облако по этим учебникам не училась. Может быть, такое место, как «Золотое время, убегающее в прошлое», символизировало предел культурного вкуса людей, которые пили чай с заваркой в чашках, ощущая себя частью элиты нынешнего общества. Искренне ли она наслаждалась вкусом чая «Липтон» или нет, не имело никакого значения.
Зазвучала танцевальная мелодия. От своего столика отделилась пожилая пара. Они медленно двигались к площадке вблизи рояля. На большом деревянном подиуме могло поместиться не более десяти-пятнадцати человек. Чэнь уловил ожидание во взгляде Белого Облака. Танец мог быть предлогом, который он разгадал, но обнимать кого-то в танце – это было невозможно.
«Вот возьму и проведу этот вечер весело с молодой и симпатичной девушкой – маленькой помощницей, поглаживая ее руку через стол, как Мистер Биг Бакс. Почему бы и нет? Представлю, что я – не старший следователь Чэнь, ежеминутно «политически правильный» член партии. А человек, у которого все прекрасно, который занимает влиятельный пост и которому платят приличные деньги за деловой проект».
Однако судьба не позволила провести этот вечер в баре «Золотое время, убегающее в прошлое». У него зазвонил сотовый телефон. Звонил Чжуан, преподаватель, которого расспрашивала Белое Облако. Ранее Чэнь отправил ему пару сообщений, и только теперь Чжуан перезвонил ему. – Я рад вашему звонку, – сказал Чэнь. – У меня всего один вопрос к вам. В разговоре с Белым Облаком о Яне вы упомянули роман «Доктор Живаго». Как вы думаете, Ян читал это произведение или же написал нечто похожее на него, а может, писал стихи как в «Докторе Живаго»?
– Разве я такое говорил?
– Говорили. Слова были именно такие: «Все еще читает и пишет, что-то похожее на «Доктора Живаго». Не нужно переживать, товарищ Чжуан. Дело не имеет к вам никакого отношения, но ваша информация может очень помочь нам в работе.
