Арлин Хант - Пропавшая без вести
— А я вас обыскался!
Хелен отложила журнал:
— Барри, мы все время здесь.
— Ну, все равно я не мог вас найти! — Он остановился перед ними и окинул Сару недовольным взглядом. — Сара!
— Барри.
Он снова повернулся к Хелен:
— Какие новости?
— Пока в хирургии.
— О боже! Как думаешь, долго еще?
— Поживем — увидим.
— Мне нужно в город, встретиться с Фионой. Ты же знаешь, у Джеки через две недели выставка.
— Барри, картины можно выставить и без нее. — В голосе Хелен чувствовалось напряжение. — Джеки присутствовать необязательно.
— Но она же так любит поболтать со своими заказчиками, да и они ее просто обожают! — Барри сложил руки на груди и на какой-то миг — Сара могла поклясться — надул губы. — Она и половины не продаст, если ее не будет на выставке!
— Ну, попроси Фиону, пусть перенесет открытие.
— Думаешь, правда стоит?
— А ты так не думаешь?
— Возможно. Она столько сил вложила, обидно открывать выставку без нее. Вряд ли Фиона будет возражать, особенно если я объясню ей, что случилось.
— А может, лучше сначала поговорить с Джеки? — вставила Сара.
Барри враждебно посмотрел на нее, и на секунду Саре стало не по себе, словно он хотел ударить ее.
— Само собой. Я просто хочу сделать, как лучше для нее. Смертельно обидно, что она попала в аварию накануне своей самой крупной выставки!
— Да, обидно. — Теперь до нее дошло. Барри во всем винил ее, и Саре это не понравилось. Довольно того, что она сама себя винила.
— Сара утром ездила на стоянку, — сказала Хелен. — Похоже, кто-то нарочно спихнул Джеки с дороги.
— Да что ты?
— Судя по следам, сзади ее ударила другая машина, — объяснила Сара, — именно поэтому она вылетела на встречную.
— Не могу поверить. Полиция знает?
— Знает, — ответила Хелен, — но вчера Джеки, боюсь, выпила лишнего.
— Незачем ей было за руль садиться!
— Барри, этот камень в мой огород? — сердито спросила Сара, краснея от досады.
— Не могу смириться с тем, что она вложила столько сил и теперь ее не будет на ее же вернисаже! Бедняжка Джеки! Она такая добрая, такая отзывчивая! Ей надо научиться хотя бы иногда говорить «нет».
— Барри, ты не видел, здесь есть кофейный автомат? — поинтересовалась Хелен.
— Есть внизу, у регистратуры.
— Отлично! — Хелен поднялась со своего места. — Сара, тебе принести? А тебе, Барри?
— Хелен, сиди, пожалуйста. Я сам схожу.
— Спасибо, Барри, я хочу пройтись, засиделась. Сара, ты как?
— Нормально, спасибо.
Сара слушала, как Хелен застучала каблуками по кафелю коридора. В голове у нее все перепуталось — Джеки, фургон, прокурорские замашки Барри, слова сестры о Джоне. С чего бы это он вдруг стал мешать продаже ее квартиры?
— Извини, мне нужно позвонить, — сказала она.
Барри пожал плечами. Теперь, когда Хелен ушла, он не пытался изображать даже элементарную вежливость.
Сара опять набрала номер Джона и отошла чуть дальше по коридору. Звонок сразу переключился на голосовую почту.
— Джон, что за дела, куда ты подевался? Как только прослушаешь это сообщение, немедленно позвони мне.
Затем она набрала номер Глории Бредшоу.
— Алло!
— Глория?
— Да.
— Глория, здравствуйте, это Сара Кенни.
— Я очень спешу, важная встреча.
— Я вас не задержу.
— Хорошо. Чем могу помочь?
— Глория, тут Хелен говорит, что Джон Квигли был в моей квартире и пытался нагнать на вас страху.
— Ну, я бы выразилась помягче, но вел он себя странно.
— Джон Квигли?
— Ну да, Хелен говорит, это ваш партнер.
— Верно, по сыскному агентству.
— М-да, на редкость неприятный человек.
Сара постаралась собраться с мыслями. Что-то здесь было не так. Почему Джон ничего не сказал ей? Да и вообще, что он делал в ее квартире?
— А что именно он вам говорил?
— Просто пришел, попросил показать квартиру и… знаете, что-то с ним не так… напоследок он поцеловал меня.
— Поцеловал? Он?
— Да, в лоб. Знаете, Сара, я много лет работаю в недвижимости и никогда… ну, он поцеловал меня и сказал… как же он сказал? Да, вот так: «Будьте умницей, красотка!» Представляете? И это вовсе не был тонкий комплимент, судя по его тону.
Внезапно Саре стало трудно дышать. Согнувшись, она оперлась рукой о стену, стараясь прийти в себя.
— Знаете, в какой-то момент я даже подумала, не позвать ли мне полицию. А когда Хелен сказала, что это ваш партнер, я просто лишилась дара речи. Если вы хотели меня проверить, я…
— Глория, как выглядел этот человек?
— Что?
— Я говорю, как он выглядел?
— Сара, у меня нет времени играть с вами в игры! Не знаю, что вы с ним на пару затеяли, только не впутывайте меня. Хелен мне о нем порассказала. Вообще-то, я и не хотела заниматься вашей квартирой и согласилась только потому, что меня попросила ваша сестра.
— Глория, пожалуйста, расскажите мне, как выглядел этот человек!
Глория недовольно вздохнула:
— Ну хорошо, хорошо… Крупный, лет под сорок, говорит с английским акцентом. Один глаз у него ярко-синий, а другой совсем белый, как будто с бельмом. Да, и лицо такое — скуластое.
— Спасибо, достаточно.
— Вот и прекрасно. Сара, мне надо делом заниматься. Извините, но у меня больше нет времени на подобную ерунду! — И она повесила трубку.
Сара постаралась взять себя в руки. Она тоже отключила телефон и вернулась на свое место.
— Все в порядке? — равнодушно спросил Барри.
— Так, работа.
— Ну да.
Сара сидела, уставившись на свои туфли. Барри рассматривал висевшую на стене дрянную репродукцию с таким видом, будто перед ним был подлинник Моне. Немного погодя Сара опять попробовала дозвониться до Джона, но у нее так тряслись руки, что она чуть не уронила телефон, не говоря уж о том, чтобы набрать номер. Убрав телефон в карман, она скрестила руки на груди. Но все тело прожигала боль, и она еле сдерживала рвотные позывы.
— Сара, что-то случилось?
— Что?
— С тобой все в порядке? — Над ней стояла Хелен со стаканчиком горячего кофе. — Ты бледная как смерть!
Сара кивнула.
— Я… Хелен, я скоро вернусь. Мне надо отлучиться.
— А как же Джеки?
— Я вернусь.
Сара встала и надела куртку.
— Сара, что случилось?
— Ничего. Я скоро. — Она поцеловала сестру в щеку и торопливо вышла.
Барри посмотрел ей вслед.
— Смылась, — недовольно заметил он. — Вечно убегает.
29
Сказать, что Джону было неудобно, значит, ничего не сказать. Он сидел на корточках между замасленным ящиком с инструментами и листом металла, прислоненным к задней стенке кабины. Поначалу он устроился на стопке поддонов. Они были скреплены между собой и привязаны к металлическому брусу, проложенному вдоль борта, но, по-видимому, громилам доставляло удовольствие проезжать каждый поворот на двух колесах. В первый раз Джон не удержался и упал в кучу мусора у задней дверцы. После второго поворота он решил, что лучше пересесть на пол.
Минут через десять фургон остановился, и он услышал, как из него выбрались громилы. Распрощавшись с ними, Фрэнк поехал дальше. Оказалось, что он еще больше, чем громилы, любит экстремальное вождение.
Прошел почти час — к этому времени Джон уже научился угадывать очередной поворот, — и фургон начал сбавлять скорость, а потом и вовсе остановился.
Фрэнк вышел из машины и открыл заднюю дверцу.
— Ты мне правду говоришь?
Джон не без удовольствия отметил, что все еще цел, но с ужасом увидел, что колени его последних чистых джинсов заляпаны маслом.
— Вот пропасть! — пробормотал он.
— Чего?
— Это были мои последние чистые джинсы.
— Это самая маленькая из твоих проблем, если я узнаю, что ты соврал, — со злостью произнес Фрэнк, и Джон пожалел, что его не оставили в «Королевском гербе».
Из фургона он видел, что они находятся на усыпанной листьями улице. В солнечных лучах позднего утра гордо стояли элегантные особняки в георгианском стиле.
— Где мы?
— Тебе не все равно? Сейчас приду, жди здесь. — И Фрэнк захлопнул дверцу фургона.
Джон подергал ручку, но изнутри она не открывалась, попасть в кабину тоже было невозможно.
Он закурил сигарету и устроился ждать. Лениво подумалось, увидит ли он снова Сару, потом он решил, что эта мысль идиотская, даже если ты заперт в фургоне и понятия не имеешь, куда тебя завезли.
Фрэнк направился к ближайшему дому, завернул за угол и позвонил в незаметный медный колокольчик у садовой калитки.
Почти сразу дверь открыла стройная, безупречно одетая женщина небольшого роста. Доброе смешливое лицо, голубые глаза. Подкрашенные волосы уложены в мягкий узел. Очевидно, она что-то пекла: на ней был чистейший желтый фартук в полоску, а рукава темной блузки припорошила мука.
