Олена Шалена - Небожитель
Мне было легче, чем остальным по одной простой причине: у меня никогда и ни к кому не было устойчивых предрассудков. А объективную истину изменить сложно, даже если она тебя и не устраивает. Да, он такой. Точка. Другое дело, что люди не такие уж простые существа, а значит, не стоит мыслить столь категорично. Мой подход к Денису был особый — я ему открывала маленькие тайны. Вернее, это были совсем не тайны, но я преподносила это так, словно это так. Это выделяло меня для него из других сослуживцев, которые его сторонились, ведь разница между тем, когда "шушукаются" за твоей спиной и секретничают с тобой поразительная. Это давало мне бонус в виде хороших отношений, чем я очень дорожила, и что теперь могло сослужить мне хорошую службу:
— Привет, — сказала я, опершись плечом о стену рядом с его столом.
— Привет Женя, — ответил Денис, так и не оторвавшись от экрана, на котором не было ничего кроме цифр. И как он в этом разбирается? — Что-то ты разболелась, — заметил он, на секунду ко мне повернувшись, а потом снова уставился в экран, покручивая колесико мышки.
— У меня такое бывает… Не могу понять, здорова или нет, а в транспорте плохо становиться, — пожала я плечами, а потом хитрым тоном добавила: — А я к тебе по делу!
— По какому? — удивился он и даже оторвался от своих таблиц.
— Помнишь, ты рассказывал Оле про отмывание денег, трехфазную модель и все дела… Ну, тогда, на кухне, помнишь? Ты еще статью ей предлагал написать, — сказала я и захлопала ресницами. Это был не очень хороший ход в данной ситуации, но мне нужно было немного сбить его с толку, а для этого все средства хороши. Такой приемчик я подсмотрела у одной подруги, которая с успехом могла бы написать книгу "Как подцепить мужчину даже в пещере".
— Что именно? — спросил он рассеяно и я поняла, что уловка удалась.
— Трехфазная модель, — сказала я и изменила положение ног, за чем он тоже проследил. Вот черт! Я что, перестаралась? Но информация важнее неправильного впечатления: — Ты говорил, что преступники перевозят деньги подальше от места преступления, а потом что?
В тот момент, когда парень понял, что я жду какого-то ответа, он вроде как проснулся и заговорил, снова поправив очки:
— Самое сложное — положить деньги на банковский счет, ведь это легко проследить. Тем более, что по большим суммам нужно давать полную отчетность об их происхождении. Кроме того, существует служба безопасности банка, которая отслеживает все передвижения, я уже не говорю о том, что только наивные верят в понятие "банковская тайна".
— Что значит: "большая сумма"?
— Более десяти тысяч американских президентов, — ответил он.
— А если положить меньше? — уточнила я.
— Женя! — вдруг воскликнул он так, что я вздрогнула. — Мы же про отмывание денег говорим! Кому нужно отмывать меньше десяти штук?!? И вообще, знаешь зачем отмывают деньги? Чтобы вложить в легальный бизнес или предвыборную кампанию, а не что бы купить шубу из песца! — возмущался он, а перед моими глазами почему-то начали мелькать картинки из фильма "Блондинка в законе". — Нет, ты только представь, если каждый день к тебе будет приезжать дядька и класть по девять тысяч, пока не наберется пара миллионов. Неужели не возникнет никаких вопросов?
— А если счетов будет много? Если они будут оформлены на разных людей?
— Женя, — покачал Денис головой, — двое — это компания, а трое уже толпа. Неужели ты думаешь, что никто не проболтается? — спросил он меня, взглянув внимательно.
— А если сделать кучу счетов на несуществующих людей. Что если управлять этими счетами по Интернету. Кладешь на каждый счет разные суммы, чтобы не возникло подозрений, даже делаешь мелкие покупки в магазинах, а потом бац и перечисляешь куда-нибудь деньги!
— Но за этим следят, Жень. Счета постоянно мониторят. Схему сразу выкупят, потому что будет подозрительные перечисления.
— А что если они будут перечислять деньги туда, куда деньги перечисляются массово, например, в благотворительную организацию. Как они заметят такие движения тогда?!? Ведь будет сложно отличить мошенника от простого человека.
Он вдруг задумался. Наверное, я все-таки его переубедила, что такой вариант возможен.
— А если еще все сделать грамотно… — продолжила я свои размышления.
— Женя, это все равно слишком сложно и дорого.
— Но если кто-то взялся… Тот, у кого хватит на это денег… — потянула я.
— Тогда об этом никто никогда не узнает, — сказал Денис с серьезным видом. Я непонимающе на него смотрела. А потом расплылась в улыбке. Он признал, что это сложно, но возможно.
— Да, — сказала я и показала победный жест.
— Но это все равно слишком сложно, — заметил он. — Но ты, молодец! Может, подумаешь о том, что бы работать в экономическом отделе?
Я замерла. Это то, что я хотела. Прорыв. Это было даже лучше чем то, чего лишила меня "подруга".
— Хочу, — сказала я одним словом.
— Я проконсультируюсь с начальством и возьмем тебя на стажировку, но не раньше, чем через месяц, ок?
— Конечно, — сказала я, все еще не веря в то, что произошло.
— А теперь марш отсюда! — усмехнулся он.
Странно все как-то. Жизнь закрывает двери, но открывает окно. И самое интересное, совершенно не там, где ты этого ждешь. Но я не знала теперь, нужно ли мне теперь все это. Уж слишком много страданий мне принес вчерашний день. В любом случае — вопрос решается не сегодня, а значит, время для принятия еще есть. С этой мыслью я подошла к рабочему столу и вместо проверки почты открыла поисковик.
Буквально десять минут штудирования и я уже знала, что мафия в Азии такое же привычное явление, как сами деньги. Оказывается, что каждый предприниматель отдавали триаде около пятнадцати процентов дохода, а судя по тому, что на большинстве вещей была надпись: "Сделано в Китае", означало, что у кого-кого, а у них были деньги, чтобы создать виртуальную армию для запутывания следа.
Если учитывать все факты, то это действительно невероятный проект, в который вложены просто громадные деньги.
А тут я… Мне стало страшно. Похоже, я в любом случае — не жилец. Осталось только убедить их, что никто из моего окружения к этому не причастен… Смогу. Наверное.
Только вот очень хотелось еще пожить!
А потом я вспомнила Кириги. Логика подсказывала, что его прислали, чтобы он выведал у меня информацию, а потом убил. Он же спросил о флешке только один раз. Остальное же время блондин вел себя предельно странно. Я была уверенна, что он начнет меня убеждать, что с ним я в безопасности, или того хуже, что он меня любит, но ничего подобного не происходило.
Он просто появлялся как из-под земли и сбивал меня с толку. Может это такая стратегия запугивания? Я не знала, что думать. Да, он соблазнял меня. Определенно. Но предполагаемая стоимость информации на флешке по моему убеждению, должна была бы заставить его действовать более стремительно, чего не происходило.
В общем эта темная, вернее блондинистая, лошадка была для меня слишком загадочной, что по идее должно бы меня настораживать. И настораживало.
Но не когда он был рядом.
И что мне с этим прикажете делать?
После работы я решила зайти в супермаркет. Раз уж наслаждаться жизнью, так на полную катушку! А то у меня в холодильнике не то, что мышь повесилась. Там ничего нет, кроме глины, которую я использую для косметических масок. А тут мафия, отмывание денег, диваны… В общем, хотелось чем-то "заесть печаль".
Я решила купить какое-нибудь варенье или что-то подобное, чтобы сделать кефирный коктейль и как раз выбирала между черничным и вишневым, с умным видом читая этикетку, как услышала:
— На сладкое потянуло? — спросил меня вкрадчивый голос.
Я от испуга выпустила банку, но она не упала — ее молниеносно поймал уже знакомый мне блондин.
— Черничное, — прокомментировал Кириги свой трофей. А потом его острый взгляд метнулся ко мне, и меня словно объяло пламенем: — Мое любимое, — сказал он так мягко, что мне показалось, что он говорит отнюдь не о варенье.
Я наблюдала за ним, пытаясь справился с охватившей меня дрожью. Нет, ему так легко не выиграть:
— Дай угадаю… Черный тебе идет, — презрительно усмехнулась я и взяла с полки баночку вишневого лакомства.
Он, проследив за моими действиями, поднял одну бровь и сказал:
— Может черный мне и идет, — потянул он лениво, а потом наклонился к моему уху, подтянув к себе за пояс пальто: — Но тебе идет красный, — прошептал он прямо мне в ухо.
Я аж надулась от возмущения, так раздразнила меня эта фраза, а еще больше тот, кто ее произнес.
— Что ты тут делаешь? — спросила я с подозрением, когда прошло смятение.
— Тебя сегодня не было дома, — пожал он плечами.
— Я работаю, между прочим.
— Это я понял. Мне жаль.
