Джейн Хичкок - Обман зрения
— Гарри, ты не перестаешь меня изумлять.
— Не забудь, дорогуша, что я всегда действую в твоих интересах, — мягко сказал он.
Я с усмешкой откинулась на спинку дивана, удивляясь проницательности Гарри. Он всегда лучше меня знал, чего я хочу.
— Когда мы едем? — спросила я.
— В четверг. Ты сможешь? На мой взгляд, чем раньше, тем лучше.
— В четверг так в четверг.
— Отлично!
— Ты действительно старый плут, Гарри Питт…
Я затушила сигарету, но пепел продолжал тлеть. Ну и Бог с ним.
13
Выйдя от Гарри, я завернула в ресторан Фу. Там я спросила метрдотеля, заходит ли к ним миссис Гриффин. Покачав головой, тот сказал, что это имя ему незнакомо. Я попыталась описать Фрэнсис, но результат был тем же самым: он ее не помнил. Тогда я поинтересовалась, кто пишет предсказания для печенья. Метрдотель ответил, что не знает — ресторан заказывает их у крупного поставщика в Бруклине, и, если меня интересует его имя, он может мне его сообщить. Я отказалась. Возможно, это действительно известная поговорка.
Всю ночь я проворочалась в постели. В ушах навязчивой мелодией звучало «Искусство — сообщник любви». Браш, которому я тоже не давала спать, не выдержал и в три часа ночи сбежал от меня на кресло.
Рано утром, едва забрезжил рассвет, я вскочила с постели, быстро позавтракала и поехала в «Хейвен». Мне нужно было привести все в порядок перед поездкой и предупредить Дина, что меня не будет несколько дней, на случай если миссис Гриффин станет справляться обо мне. Подъехав к дому, я увидела у дверей машину «скорой помощи».
— Она уже дома, — сообщил Дин, открывая мне дверь.
— Как она?
— Очень слаба. Хочет вас немедленно видеть.
Дворецкий ничего не сказал о том инциденте в ванной, но держался очень холодно. От тех товарищеских отношений, что постепенно возникли между нами в последние несколько месяцев, не осталось и следа. Он мне явно не доверял, и у него были для этого все основания — ведь я вторглась на личную территорию его хозяйки. Но я не жалела о содеянном. Этот эксперимент позволил мне глубже проникнуть в характер хозяйки дома, который до сих пор оставался для меня загадкой. Ради такой возможности вполне стоило стерпеть недовольство Дина.
Когда я вошла, миссис Гриффин мирно спала на своей кровати. Рядом примостилась худая темнокожая сиделка в белой форме, которая что-то вязала. Тихое постукивание ее спиц перемежалось с неровным дыханием больной. Сиделка подняла голову, и я увидела темные глаза и лицо с острым подбородком. Блестящие черные волосы были собраны в тугой пучок. Мне она показалась похожей на хищную птицу, поэтому я была приятно удивлена, услышав мягкий мелодичный голос.
— Миссис Гриффин, ваша гостья уже здесь, — сказала сиделка, слегка дотронувшись до ее плеча.
Старушка повернулась ко мне. Ее испуганные глаза, бледная кожа и парик, жесткий и неправдоподобно черный, делали ее похожей на уродливую куклу.
— Фейт, — произнесла она слабым, дребезжащим голосом. — Я все время думала о вас.
Сиделка встала и отошла в дальний конец комнаты. Я села на освободившийся стул. Миссис Гриффин протянула мне руку. С некоторым колебанием я взяла ее в свою. Если мои догадки относительно ее виновности в преступлении верны, этот жест — скорее акт вежливости, чем сострадания.
— Я тоже думала о вас, миссис Гриффин. Вы, наверное, рады вернуться домой?
— Боже упаси умереть в больнице. Это ужасное место. Там все белое, современное и безобразное. Именно так я представляю себе ад… Скажите мне, вы уже закончили?
— Почти. Осталось совсем немного.
— Мне так хочется посмотреть, что получилось. Пойдемте прямо сейчас.
— Сейчас? Но это неразумно, миссис Гриффин. Вам нужно поправиться…
Не обращая внимания на мои слова, миссис Гриффин приподнялась и сделала знак негритянке.
— Элли, это мисс Кроуэлл. Та самая девушка, о которой я вам говорила.
Я была несколько удивлена, что миссис Гриффин говорила обо мне с сиделкой. Меня также позабавило, что она назвала меня девушкой, особенно учитывая тот факт, что эта дама явно моложе меня.
— Здравствуйте, мисс Кроуэлл, — сказала она.
— Зовите меня просто Фейт.
Сиделка с улыбкой повторила мое имя:
— Фейт.
— Элли, подвезите мою коляску, пожалуйста. И позовите Дина.
Отложив вязанье, сиделка подошла к кровати.
— Миссис Гри, — сказала она, словно обращаясь к ребенку, — ваша подруга совершенно права. Я думаю, мы пока не должны вставать с кровати.
— Мою коляску, пожалуйста, — твердо произнесла миссис Гриффин. — Немедленно.
Неодобрительно покачав головой, девушка вышла из комнаты. Она, вероятно, решила не перечить причудам старой дамы, которая, несмотря на всю свою слабость, выглядела достаточно грозно.
— Боюсь, что мне придется взять небольшой отпуск, — заявила я.
— Да? Именно сейчас, когда я вернулась?
— У меня важные дела, которые я и так достаточно откладывала. Но больше не могу, уж извините.
— Как долго вы будете отсутствовать?
— Совсем недолго. Дня четыре или пять. Самое большое — неделю. Вы и оглянуться не успеете, как я вернусь, обещаю вам.
— Поторопитесь. У меня не так уж много времени в запасе.
Приложив руки к лицу, она осторожно ощупала каждую его черточку.
— У меня такое ощущение, что эта голова принадлежит кому-то другому. Я очень изменилась?
Я решила солгать:
— Да, вы выглядите гораздо лучше. Лицо заметно посвежело.
— Обманщица, — беззлобно сказала миссис Гриффин. — Жизнь — странная штука, Фейт. Все кажется, что она еще не начиналась, а потом вдруг оказывается, что она уже пролетела. Но даже тогда ждешь, что будет что-то еще, какой-то финальный аккорд, который придаст ей смысл.
— Возможно, таким финальным аккордом может стать правда, — предположила я.
Она отвернулась.
— Я скоро умру — вот моя правда.
Эти горькие слова прозвучали как простая констатация факта, без тени печали или сожаления. Мне стало ее искренне жаль.
— Нет, вы еще долго проживете. Это просто необходимо. Вам ведь предстоит дать еще один бал, — сказала я, чтобы разрядить обстановку.
— Вы так думаете?
Высвободив протянутую мне руку, миссис Гриффин стала теребить ленточки своей ночной сорочки.
— Я слышала, вы знакомились с домом, — произнесла она.
— Что?
— Это Дин мне сказал. Он всегда мне все рассказывает.
Глядя, как она завязывает бант, я думала, что было крайне наивно предполагать, что Дин сохранит нашу встречу в секрете.
— Извините, миссис Гриффин. Я, конечно, не должна была этого делать.
— Не извиняйтесь, — сказала она, рассеянно развязывая бант, над которым столько трудилась. — Я знаю, что вы любопытны по натуре, и была уверена, что в мое отсутствие вы не удержитесь и начнете исследовать дом. Такой уж у вас характер. Вы любите заглядывать за фасад. Я не возражаю. Мне это даже нравится.
— Скажите, миссис Гриффин, зачем вы сохраняете все свои вещи?
— Я их не сохраняю. Просто мне трудно что-либо выбросить.
— Почему?
— Не знаю. Не могу ни с чем расстаться. Это слишком нелегко для меня. Всякий раз, когда я собираюсь от чего-то избавиться, у меня возникает ощущение, что я выбрасываю часть своей жизни. Видите ли, Фейт, в один прекрасный день этот дом станет живым свидетельством прошлого. Я предусмотрела это в своем завещании и оставила деньги на его содержание. Это будет маленький музей, оазис покоя в этом ужасном мире. Его посетители смогут увидеть, какой была жизнь людей, которые смогли противостоять уродству современной жизни.
— Вы собираетесь превратить «Хейвен» в музей?
— Да. Гриффины — важная часть американской культуры. Я уверена, что людям будет интересно узнать, как мы жили. Вот почему ваша работа должна быть безукоризненной, Фейт. Ее увидят тысячи людей, когда нас с вами уже не будет на свете.
«Так вот к чему она стремится. К бессмертию», — подумала я про себя.
— Фейт, дорогая, вы же знаете, как я вас люблю. У меня такое ощущение, будто Кэсси вернулась к жизни. Мне ничего для вас не жаль.
— Вы очень добры.
— Поймите меня правильно, я вовсе не сержусь. Наоборот, восхищаюсь вами. Скажите, почему вы решили принять ванну в моей ванной комнате?
Я вспыхнула от смущения, хотя была готова к этому вопросу. Если Дин информировал свою хозяйку обо всех моих передвижениях, трудно ожидать, что он пропустил самое интересное.
— Какой странный выбор, — продолжала она. — Почему именно ванна? Мне очень любопытно. Почему вы это сделали?
— Я… мне кажется… — забормотала я, стараясь подобрать нужные слова. — Мне кажется, таким образом я хотела… сократить дистанцию между нами.
— А зачем?
Я не могла понять, дразнит она меня или говорит серьезно, и решила ничего не скрывать.
