Шарлин Харрис - Ваш ход, мистер убийца
— Да, хотелось удостовериться, что вы тут не разнесли офис, — попыталась я отделаться шуткой. — К тому же у меня возникли кое-какие вопросы, связанные с недвижимостью. Куда же мне обратиться за консультацией, как не сюда.
Тут в приемную вошел Мэки Найт, молодой темнокожий риелтор, которого мама приняла на работу совсем недавно. По пятам за ним тащились клиенты-молодожены. Статус этой парочки я определила отнюдь не благодаря собственной прозорливости — просто их свадебные фотографии красовались в том же номере местной газеты, что и фотки мамы с Джоном. Вид у молодоженов был усталый и озадаченный. Как видно, выбор между домом на Макри-стрит и домом на Литтлтон-стрит давался им не просто. Мэки незаметно перемигнулся с Эйлин, давая понять, что клиенты надежно сидят на крючке.
— Парень неплохо проявил себя, — изрекла Эйлин, когда все трое скрылись за дверями. — Молодые пары ничего не имеют против темнокожих риелторов. А что касается цветных, они просто счастливы получить агента своей масти. Так по какому вопросу ты хотела проконсультироваться, Аврора?
— Хотела узнать, какую сумму можно выручить за дом, расположенный поблизости от городской начальной школы?
Пэтти и Эйлин моментально навострили уши. Разговор принял столь любезный для них обеих деловой оборот.
— Сколько спален?
— Две.
— Общая площадь?
— Примерно сто сорок квадратных метров.
— Недавно мы продали дом на Онор-стрит, — сообщила Эйлин. — Надо посмотреть, за сколько он ушел.
Сделав мне знак следовать за собой, Эйлин направилась в свой кабинет. Каблуки ее громко стучали, когда она шествовала через шикарный холл, выдержанный в спокойных серо-голубых тонах. Кабинет Эйлин по размеру лишь немного уступает маминому. Должно быть, в мамином прежде располагалась хозяйская спальня, а в кабинете Эйлин — спальня для гостей. Что касается бывшей кухни, там теперь стоит ксерокс, кофейный автомат и стол, за которым сотрудники пьют кофе. Все прочие комнаты в доме невелики и предоставлены менее важным агентам. Стол Эйлин был сплошь завален бумагами, однако она ориентировалась в этом бумажном море ловко, как опытный лоцман.
— Онор-стрит, Онор-стрит, — бормотала она себе под нос, перебирая папки.
Вне всякого сомнения, она собиралась сообщить мне стоимость того маленького домика, который приобрели Артур и Линн. Через пару минут нужный документ был уже в руках Эйлин.
— Пятьдесят три тысячи, — сообщила она. — Да, кстати, ты собираешься продавать или покупать дом?
Когда разговор идет о бизнесе, такие люди, как Эйлин, забывают обо всем. Она так увлеклась, что уже не считала нужным бросать недоуменные взгляды на мои джинсы и майку.
— Продавать, — кивнула я. — Впрочем, я еще ничего не решила. Мне достался по наследству дом, расположенный в точности напротив того, о котором вы говорите.
— Ты получила наследство? — Глаза Эйлин полезли на лоб.
— Да.
— И собираешься продать дом?
— Не исключено.
— А предыдущий владелец полностью за него расплатился? Никаких долгов на доме не висит?
— Абсолютно никаких, — заверила я, полагаясь на слова Буббы Сивелла.
Помнится, он говорил, что Джейн расплачивалась за дом до тех пор, пока ее мать не умерла. Тогда она полностью погасила задолженность. Все это было давным-давно.
— Значит, тебе достался дом, совершенно свободный от долгов, и ты не хочешь в нем жить? Но почему? Думаю, две спальни — это как раз то, что тебе надо. Хотя, конечно, тебе решать. Если ты настроена на продажу, я с удовольствием займусь этим делом.
Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула изящная миловидная женщина лет тридцати пяти.
— Эйлин, я собираюсь показать клиентам дом Янгсмена, — с милой улыбкой сообщила она. — Если, конечно, выдадите мне ключи. По-моему, вы опять забыли вернуть их на доску.
— Похоже, я совсем из ума выжила! — с деланым отчаянием воскликнула Эйлин и хлопнула себя по лбу — слегка, чтобы не повредить слой тонального крема. — Погоди, Айделла, сейчас я найду этот чертов ключ.
— Простите, я не знала, что у вас посетительница, — пропела Айделла, с любопытством поглядывая на меня.
— Познакомься, это Аврора Тигарден, дочь Аиды, — представила меня Эйлин, не переставая рыться в сумочке. — Аврора, ты еще не встречалась с Айделлой Ятс? Она поступила к нам работать в начале года.
Мы с Айделлой обменялись необходимыми в подобной ситуации приветственными возгласами. Эйлин меж тем продолжала поиски. Наконец она извлекла из сумочки ключ с прицепленной к нему биркой.
— Тысячу извинений, Айделла, — взвизгнула она. — Не знаю, что происходит с моей памятью. Хоть убей, забываю возвращать ключи на доску. Хорошо еще, пока это единственное проявление склероза. После того как мы покажем клиенту дом, нам следует вешать ключи на специальную доску, расположенную рядом со столом Пэтти, — пояснила Эйлин, обращаясь ко мне. — Почему-то мне никак не удается удержать это правило в своей дырявой голове.
— Не переживайте из-за подобных пустяков, Эйлин, — успокоила ее Айделла, взяла ключ и, улыбнувшись на прощание, поспешила к ожидавшим ее клиентам.
При этом она не преминула многозначительно посмотреть на часы, давая Эйлин понять, что теперь ей грозит опоздание. И виной тому — преступная небрежность коллеги.
После ухода Айделлы Эйлин некоторое время не произносила ни слова, на лице ее застыло растерянное выражение. Кстати, выражение это ее ничуть не украшало. Резкие и волевые черты Эйлин созданы для того, чтобы выражать уверенность в себе и целеустремленность. Растерянность кажется на ее лице чужеродной гримасой.
— Забавная дамочка, — проронила наконец Эйлин. — Суетится много, а толку пока не видать. — Лицо ее приняло выражение откровенной неприязни, которое смотрелось на нем более естественно. — Ладно, вернемся к твоему дому. Ты знаешь, когда он был построен? Когда в последний раз ремонтировали крышу? В каком состоянии водопроводные трубы? Если я не ошибаюсь, большинство домов в этом квартале построено в конце пятидесятых годов. Может быть, в начале шестидесятых.
— Если я твердо решу продавать дом, я предоставлю вам всю необходимую информацию, — пообещала я.
Любопытно, каким образом я узнаю, когда ремонтировалась крыша и давно ли менялись трубы, задалась я вопросом. Неужели снова придется рыться в счетах и расписках? А может, кто-нибудь из соседей вспомнит, когда на крыше орудовали рабочие? Обычно они поднимают столько шума, что не обратить на них внимания невозможно.
Не исключено, выяснится, что на самом деле дом намного старше, чем кажется. Или построен на месте другого, старинного дома. А что, если под домами есть тоннель, где труп мирно лежал до тех пор, пока каким-то неведомым образом не оказался в зарослях в дальнем конце улицы?
Эти соображения так увлекли меня, что я даже рискнула спросить у Эйлин, что находилось в этом квартале прежде.
— Там шумел лес, детка, — не задумываясь, сообщила она. — До того как построили начальную школу, там не было ни единого дома.
Так, значит, новую теорию разрабатывать не стоит, мысленно вздохнула я. Эйлин проводила меня до дверей офиса. Думаю, она сделала это исключительно потому, что теперь видела во мне потенциального клиента. Перед дочерью босса она не стала бы так прогибаться.
— Так все-таки, когда твоя мать намерена вернуться? — спросила Эйлин на прощание.
— О, думаю, совсем скоро. Вероятно, на этой неделе. Правда, о своем возращении она говорила как-то неопределенно. Думаю, в офис она не позвонила по одной-единственной причине: боялась, что разговор с кем-нибудь из вас наведет ее на мысли о работе. Вот она и решила воспользоваться мной как посланницей.
Мамины тревоги насчет того, что в ее отсутствие подчиненные начнут отлынивать от дела, оказались напрасными, мысленно добавила я. Судя по всему, работа просто кипит. Телефоны звонят беспрерывно, на столах растут горы бумаг, клиенты ходят по офису стадами.
Интересно все-таки, насколько велик мамин доход. Как ни странно, подобный вопрос возник у меня впервые в жизни, причем именно теперь, когда я стояла на пороге полной финансовой независимости. Мы с мамой никогда не говорили о деньгах. Я догадывалась, что она зарабатывает достаточно много, чтобы позволить себе шикарную машину — нужно производить на клиентов впечатление, часто твердила мама, — сногсшибательно дорогую одежду и эксклюзивные драгоценности. Я знала также, что мама посвящает работе все свое время без остатка. Даже заниматься спортом ей было некогда, и для того, чтобы держать себя в форме, она поставила в одной из комнат своего дома велотренажер. Мама зарабатывала деньги, продавая недвижимость, все риелторы, работавшие в ее агентстве, платили ей процент. Этим мои знания о мамином бизнесе исчерпывались.
